Маг-целитель - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер - Страница 25

— Да здесь я, — послышался шепот спереди. — Ради Бога, тихо!

— Тихо. Ты, — обернувшись, шикнул на меня Унылик, — ти-хо! — И пошел дальше, не дожидаясь ответа.

Я поплелся за ним, гадая, что же это такое стряслось с моим всегдашним здравым смыслом.

Но это был мой отряд — эти двое находились тут из-за меня. Я чуть ускорил шаги, обогнал Унылика и поравнялся с Жильбером. Его конь осторожно ступал по каменистой тропе. Юноша начал было возмущаться, но тут снова послышался стон, и я увидел, как из сгущающегося мрака на нас надвигается светящаяся фигура. Вместо рта у нее зиял черный провал, глаза были выпучены и злобны, пальцы напоминали когти, готовые впиться во все, что попадется под руку.

И почти тут же из темноты выбежал какой-то человек, промчался мимо нас и спрятался за большим камнем. Он весь дрожал.

А призраку хоть бы что. Он переключил свое внимание на меня — то бишь бросился ко мне, издавая утробный вой.

Несчастный выскочил из-за камня, побежал и наткнулся на единственное дерево на голом склоне холма. Видимо, он здорово стукнулся, потому что без сил повалился там, под здоровенной паучьей сетью, в которой сидел очень крупный паук. Призрак возобновил преследование первой жертвы, но растерялся — наверное, его смутил паук. Я готов был посочувствовать призраку, но, с другой стороны, я знал, что его надолго не сдержишь ничем, кроме...

— Не трогайся с места! — крикнул я, забежал за камень и быстро вытащил из петель ремень. — Холодное железо* [16], помнишь, ты?

Призрак взвыл, издав что-то вроде: «Ю-юм!» — и бросился на пряжку. А я выпустил из рук ремень и вовремя убрал руку. Призрак налетел на камень и исчез. На ремне никаких следов не осталось. А вот в камне зияла огромная дыра.

Но вот призрак появился по другую сторону камня, облетел его по кругу и снова помчался ко мне, подвывая и облизывая губы. Что бы это ни был за призрак, он представлял собой какой-то неистребимый летающий аппетит. Он мне напомнил об акулах... и еще — о Киплинге.

Призрак резко остановился. Он был не на шутку потрясен — рот его сам собой захлопнулся. Щеки раздулись, а потом — и все тело.

— Чародей Савл! — крикнул мне Жильбер. — Берегись! Это призрак Голода.

— У-гу! — подтвердил воплем Унылик, вставший горой за спиной у сквайра. — Ухо-ди! Призрак кушать все!

— Это верно, — подтвердил Жильбер. — Он ест все, что попадается, и никогда не насыщается!

— Ну, тогда считайте, что я сейчас создал первого сытого из таких призраков, — объявил я и подобрал с земли камень. — Но на всякий случай запаситесь камнями. Если он откроет рот, швыряйте ему туда корзинку с хлебом.

Жильбер обернулся к призраку и уставился на него.

— Откроет? Но призрак Голода никогда не закрывает рта!

— Этот закрыл, — заверил его я. — Он полон — под завязку.

Это точно. И чем дальше, тем больше он полнел — то бишь раздувался. Пузо призрака уже напоминало шар, из которого торчали палочки-руки и шарик поменьше — голова.

— Он удаляется, — робко проговорил кто-то где-то на уровне моих колен.

Я посмотрел вниз и увидел шляпу в заплатках, а под ней изможденное лицо — впалые глаза, острый нос, костлявый подбородок. Щек, можно сказать, вообще не отмечалось.

Но по крайней мере тот, кого я спас, был человеком.

Я снова посмотрел вверх — и как раз вовремя: надутого призрака подхватило ветром и поволокло к западу. Вскоре он исчез в сгущающихся сумерках.

— Ох и быстро же он помчался, — восторженно проговорил Жильбер. — И наверняка до сих пор пухнет от твоего заклинания, чародей Савл.

— Заклинание! — возопил спасенный мной бедняга. — Так ты чародей?

— Ну как сказать, — промямлил я, но, заметив, как оскорбленно смотрит на меня Жильбер, поспешно добавил: — Но тут всем так кажется. А почему ты спрашиваешь?

— Если ты чародей, ты смог бы исцелить меня.

Унылик отвернулся, что-то бурча себе под нос. Мне стало не по себе. Я решил поговорить с беднягой.

— А откуда ты знаешь, добрый ли я? Только потому, что я произнес... гм... а-а-а... — Я сглотнул слюну и нехотя выговорил: — Заклинание? Но ты же не знаешь, на чьей я стороне? Вдруг я злой колдун?

Жильбер от возмущения потерял дар речи, но несчастный покачал головой и сказал:

— Если бы ты был колдуном, ты бы позволил призраку схватить меня, да еще и помог бы ему.

— Логика недурна. — Я нахмурил брови и посмотрел на небо. — А как вы думаете, эта пакость взорвется, когда обожрется?

— Ни за что! — выпалил Жильбер. — Призрак Голода не может обожраться.

Вот опять мне напомнили о том, что все тут лучше понимают происходящее, чем я. Неприятно. Чтобы скрыть свои чувства, я сказал мужчине, лежащему у моих ног:

— Ну, давай, приятель, поднимайся! — Ухватив его за руку, я помог ему встать. — Кстати, как это ты попал в лапы к этому призраку?

— Полагаю, его внешность и есть ответ на твой вопрос, — негромко проговорил Жильбер.

Приглядевшись, я понял, что все вполне очевидно. Рваное пальто, штаны в заплатах, дырявые башмаки, а главное — худой, как скелет. Лицо мужчины изуродовал голод, а руки больше напоминали кости, обтянутые кожей.

Я вспомнил прослушанную в колледже лекцию о миннесотском эксперименте по голоданию.

— Жильбер, принеси-ка немного сушеного мяса и бурдюк с водой.

Через секунду юноша принес жесткую, как кожа, полоску мяса и бурдюк.

Бродяга выхватил у Жильбера пеммикан и впился в него клыками, по откусить не смог и принялся мять коренными зубами.

— Ничего не поделаешь, — посочувствовал я ему. — Не кусать надо, а жевать. Мясо такое сухое, что просто так его не заглотишь. — Незнакомец старался вовсю. Видите ли, сушеную говядину приходится жевать долго и упорно. — К сожалению, больше есть нечего, — объяснил я бродяге и порадовался тому, что не пришлось врать. — Проглотите первый кусок — запейте водой, ладно? Вот так, по кусочку, и каждый запивать обязательно. А пока вы будете жевать эту полоску, может, мы и успеем приготовить чего-нибудь повкуснее. — Обернувшись к Жильберу, я сказал: — Вот теперь я согласен на любое место для ночевки.

Ярдах в пятнадцати ниже по склону тропа расширялась, там Жильбер обнаружил откос шириной футов в двадцать. Как только мы добрались до места, я соорудил на земле кольцо из камней.

— Как тут насчет хвороста, сквайр?

— Есть, — сообщил Жильбер, стоявший на опушке с вязанкой хвороста. — Я по пути подбирал, когда мы сюда спускались.

— О, да здравствует Жильбер-предусмотрительный! — Я взял у юноши хворост и бросил внутрь огороженного камнями кольца. — Славно, что эта тропа не всегда лежала выше верхней границы леса.

— О, да, — сказал наш загадочный гость. — На этом склоне рос кое-какой кустарник — но это было до того, как меня стал терзать призрак Хворобы.

К горлу подступил комок, я с трудом сглотнул его — уж больно явственно я представил себе, как призрак Голода пожирает все живое по склонам горы. Мне захотелось отвлечься от этой мысли.

— Жильбер, возьмешь на себя такую честь? — Я указал на кучу хвороста.

Сквайр ударил кремнем по стальному бруску, вспыхнула искра, и вот уже заплясало крошечное пламя. Еще несколько секунд — и костер весело заполыхал.

Я оглядывался в поисках того, на чем можно было бы приготовить добытую юношей дичь. Нужно было что-то вроде вертела.

— Вот это подойдет? — спросил Жильбер и показал мне тонкий острый обломок камня длиной в три фута.

— Отлично, — похвалил я его, нанизал трех фазанов на это подобие вертела, концы его положил на два высоких камня и сел подальше от костра. Хотел было спросить, где же это сквайр разжился таким каменным штыком, да что-то вдруг расхотелось.