Каникулы в Лимстоке. Объявлено убийство. Зернышки в кармане - Кристи Агата - Страница 23

Айми продолжала:

– Естественно, она в очень трудном положении. Но я думаю, она поступит верно. Я имею в виду, она не сбежит в такой ответственный момент и не оставит детей без присмотра. Она ведет себя великолепно, просто великолепно! Я это всем говорю! Но есть тут кое-что такое, что вызывает недоброжелательность, и люди будут сплетничать.

– О ком это вы говорите? – спросил я.

– Об Элси Холланд, конечно, – нетерпеливо откликнулась Айми Гриффитс. – По моему мнению, она старательная, милая девушка и всего лишь выполняет свои обязанности.

– А что же говорят люди?

Айми Гриффитс рассмеялась. Это был, подумал я, весьма неприятный смех.

– Они говорят, что она уже подумывает о возможности стать миссис Симмингтон номер два, что она вся ушла в утешение вдовца и делает все, чтобы стать совершенно необходимой.

– Но, – воскликнул я, потрясенный, – миссис Симмингтон умерла всего неделю назад!

Айми Гриффитс пожала плечами:

– Разумеется. Это абсурд! Но вы знаете, каковы люди. Барышня Холланд молода и хороша собой – и этого достаточно. И, обратите внимание, должность гувернантки – это не перспектива для девушки. Я бы не осудила ее за желание обзавестись домом и мужем и соответственно этому вести игру. Конечно, – продолжала она, – бедный Дик Симмингтон об этом и не догадывается! Он еще не справился до конца с потрясением от смерти Моны. Но вы же знаете, каковы люди! Если девушка все еще там, заботится о нем, создает ему условия, будучи при этом весьма предана детям, – ну, значит, он попадет в зависимость от нее.

Я сказал спокойно:

– То есть вы думаете, что Элси Холланд – грязная интриганка?

Айми Гриффитс вспыхнула:

– Ничуть! Я жалею девушку – потому что люди говорят гадкие вещи! Именно поэтому я более или менее объяснила Меган, что она должна вернуться домой. Это все-таки выглядит лучше, чем если бы Дик Симмингтон и девушка оставались одни в доме.

Я начал кое-что понимать.

Айми Гриффитс издала оживленный смешок.

– Вы потрясены, мистер Бартон, слыша о том, что думают сплетники в нашем маленьком городишке. Я могу добавить еще вот что: они всегда думают о самом плохом!

Она рассмеялась и размашисто зашагала прочь.

Мистера Пая я настиг возле церкви. Он рассказывал что-то Эмили Бэртон, и та выглядела смущенной и одновременно возбужденной.

Мистер Пай приветствовал меня с очевидным восторгом:

– Ах, мистер Бартон, доброе утро, доброе утро! Как поживает ваша очаровательная сестра?

Я сообщил ему, что Джоанна поживает неплохо.

– Но не присоединяется к нашему сельскому парламенту? Мы все здесь – в напряженном ожидании новостей. Убийство! Убийство среди нас – совсем как в воскресной газете! Боюсь только, что это – не из самых интересных преступлений. Нечто подлое. Жестокое убийство маленькой прислуги. Никаких подробностей о преступлении.

Мисс Бэртон сказала дрожащим голосом:

– Это шокирует… совершенно шокирует.

Мистер Пай повернулся к ней:

– Но вам это нравится, дорогая леди, вам это нравится, признайте это. Вы это не одобряете, вы находите это предосудительным, но это же сенсация! Я настаиваю, это действительно сенсация!

– Такая милая девушка, – сказала Эмили Бэртон. – Она пришла ко мне из монастыря Святой Клотильды. Совершенно неопытная девочка. Но очень способная. Она превратилась в такую милую маленькую прислугу. Патридж была ею очень довольна.

Я сказал быстро:

– Она собиралась на чай к Патридж вчера днем. – Я повернулся к Паю: – Я полагаю, Айми Гриффитс рассказала вам.

Я говорил небрежным тоном. Пай отреагировал явно безо всяких подозрений:

– Она упоминала об этом, да. Она говорила, я помню, что это что-то новенькое – чтобы слуги пользовались телефонами хозяев.

– Патридж никогда бы и не подумала о чем-либо подобном, – сказала мисс Эмили. – И я очень удивлена, что Агнес так поступила.

– Вы отстаете от времени, дорогая леди, – сказал мистер Пай. – Мои двое слуг постоянно терзают телефон и курят по всему дому до тех пор, пока я не сделаю им замечание. Но этого не следует делать часто. Прескотт – божественный повар, хотя излишне темпераментный, а миссис Прескотт – восхитительная горничная.

– Да, в самом деле, мы все думаем, что вы счастливчик.

Я вмешался, поскольку не хотел, чтобы беседа свелась к домашним проблемам.

– Известие об убийстве разнеслось очень быстро, – сказал я.

– Конечно, конечно, – согласился мистер Пай. – Мясник, булочник, продавец подсвечников… Шествует Молва, изукрашенная множеством языков! Лимсток, увы! – пойди он прахом. Анонимные письма, убийства, масса уголовных склонностей.

Эмили Бэртон нервно сказала:

– Никто не думает… нет же такой мысли… что… что это между собой связано.

Мистер Пай на лету подхватил идею:

– Интересное предположение! Девушка что-то знала, и из-за этого ее убили. Да, да, весьма многообещающе! Как умно с вашей стороны догадаться об этом!

– Я… я не могу этого вынести!

Эмили Бэртон резко оборвала разговор и пошла прочь, шагая очень быстро.

Пай посмотрел ей вслед. Его ангельское личико насмешливо сморщилось. Он вновь повернулся ко мне и осторожно покачал головой:

– Чувствительная душа. Очаровательное создание, вам не кажется? Как старинное произведение искусства. Она, знаете, не принадлежит к своему собственному поколению, она – из поколения предыдущего. Ее мать, должно быть, имела очень сильный характер. Я бы сказал, она словно накрыла семью чехлом, остановив время около 1870 года. Целая семья, упрятанная под стеклянным колпаком. Мне нравится наталкиваться на такие явления.

Мне не хотелось говорить о старинных произведениях искусства.

– А что вы вообще думаете обо всем этом деле? – спросил я.

– Что вы имеете в виду?

– Анонимные письма, убийство…

– Наш местный рост преступности? А вы?

– Я спросил вас первым, – сказал я любезно.

Мистер Пай сказал осторожно:

– Знаете ли, я изучаю всякие отклонения. Мне это интересно. Люди, которые очевидно несчастливы, делают иной раз совершенно фантастические вещи. Возьмите случай с Лиззи Борден. Этому нет разумного объяснения. А в нашем случае я бы посоветовал полиции – изучайте характер. Оставьте эти ваши отпечатки пальцев, и измерения почерка, и микроскопы. Наблюдайте вместо этого, что люди делают со своими руками, и отмечайте малейшие особенности их поведения, и как они едят, и не смеются ли они иной раз без видимых резонов…

Я вздернул брови.

– Сумасшедший? – произнес я.

– Совершенно, совершенно сумасшедший, – подтвердил мистер Пай и добавил: – Но вам никогда об этом не догадаться!

– Кто?

Его глаза встретились с моими. Он улыбался.

– Нет-нет, Бартон, это будет сплетня. Мы не можем добавить еще одну сплетню к тем, что уже есть.

И он грациозно поскакал по улице.

Глава 6

Пока я стоял, изумленно глядя вслед мистеру Паю, открылась церковная дверь и вышел преподобный Кэйлеб Дан-Кэлтроп.

Он неопределенно улыбнулся мне.

– Доброе… доброе утро, мистер… э… э…

Я помог ему:

– Бартон.

– Конечно, конечно, вы не должны думать, будто я вас не помню. Просто ваше имя на мгновение выскользнуло из моей памяти. Прекрасный день.

– Да. – Я ответил слишком коротко.

Он всмотрелся в меня:

– Но что-то… что-то… ах да, это бедное, несчастное дитя, которое служило у Симмингтонов. В это трудно поверить, но я должен признать, что среди нас есть убийца, мистер… э… Бартон.

– Это выглядит немножко фантастичным, – сказал я.

– И еще кое-что мне сказали. – Он наклонился ко мне. – Я узнал, что здесь появились анонимные письма. До вас доходил слух о чем-либо подобном?

– Доходил, – сказал я.

– Подлые и трусливые дела. – Он помолчал и излил огромный поток латыни. – Эти слова Горация весьма здесь применимы, вы согласны? – спросил он.