В зловещей тиши Сагамора - Старк Ричард Уэстлейк - Страница 4

— Ну да, я знаю...

—Где?

— Они наверху отдыхают...

— Как то есть отдыхает?!

— Ну, если утром мы провожаем клиента, то потом мистер Глифф спит... Он, что ли, вам сильно нужен?

— Я хотел узнать о Джозефе Шардине, честно говоря...

— О ком, о ком?..

— Ну, клиент с гринлонского кладбища, утром вы его хоронили, — нетерпеливо пояснил Паркер.

— Ай, да ну их, — зевнул малый, — я их не запоминаю... Вот если кузен или деверь — тогда еще помню...

— Господи, да ты разбудишь наконец Глиффа?

— А то!.. Только вам тут быть нельзя, в смотровую идите! — Паркер отправился, по своему разумению, в темно-шоколадную комнату с цветами, осыпающимися на отшлифованный подиум. Пока он слонялся минут семь по густому ковру, он передумал все свои неотложные мысли: очнулся ли Тифтус, засек ли капитан Янгер его, Паркера, отлучку из отеля? Знать бы наверняка, сколько ему на все про все отпущено времени!..

Как ни прислушивался Паркер, Глифф материализовался из-за шторы пугающе неслышно. Высокий плотный человек шагал к нему, почему-то сутулясь, как полицейский. Владельцу похоронного бюро было где-то около пятидесяти лет; белое, тестообразное лицо обрамляли темные волосы, поседевшие на висках; плоский, словно у индейца, нос, обвисающие, рыхлые щеки; размыто-голубые, слегка навыкате, глаза... Глифф усердно таращил их, крутя головой, чтобы стряхнуть остатки сна, и выглядел потешно и чуть виновато.

— Бернард Глифф, — предупредительно улыбнулся он и вложил в мощную пятерню Паркера свою пухлую, сложенную лодочкой, ладонь.

Паркера неоднократно выручал весьма идущий ему образ состоятельного бизнесмена, разъезжающего по своим надобностям, вот и теперь, небрежно наклонив голову, он веско сказал:

— Чарльз Виллис.

В прежние свои приезды в Сагамор Паркер пользовался этим вымышленным именем, и не видел причин придумывать в этот раз иное...

Выглядел он действительно внушительно и несколько даже импозантно: недюжинный, хваткий и, вероятно, безжалостный к слабым конкурентам господин, торгующий игральными автоматами или, может, вышедшими из моды автомобилями...

— Бенни успел доложить, что вы были близки бедному, бедному мистеру Шардину, — заученно слезливо-слащаво проговорил Глифф.

Цепкие зрачки Паркера успели запечатлеть ту долю секунды, когда при упоминании имени Шардина в холодных рыбьих глазах Глиффа вспыхнул и погас огонь. Буквально долю секунды...

— О да, потому я и здесь...

— Прошу вас в контору, там можно спокойно поговорить... Обиженного на весь свет малого по имени Бенни, как выяснилось, глиффовского шофера, не было видно нигде. Вслед за владельцем похоронного бюро Паркер вошел в контору и устроился на стуле для посетителей, Глифф плавно осел в свое глубокое кресло, как взятый на прикол серебристо-белый дирижабль.

— Весьма грустно, что умер мистер Шардин... Весьма грустно, — почему-то дважды произнес Глифф приличествующее моменту трафаретное сожаление.

— Газеты ничего не пишут, почему он умер...

— О, насколько помню, сердечная недостаточность... Вы ведь знали близко мистера Шардина? — В рыбьих глазах снова вспыхнул мгновенный жутковатый огонь.

— Более-менее, пока он еще был у дел...

— Ясненько, — кивнул Глифф, опуская глаза и домиком составляя ладони. — Я сам-то, знаете ли, не имел чести быть знакомым с мистером Шардиным, да и поселился он у нас недавно, — дружески доверительно поведал он.

Паркеру вовсе ни к чему была его не нужная никому доверительность, он жаждал информации...

— И вы никогда не встречались с ним? — подыграл он светски-любезной, ничего не значащей беседе двух чужих, случайных людей.

— К моему большому сожалению, — нет, хотя, по свидетельству тех, кто с ним знаком, это был весьма приятный и уступчивый человек...

“Уступчивый”, — написал Паркер у себя в голове высокими огненными буквами и невинно осведомился:

— Отчего, в таком случае, его хоронили вы? Глифф был несколько шокирован и даже чуть-чуть обиделся, но с достоинством произнес:

— Так принято, когда нет никаких родственников. Похороны берет на себя муниципалитет. Я получил заказ... — Глифф пожал плечами, словно говоря: да, смерть чудовищна, но деться некуда, ему приходится прислуживать ей, справляя погребальные обряды... Сделав приличествующую моменту паузу, он гораздо жизнерадостнее подошел к интересующему его вопросу:

— Вы ведь приехали из родных мест мистера Шардина?

— Нет, просто вместе работали... Кто уполномочен заниматься наследством?

— Вроде бы” городской банк. Да, вспомнил, именно он. Мистер Шардин там открыл счет, но умер, не оставив завещания, так что суд поручил банку всем распоряжаться... Стало быть, вы работали вместе? — спросил он с таким видом, точно впервые задавал вопрос.

— Да, совсем немного, — подтвердил Паркер.

Глифф совершенно определенно имел в этом деле свой интерес. Паркер все время был начеку, лихорадочно соображая о подоплеке происходящего, но отвечал так, будто чем-то озабочен и опечален.

Он рассеянно и словно бы между прочим спросил:

— Интересно, а кто был его лечащим врачом?

— Врачом? — удивился Глифф. — По-моему, доктор Рейборн. А почему вы задали этот вопрос?

— Не исключено, что я повидаюсь с доктором... Хоть мы и расстались с Джо довольно давно, хотелось бы просто чисто по-человечески выяснить, что с ним сталось...

— Ну, что там могло с ним статься... Все мы болеем, старимся, наконец, умираем, обычная история... По документам, кажется, мистеру Шардину шел семьдесят первый год? Нечего Бога гневить, он прожил долгую жизнь и, я надеюсь, — тут Глифф испытующе уставился на собеседника, несколько даже игриво наклонив голову, — счастливую? Да вы-то ведь знаете лучше меня...

— Ну, конечно, — вяло кивнул Паркер, — жизнь он прожил интересную... Скажите, как мне отыскать мистера Рейборна?

— Это буквально в квартале отсюда, Лейн-авеню; но, честно говоря, мистер Виллис, я бы на вашем месте не стал встречаться с врачом, лишний раз травить себе душу... Кто умер, того не воскресить, а живым — жить дальше...

— Я, собственно, воскрешать его не собираюсь, — сухо заметил Паркер, — а вот узнать обстоятельства смерти — хочу!

— Послушайте, но вы ведь, надеюсь, далеки от мысли, что ваш приятель умер, кхм, как бы это поделикатнее выразиться, — с чьей-то помощью?

— Да нет, конечно, у него и прежде сердце пошаливало, — удрученно солгал Паркер. — Оттого-то и выбрал, наверное, ваш городок, уютную, милую гавань... И кому, собственно, нужен был тихий старик, мирно живущий на пенсию в своем домике?

— Вот-вот, — живо согласился Глифф, улыбаясь каким-то своим мыслям. — Золотое времечко, сам сплю и вижу, когда выйду на пенсию, буду предоставлен самому себе... Ох, простите, я как-то заболтался и прослушал, чем же, собственно, занимался-то мистер Шардин?

“Внимание, — сказал себе Паркер, — вот главное, что мучает этого хмыря”.

— Да ничем особым не занимался, просто жил, как многие, в свое удовольствие, — глазом не моргнув, отрезал Паркер и, предвосхищая очередной вопрос, решительно встал. — Не смею больше отнимать у вас время...

— О, вы меня вовсе ни от чего не отвлекаете! — На Глиффа было жалко смотреть. Если бы мог, он, верно, схватил бы Паркера за руку и не отпустил до тех пор, пока все не выпытал... Но он все же овладел собой и, фальшиво улыбаясь, поднялся из своего глубокого кресла.

Старательно улыбаясь, собеседники обменялись прощальным рукопожатием, причем Глифф и тут был однообразен.

— Бесконечно рад познакомиться с приятелем мистера Шардина; как жаль, что вы так мало поведали об этом, несомненно, замечательном человеке!.. Хотелось бы знать о нем больше: как и чем он жил, с кем дружил, что думал о жизни...

— Для него уж все кончено, — не в тон ему брякнул Паркер.

— Да, все кончено, — эхом ответил Глифф, удивительно быстро переходя с элегически приподнятого тона к тону оскорбительно-раздраженному…