Здесь водятся чудовища - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер - Страница 14

— Когда-нибудь и я надеюсь оказать вам эту услугу, — пылко сказала Алуэтта. — Подарить жизнь.

— Успеешь, с-сестрица… Если не жизнь, то, по крайней мере, свободу, — ехидно прошипела Ртуть.

— Я обязана тебе большим.

— Не сомневаюсь, мы собрались в добрый час и вовремя подоспели, — Ртуть хмуро оглядела лагерь. — Как ты оказалась здесь, в такой компании?

— Мы с Грегори узнали от одной крестьянской семьи, что три огра при невыясненных обстоятельствах вынырнули из странного тумана, — объяснила Алуэтта.

— Надеюсь, это были всего лишь кочки ведьминого лишайника? — поинтересовалась Корделия.

— Да, мы обратили их в слизь, из которой они и возникли.

Ртуть брезгливо хмыкнула:

— И это называется поединком? С кем? С какой-то неодушевленной слякотью?

— Ну и что? — перебила ее Корделия. — Удалось вам выследить, где они там прячутся в тумане и откуда приходят?

— Да, но при этом мы залезли по уши в болото.

Ртуть осклабилась.

Алуэтта зарделась:

— Ваши женихи вытащили нас оттуда.

Ртуть и Корделия обменялись удивленными взорами.

— Значит, мы их опередили?

— Если с ними чего-нибудь не стряслось, — нахмурилась снова Ртуть. — Они же умеют следить мыслью?

— Меня им было не выследить, — сказала Алуэтта. — Горцы стукнули меня по голове, завязали челюсти узлом, вбили кляп в горло — так что я не могла подать им сигнала. Горцы лишили меня сил и способностей.

Ртуть вскинула брови.

— Может они просто отволокли тебя в сторону, слишком далеко от торной дороги, — предположила Корделия. — Так ты, говоришь, была без сознания?

— Да, несколько часов я пролежала сама не своя.

— Порядочное время, — сухо сказала Ртуть. И тут лицо ее помрачнело:

— Что они с тобой сделали?

— Всего лишь взяли в заложницы, — поспешила уверить ее Алуэтта. — Потом они напились так, что сомневаюсь, что были на что-то способны.

— Ну и, — озорно блеснули глаза молодой разбойницы, — за кубком ведь чего только не выболтаешь — может, они рассказали тебе поподробнее о своих планах?

— Похоже, их кто-то нанял для этого дела. — Отозвалась Алуэтта. — Какой-то колдун по имени Занплока.

Ртуть прищурилась на Корделию, которая отвечала таким же задумчивым взором.

— Никогда не слышала такого имени.

— Я тоже, — призналась Корделия.

— Странно, — подала голос Алуэтта, — но кто бы это ни был — он или она, этот человек использует горцев в своих интересах" Они считают, что делают это ради спасения собственного народа. Судя по разговорам налетчиков, я поняла, что они хотят очистить земли от равнинных жителей и жить, как в прошлом, вольным горным племенем.

— Очистить от равнинных жителей? — изумилась Ртуть.

Ей, разбойнице, не могли даже прийти в голову такие глобальные перспективы вольной жизни.

— Да. Оттуда начнет свое движение армия колдуна, — отозвалась Алуэтта. — И когда она уйдет на завоевание остальных земель, равнина останется горцам — так им обещал колдун. А они говорят, что издревле этой землей владели их предки.

Ртуть пожала плечами:

— Может оно и так — не в первый раз мирные поселяне бунтуют и готовы встать под любые знамена, когда речь заходит о таких вопросах, как отцовские земли.

— Возможно, — откликнулась Корделия, — но они глупцы, если думают, что армия победителя вернет им эту территорию. Не для того начинаются войны, чтобы потом раздавать завоеванные земли направо и налево.

Все новое подгребет под себя новый властитель края.

Так уж повелось.

— Это уж точно, — Ртуть обернулась к Алуэтте и вкрадчиво спросила:

— Но ты же была атаманшей этой шпионской организации убийц — как же ты могла этим не воспользоваться? Такой случай упустила!

Гнев закипел в груди Алуэтты:

— Я больше не имею с ними ничего общего. И кем бы я ни была, простолюдином или родственницей дворянина, я буду сражаться за то, что принадлежит мне по праву!

— Верно сказано! — одобрила Ртуть. — А что, если собственность, которую ты так горячо отстаиваешь, украдена?

— Что если в самом деле", — парировала Алуэтта, — ты к тому же бывшая атаманша разбойников?

Ртуть показала ей все свои белоснежные зубы.

— Но тебе и в тысячу лет не нажить того, чего добилась я!

— Всего-то в тысячу? — откликнулась Алуэтта. — Я надеюсь прожить гораздо больше. Когда на свете не станет уже многих… — тут у нее заныл низ живота, она почувствовала, что теряет самообладание, и их хрупкое перемирие под угрозой — но гордость не позволяла идти на попятный.

Ртуть только плечами пожала.

— Сотню — может быть. Я не доживу, чтобы увидеть это. Пусть мои дети сражаются за то, что завоевала их мать!

Алуэтта уставилась на нее, как завороженная. Как хорошо эта Ртуть умела держать себя в руках!

— А что если у них не будет прав — отстаивать свое? — вмешалась Корделия.

— Да ну? — фыркнула Ртуть. — Мы же говорим об армии завоевателей, леди! Зачем им ваши права?

Алуэтта кивнула.

— Права определяют завоеватели. Они оставляют их тем, кто не принял участия в сражении или слишком поздно пришел к дележу.

Корделия поежилась:

— Увы — бедная земля и несчастные горцы, которых так жестоко подставляют! Надо найти этого злодея Занплоку. Хотя бы узнать, кто это!

— И где мы будем искать этого коварного волшебника? — спросила Алуэтта.

— Наверняка где-то в тумане, порождающем монстров, — ответила Ртуть. — Пока не было в наших землях этого пришлого колдуна, не было и тумана. Как только мы услышали о Занплоке — тут же возникли и огры.

Ей такая логическая связь представлялась вполне убедительной.

— Но где его искать? — развела руками Корделия. — Туман может быть везде: и на земле, и на воде, и, если хотите, в горах.

— Может этот туман появляется там, где появляется колдунья? — Корделия показала на Алуэтту.

Та вспыхнула, ибо не любила, когда ее так называли.

— Если они несли Алуэтту прямиком в эти туманы…

— Тогда мы можем их выследить, — закончила за нее Ртуть. — Надо только поймать одного и допросить как следует.

— Прекрасно!

Ртуть похлопала по ножнам.

— Давайте нападем на след этих горцев, леди, и в пути подумаем над доводами, которые могли бы убедить их рассказать нам все, что им известно.

Корделия желчно посмотрела на ее ножны.

— Мы так и сделаем, если ты перестанешь постоянно навязывать свое мнение.

— А просто останешься с нами, — закончила Алуэтта с улыбкой, в уголках которой притаилась змея.

— Наши вопросы будут поубедительнее твоего меча, — торопливо пояснила Корделия.

Алуэтта оглянулась по сторонам, на пики гор и указала на одинокое приземистое деревце.

— Вон оттуда они пришли.

Ртуть, посмотрев под ноги, кивнула:

— Память у тебя работает исправно. Передай ей от меня спасибо. Следы налицо.

Сложив ладони у рта, она издала звук, походивший на ржание. Окрестности отозвались эхом — и пара лошадей вышла из-за деревьев.

— Отчего же вы пешими бросились в бой? — удивилась Алуэтта.

— Главное — неожиданность, — пояснила Ртуть. — А наши кони привлекли бы ненужное внимание раньше времени, и атака могла сорваться. Садись вперед, леди.

Забирайся в седло — и за ними!

Алуэтта пригорюнилась. Не очень-то ей хотелось скакать на одном коне с той, что постоянно в ней сомневалась, изводя подковырками и намеками, но ничего не возразишь — со стороны Ртути было мудрым посадить ее вперед, не допуская врага за спину.

Тихое доверчивое ржание, подкрепленное уверенным стуком копыт, послужили ей ответом на все сомнения.

Затем и ее собственная лошадь, сминая траву, поскакала ей навстречу, издалека безошибочно опознав хозяйку.

— Она потеряла мой след среди горских запахов, — радостно объяснила Алуэтта, — и потому только сейчас смогла отыскать меня.

— Да и тебе было не до того, — сухо заметила Ртуть. — Ну, дамы, в таком случае, по седлам.

Они пустились вниз по склону холма, причем Алуэтта заметила, что остальные стараются держаться поодаль — и за ней. Никто не хотел пускать ее себе за спину. Вздохнув, она решила, что они боятся, как бы из-за слабости после плена она не свалилась с лошади.