Любовь дракона (СИ) - Боброва Екатерина Александровна - Страница 10

Риль молча смотрела в красные от недосыпания глаза Советника.

— Или ты жаждешь быстрой смерти? — разгадал её замысел Советник и усмехнулся, — неплохой план, но, увы, нам слишком необходима информация, а ты явно что-то знаешь о похищении принцессы.

— Всё, что я знала, я уже рассказала. Даю слово. Остальное не имеет отношение к похищению и ничем вам помочь не сможет, — Риль говорила спокойно и твердо, глядя в глаза Советнику. Он — её единственный шанс.

— Слово, — залился лающим смехом Харзер, — какое слово может дать тёмная? Любое твоё слово — очередная ложь! Да ваше поганое племя можно только огнём да пытками разговорить.

— Что-то здесь не сходится, — задумчиво произнес Советник, внимательно глядя на девушку, — я не чувствую ложь в её словах. Схожу-ка я за братом Ниилем, может он ещё не уехал. Без него нам не разобраться.

Советник встал и вышел за дверь, забрав с собою стопку бумаг.

— Старая крыса, — в раздражении сплюнул на пол Харзер, — сколько лет в советниках, а нюх, как у молодой собаки. Но ничего, нам хватит времени заняться тобой, моя милая. А по тёмным никто плакать не будет.

Риль вскочила с места и прижалась спиной к стене. Теперь, когда маски сброшены, она готова дорого продать свою жизнь. Троица довольно захохотала — забавно, что жертва решила посопротивляться напоследок.

Риль повезло. Её мучители поддались игре, забыв о времени, отвлеклись от Советника, и целиком отдались развлечению. Не зря, ох не зря девушка в своё время ходила в школу боя. Хотя ничего удивительного в этом не было, пятиминутный спарринг с преподавателем входил в перечень приёмных экзаменов. Вероятность перемещения мага в недружелюбное место всегда была высока, да и антимагические амулеты не такая уж редкость в магических мирах. А в таких случаях ничего нет лучше, чем хорошая двойка в голову, удачно подаренная противнику.

Удар сбоку, блок, удар слева, блок, и пропущенный удар обжигает скулу. Риль кривится, но стойку не теряет. Удар в живот останавливает дыхание, но в голове от боли проясняется. Становится хуже, когда его высочество решает, что игра все же затянулась и достает из ножен кинжал. Риль мельком успевает отметить, что её прирежут благородным оружием. Десяток секунд ей удается уклоняться от хищного клинка, который, однако, оставляет на её теле кровавые порезы, но долго эта схватка не продлится. Силы начинают иссякать, а ошибки превращаются во всё новые и новые раны, сочащиеся кровью.

— Прекратить, — голос Советника дрожит от гнева, — выйти вон! Это приказ короля!

Риль, закрыв глаза, без сил падает на пол. Адреналин придал ей сил, но они израсходованы полностью. Сейчас девушка не могла даже пошевелить рукой.

— Радуйся, по приказу короля, тебе дарована легкая смерть. Завтра на рассвете тебе отрубят голову Сияющим Клинком. Великая честь, тёмная! Дважды великая, так как ты избавлена от пыток до казни. И большего я для тебя сделать не могу. Брат Нииль действительно уехал по неотложным делам. Только его слово может опровергнуть обвинения Харзера. Молись, чтобы брат успел вернуться до твоей казни. Если же нет — мы очистим ещё одну заблудшую на корабле Аграллы душу.

Девушка слушала приговор, потихоньку проваливаясь сознанием в спасительный омут, в котором нет ни боли, ни холода. Она даже чувствовала благодарность к Советнику. Пусть и таким способом, он всё же нашел для неё выход. Жаль только, что он ведёт прочь из жизни.

Очнулась она уже в камере. Над дверью сиротливо мерцал светильник, освещая серые, покрытые капельками влаги стены. Похоже, где-то просачивалась вода, проложив себе путь сквозь стены. Тишину камеры разбивал ритмичный звон падающих в углу капель.

— Жаль, что я не могу, как вода, утечь из этого места, влиться в какой-нибудь ручей, а потом уплыть в море, — глупая мысль лениво крутилась в голове. Девушка села на грубо сколоченный деревянный лежак, который был единственной мебелью в камере. Она обхватила руками колени и тихонько раскачивалась из стороны в сторону. Мыслей не осталось. Сон больше не шёл, да и жаль было провести во сне последние часы своей жизни.

Под сводами камеры раздался негромкий звук. Словно кто-то пытался петь. Сначала тихо, потом все громче и уверенней в камере смертников зазвучали простые слова детской колыбельной.

Спи мой рыженький цветочек,

Спи мой сизый голубочек.

Солнце пусть тебя хранит,

Лишь добро к тебе манит.

Риль пела, а по щекам текли соленые слезы. Лучше она выплачется сейчас, зато завтра, никто не увидит ни одной слезинки у неё на лице.

За дверью внезапно послышался какой-то шум. Громкие, злые голоса, звуки ударов, а потом дверь в её камеру слетела с петель и с сухим гулким стуком упала на пол. Внутрь вплыл яркий магический светлячок, и Риль поспешила уткнуть лицо в колени, чтобы не ослепнуть.

— Госпожа! — крик, полный радости от узнавания и боли от увиденного, прозвучал рядом с девушкой, и Риль с неимоверным облегчением узнала голос дракона.

— Она жива, но нам стоит поторопиться, — лекарь Кэстирон уже успел просканировать её бедное израненное тело. Риль аккуратно закутали в теплый плащ и так же аккуратно подняли на ноги. И всё равно она не смогла сдержать стон от боли. Дракон замер на месте, и виновато прошептал: «Простите, потерпите ещё чуть-чуть. Здесь мы не можем вас лечить, но как только окажемся под открытым небом, Кэсти сразу приступит к лечению». Риль лишь согласно кивнула, закрыла глаза и целиком сосредоточилась на тепле, обхватывающих её рук. Это тепло помогало забыть о раздирающей тело боли.

— Что здесь происходит? — голос короля, раздраженного второй бессонной ночью, разнесся по тюремным коридорам, — Кто вам позволил забирать наших преступников?

— Преступников? — голос Ластиррана опасно завибрировал, а глаза покраснели от гнева, — Эта девушка наша гостья, и если она умрет — твой Род смоет этот позор лишь своею кровью. Клянусь сердцем, так и будет!

В коридоре, среди встречающей делегации первых лиц королевства, повисла озадаченная тишина. Такой заинтересованности драконов в делах людей давно уже не наблюдали. Подумаешь, какая-то тёмная девица, даже не красавица.

Риль кашлянула, привлекая к себе внимание своего носильщика.

— Опусти на пол, — тихо прошептала она.

— Вы уверены? — так же тихо спросил дракон.

— Да.

Риль поставили рядом и, придержав за локоть, не дали упасть.

— Ваше величество, — голос девушки звучал сухо и ровно, — похищение принцессы не простое дело. К ней ведь не допускали случайных лиц?

— Нет, — недоуменно отозвался король, — к ней мог приблизиться только круг доверенных мне людей.

— И в этот круг входит ваш брат? — скорее утвердительно, чем спрашивая, отозвалась девушка.

— На что ты намекаешь, тёмная? — раздался из-за королевской спины голос Харзера, в котором явно слышалось беспокойство.

— Она — не тёмная, — неожиданно произнес незнакомец, стоящий рядом с королем. Его лицо было скрыто под капюшоном длинного серого плаща, из-за чего голос звучал чуть глухо.

— Что? — выдохнули в толпе.

Рука незнакомца неспешно оторвалась от пересчитывания бусинок на четках, и сняла капюшон с головы. Брат Нииль оказался молодым человеком со строгим, чуть вытянутым лицом, и такими же строгими светлыми глазами. Он внимательно посмотрел на стоящую перед ним девушку, и в глазах появилась радостная грусть.

— Я чувствую, что корабль тёмных оставил след в твоей душе, но его смыло перенесенное тобою страдание. Ты чиста, дитя. Я снимаю с тебя все обвинения.

Король растерянно поморгал глазами: — Рад, что всё так вышло, но выдвинутое тобою обвинение против моего брата слишком серьезно.

— И всё же я прошу выслушать меня.

За спиной молчаливой поддержкой стояли три дракона. Советник наклонился к королю и что-то коротко прошептал, тот согласно кивнул — войны с драконами допустить никак нельзя. Эти крылатые твари и камня не оставят от его любимого города.

— Говори, — кивнул он.