Шторм - Старлинг Борис - Страница 40

Они едят на кухне, за старым сосновым столом, мягкая древесина столешницы которого покрыта выбоинами и отметинами от посуды. Мальчик не припоминает, чтобы когда-либо в присутствии Айвена за столом зашел разговор, заслуживающий такого названия. Разговор Айвена с Айлиш сводится к быстрым, отрывочным фразам. Айвен говорит, а Айлиш бросает взгляд в его сторону и ограничивается кратким ответом. Если не обходится без такового. Порой Айвен велит Айлиш или кому-то из детей что-нибудь сделать. Бывает, что Айлиш спрашивает Конни или Кэтрин, что они делали в тот день в школе. Мальчика она не спрашивает никогда.

Временами Айвен смотрит на мальчика и улыбается, только вот происходит такое настолько редко, что трудно сказать, умеет ли он улыбаться и улыбка ли это на самом деле. Рот его при этом кривится, открывая пару торчащих зубов, а глаза суживаются. Лицо остается в таком положении несколько мгновений, а потом возвращается к прежнему – губы выворачиваются, как резиновые, морщины вокруг глаз разглаживаются.

Потом он говорит:

– Молодец, парень, – и смотрит в окно.

У детей общая спальня. У Конни, как у старшей, есть собственная кровать. Мальчик и Кэтрин вдвоем спят на другой. Ночи тоскливы и беспокойны. Кэтрин без конца ворочается, еще он часто слышит, как за соседней дверью ворчит Айвен. Но прислушивается не к его бормотанию, а к звукам, доносящимся снаружи. Огромное морское чудовище, шлепая по камням мокрыми лапами, карабкается по утесам, чтобы сбросить их в море.

Когда дети укладываются спать, Айлиш и Айвен напиваются, а потом дерутся. Ему вспоминаются фразы, которыми они обмениваются, даже те, которые в ту пору не имели для него никакого смысла. Он запоминал их, как будто знал, что однажды сложит воедино и все поймет. Обрывки слов, как всплески цвета на составных элементах головоломки, каждый из которых, когда паззл удастся сложить, может оказаться чем угодно – коньком крыши или ухом куклы.

Слова его матери.

"Быстро кончил. Если и было что-то хорошее, так это".

"Конечно, я его на дух не переношу. Ведь он похож на тебя".

"Не дури. Неужели ты думаешь, кто-то станет трахать меня после такого козла, как ты?"

Слова его отца.

"Уж не воображаешь ли ты, что я стал бы трахать тебя на трезвую голову".

"Ага, и продолжал дрючить, пока не получил сына".

"Вырастут долбаными шлюхами, как их хренова мамаша".

Деревенские танцульки, виски и пиво, шумящие в голове, руки, шарящие по телу. Они выходят на задворки и трахаются. Так сходятся Айвен и Айлиш. Ему двадцать один, ей девятнадцать. Пять месяцев спустя они женятся, а через четыре месяца после свадьбы появляется Конни. Они не предохраняются, об аборте Айлиш даже не думает, о том, чтобы Айвен предоставил ее себе самой, тоже не идет и речи. Их родители непреклонны, в результате чего они создают семью, которая им не нужна, и заводят столь же ненужного ребенка. После свадьбы проходит всего несколько месяцев, а Айвен и Айлиш уже опостылели друг другу до чертиков.

Дочка дочкой, вылупилась, и черт с ней, но Айвен хочет сына, парня, который вырастет и станет рыбаком, как он сам. Поэтому папаша не успокаивается и заставляет себя залезать на Айлиш снова и снова, до тех пор пока она опять не оказывается в положении. После этого он забрасывает секс и с тем же энтузиазмом принимается молиться о рождении мальчика. Молитвы не помогают – на свет появляется Кэтрин. Айвен безумствует – утверждает, будто девочка не от него, что ребенка подменили в больнице, – короче говоря, несет всякую ахинею, лишь бы оправдать тот факт, что не сумел смастрячить сына.

После рождения Кэтрин он пропадает на пять дней, а когда возвращается, ничего не объясняет, да Айлиш ни о чем и не спрашивает. Речи об этом случае больше не заходит.

Чем больше Айвен и Айлиш ненавидят друг друга и чем больше Айвена раздражает то, что Кэтрин и Конни не мальчики, тем больше Айлиш сближается с девочками. Это что-то вроде их собственного маленького женского заговора. Но Айвен не теряет надежды добиться своего. Напиваясь, он гоняет Айлиш по дому, колошматит ее и, доведя до полубессознательного состояния, насилует, пока она опять не беременеет. Девять месяцев Айлиш ходит на сносях, желая, с одной стороны, снова родить девочку, а с другой – страшась того, что может устроить муж, если его мечты опять пойдут прахом. Наконец рождается мальчик, копия Айвена, что еще больше распаляет ее жгучую ненависть. Ненависть к обоим, отцу и сыну.

Ему семь лет, они с Конни гуляют на взморье. Над головами, создавая своими визгливыми криками непрерывный звуковой фон, кружат, ловя спиральные потоки теплого воздуха, чайки. Кэтрин осталась дома с Айлиш. Айвен вроде бы и присматривает вполглаза за детьми но на самом деле они его не особо интересуют. Он сидит между штабелями клетей и лебедкой для выборки сетей. Траулеры, стоящие на якорях в спокойных, внутренних водах гавани, слегка покачиваются на мягких волнах, радарное оборудование цепляется к мачтам, словно белки к древесным стволам. Названия суденышек до сих пор мелькают в его сознании: "Орка", что принадлежит Айвену, "Жнец", "Солнечный луч-1".

Дети играют на отмели. Конни находит гладкий камешек и кидает его, стараясь, чтобы он как можно больше раз отскочил от поверхности воды. Камешек, взметая белые фонтанчики, подпрыгивает трижды, после чего набежавшая волна подхватывает его и поглощает целиком. Пока он тычется в стоячие лужицы в поисках мелких живых существ и ни одного не находит, Конни забредает все дальше на мелководье. Потом она садится и, размахивая руками, начинает брызгать в него водой. Он пригибается и ныряет по направлению к ней. Руки его работают как ветряная мельница, взметая целые фонтаны. Они плещут друг на друга водой, фыркают, откашливаются и покатываются со смеху.

Миновали годы, но и теперь, мысленно возвращаясь в прошлое, он не может припомнить ни одного более счастливого мгновения.

И тут на них устремляется море. Оно приходит за ними столь стремительно, что они оказываются беспомощно болтающимися под водой, не успев даже понять, что происходит. Впечатление такое, будто океан вздыбился, чтобы схватить их и унести. Он, благо глубина здесь по грудь, встает, но отливная волна сбивает его с ног, шмякает о камни и тянет в море. Конни пронзительно взвизгивает, но этот панический звук обрывается захлебывающимся бульканьем. Когда он открывает глаза под водой, он видит ее дергающиеся, сходящиеся и расходящиеся, как ножницы, ноги.