Все смиренно (ЛП) - Чейз Эмма - Страница 12

И хотя, это больше похоже на женские штучки, если ему нравится играть со словами, я готов принять вызов.

— Нет, избавь меня от нее, пожалуйста. Ты окажешь мне услугу.

Теперь Джулиану не смешно. А Розалин касается моей руки.

— Была рада повидаться с тобой, Мэтью.

— Удачи! — говорю им обоим.

Когда они уходят, Дрю встает рядом со мной.

— Готов поспорить, ты рад, что увернулся от такого удара.

Я его уверяю:

— Ты себе даже не представляешь.

Он пихает меня своим локтем.

— Все нормально?

Посмотрите внимательно — сейчас как раз такой «важный момент», который только может наступить между такими парнями, как Дрю и я. Мы можем провести целый день вместе и не проронить ни слова о том, что важного происходит в нашей жизни. Слова — не обязательны — потому что в трудную минуту, мы окажемся на стороне друг друга.

Я его уверяю:

— Да, друг. Я на высоте. Как ты и сказал, увернулся от удара.

Мы возвращаемся к Александре, и я могу сказать по выражению его лица, что он снова собирается найти какое-нибудь оправдание, чтобы уйти. Но тут, Дрю решает сменить тактику. Он злостно улыбается.

— Эй, смотри — здесь Писклявая.

— Кто? — спрашивает Александра.

Дрю показывает рукой, в которой бокал с вином.

— Кудрявая брюнетка, в голубом платьем рядом с баром.

Лекси машет головой, пока не замечает даму, о которой идет речь.

— Это… Элисон Брэдфорд.

Дрю пожимает плечами.

— Для меня она всегда была Писклявой.

— Почему ты ее так называешь?

Мысленно, я качаю головой. Потому что уж Александра должна была знать.

— Она пищит, когда кончает.

— Что?

Как обычно, Дрю начинает объясняться:

— Как собака, которая жует в зубах игрушку.

Он поднимает вверх ладонь, раскрывая и закрывая ее.

— Пи, пи, пи, пиииииии. По крайней мене она так делала, когда нам было по семнадцать, но я не думаю, что такое можно перерасти.

— Откуда ты это знаешь? — спрашивает Александра, как и ожидалось, испытывая отвращение. — Когда ты успел позаниматься сексом с Элисон Брэдфорд?

Дрю смотрит в потолок, вспоминая об этом.

— Мммм… в одиннадцатом классе. Это было в те мрачные дни после того, как мы проиграли в плейофф. Я бы не сказал, что она мой самый ужасный опыт, но она была к этому близка.

Лекси отворачивается.

— Беее… забудь об этом. Я не хочу ничего знать.

Если и есть вещь, которую Сучка не может выносить, так это подробности сексуальных похождений ее брата.

Именно поэтому Дрю об этом и рассказывает.

— Она также проделывает всякие отвратительные штучки своим языком…

Александра зажмуривает глаза.

— Ладно! Знаешь что? Прекрасно — если тебе так хочется отсюда уйти, тогда вали. Если ты хочешь бросить меня в такой трудный для меня час…

Ей никогда не следует давать ему добро.

Дрю широко улыбается, ставит свой бокал на поднос, проходящего мимо официанта, и целует ее в щеку.

— Ты самая лучшая сестра на свете. Пока.

Потом он спрашивает меня:

— Ты идешь или как?

Я никогда не был тем, кто смотрит в зубы дареному коню, или в данном случае, маршруту на побег.

— Вечеринка — супер, Лекс. Увидимся.

И потом я отправляюсь вслед за Дрю к выходу. И если вы посмотрите в дальний угол зала, то увидите Розалин — следящую за мной взглядом.

ГЛАВА 6

После того, как мы покинули это мероприятие, я и Дрю отправились в бар. В итоге он ушел домой с длинноногой темноволосой юристкой, которая искала сексуального исцеления, чтобы облегчить горечь поражения в суде. Я потихоньку пью пиво и отмечаю некоторых дам, но никто из них не заставляет меня приложить ни малейшего усилия. По дороге домой, я чуть не нарушил Трехдневное Правило и не позвонил Долорес.

Что такое? Вы не знаете что такое Трехдневное Правило? Слушайте и учитесь. Три дня — это идеальное количество времени, чтобы выждать, прежде чем звонить женщине, после того, как вы с ней увиделись. Плевать, к какой категории она относится. Переспали вы с ней или нет, не звоните ей до третьего дня. Дело не в том, чтобы извести ее или возыметь над ней превосходство — дело в том, чтобы подогреть ее интерес. Заставить ее думать о вас. День первый, возможно, она будет вспоминать тот день, когда вы виделись в последний раз. День — второй, она надеется, что вы позвоните, и ей интересно, было вам также хорошо, как и ей. На третий день — волшебный день — она уже теряет надежду, что ее телефон зазвонит. Она спрашивает себя, что пошло не так, неправильно ли она поняла ваши знаки, и потом — бам — раздается ваш звонок, и она — счастлива!

Я вспоминал о Ди несколько раз в течение дня — все время с улыбкой. Ее прямолинейный, наглый юмор, то, как она танцует … ее пирсинг в соске. Но мой телефон надежно спрятан в кармане — потому что закон трех дней нельзя нарушать.

***

Наступает вечер субботы, а вместе с ним и обычные дела. Я встречаюсь с Джеком и Дрю на открытии нового места. Это большой клуб, отремонтированное складское помещение в самом сердце промышленного района. Здесь полно народу — просто не протолкнуться, а еще здоровая очередь у входа. Мы сидим в кабинке с пятью шикарными пассажирками с голландского круизного лайнера. Амстердам — безумен — это современные Содом с Гоморрой[9]. За женщинами из Амстердама, которые провели три недели на море, бывает тяжело поспеть — даже нам.

Я протискиваюсь сквозь толпу людей к бару. Наклоняюсь вперед и стараюсь привлечь внимание бармена. Минуту спустя меня кто-то нагло толкает сзади. Я оглядываюсь через плечо и вижу маленькую рыжую девицу с тяжелыми веками, качающуюся на своих коричневых ботинках на высоком каблуке. Она тыкает в меня своим пальцем и громко заявляет:

— Я тебя знаю. Ты парень, с которым я переспала две недели назад, тот самый, на мотоцикле.

Она выглядела знакомой. И имя у нее какое-то модное — Рики или Реми…

Ее такая же мелкая подружка, но явно трезвее, кладет руку ей на плечо.

— Давай, Райли, забудь о нем.

Райли. Почти угадал.

Райли небрежно надувает свои губки.

— Ты так и не перезвонил. Козел.

Я просто хочу здесь прояснить: Я всецело «за» с кем-нибудь позависать. Не стоит принижать женщину, если она хочет с кем-нибудь переспать также часто, как и парень — не будем называть имен и показывать пальцем. С другой стороны, девушкам стоит перестать строить из себя жертву. Если я говорю вам, что меня интересует только одна ночь — почему Я вдруг становлюсь козлом, когда все одной ночью и заканчивается? Слушайте то, что вам говорит парень. Не думайте, что за его действиями есть какой-то скрытый смысл. Реальная жизнь — это вам не женский роман или фильм о любви; не стоит ждать ничего такого.

Тем не менее, я чувствую себя виноватым, когда девушка считает, что ее использовали.

— Не надо так, малыш. Мы отлично провели время — никто из нас не хотел большего. Я никогда не говорил, что собирался позвонить.

Она пропустила мои слова мимо ушей. Она смотрит правее от меня и предупреждает:

— Будь осторожна с этим, сестричка — он тот еще бабник.

— Спасибо, что предупредила.

И не смотря на грохочущую музыку, я узнаю этот голос. Я закрываю глаза, поворачиваю голову, и открываю их, чтобы увидеть стоящую рядом со мной Долорес Уоррен.

Вы не удивлены, ведь так?

Райли исчезает с моих глаз и из моих мыслей, когда я осматриваю Долорес в ее клубной одежде. Прядки ее светлых волос выкрашены в красный и голубой, обтягивающий, ярко-голубой топик едва прикрывает ее грудь, ее юбка в голубую и красную полоску, а ноги украшают сапоги. Каждый дюйм ее великолепного тела сверкает, как бриллианты.

Она игриво улыбается.

— Привет. Господи, это я, Ди.