Собрание сочиненийв 10 томах. Том 2 - Хаггард Генри Райдер - Страница 86

Хорошо, что Альфонс не сломал себе шею при падении в кустарник! Я удивлялся, что он позволил себе новую шутку, хотя знал по опыту, что «черный мсье» не любит шутить.

Инцидент сам по себе был не так важен, но я рассказываю его потому, что он повлек за собой весьма серьезные последствия.

Вытерев кровь и помывшись, Альфонс ушел, проклиная Умслопогаса, чтобы опомниться и вернуть обычное веселое расположение духа. Когда он ушел, я прочитал зулусу целую нотацию и сказал, что мне стыдно за него.

— Ах, Макумазан, — возразил он, — ты не должен сердиться на меня, потому что здесь мне не место! Я соскучился до смерти, соскучился пить, есть, спать и слушать про любовь! Я не люблю эту жизнь в каменных домах, которая отнимает у человека силу и превращает кровь в воду, а тело в жир. Я не люблю белые одежды изнеженных женщин, звуки труб и ястребиные охоты!

Когда мы дрались с масаями в краале, тогда стоило жить, а здесь не с кем и драться. Я начинаю думать, что умру от скуки и не подниму больше Инкосикази!

Он взял топор и долго и печально смотрел на него.

— Ты жалуешься? — сказал я. — Ты хочешь крови? Дятлу нужно дерево, чтоб долбить! В твои-то годы. Стыдись, Умслопогас! Стыдись!

— Макумазан, я не жалею крови, и это лучше и честнее вашего! Лучше убить человека в честном бою, чем высосать его кровь в купле, продаже и ростовщичестве, по обычаю белых людей! Многих людей я убил в бою, и никому не боюсь взглянуть в лицо, многие из этих людей были друзьями, с которыми я охотно покурил бы трубку. Ты — другое дело. У тебя своя дорога, у меня — своя! Каждый идет к своему народу, в свое родное место! Дикий бык хочет умереть в лесистой стране, так и я, Макумазан! Я груб и знаю это, и когда кровь разгорячится, я не помню, что делаю! Мрак охватывает меня, и я тоскую! Ты любишь меня, Макумазан, отец мой, хотя я ничтожная зулусская собака, вождь без крааля, бродяга и пришелец! И я люблю тебя, Макумазан, потому что мы вместе состарились, между нами есть что-то, что крепко связывает нас! — Он взял свою табакерку, сделанную из старого медного патрона, и предложил мне табаку.

С волнением я взял щепоть табаку. Это правда — я был очень привязан к кровожадному дикарю! Я не могу точно определить, в чем состояла его привлекательность, быть может его честность и прямота или удивительная ловкость и сила подкупали меня. Это было крайне своеобразное существо. Откровенно говоря, среди массы дикарей, которых я знал, я не встречал ни одного, подобного Умслопогасу. Он был очень умен и наивен, как дитя, и обладал очень добрым сердцем. Во всяком случае, я очень любил его, хотя никогда не высказывал этого ему.

— Да, старый волк! — отвечал я. — Твоя любовь — странная вещь! Завтра ты был бы способен расколоть мне череп, если бы я встал на твоем пути!

— Ты говоришь правду, Макумазан, я сделал бы это, если бы долг велел мне, но все же не перестал бы любить тебя! Разве здесь можно драться, Макумазан? — продолжал он насмешливым голосом. — Мне кажется только, что обе королевы сердятся друг на друга! Я сужу по тому, что видел ночью! Царица Ночи даже бросила свой кинжал!

Я объяснил ему, что королевы серьезно поссорились из-за Инкубу и растолковал положение дел.

— Ах, так! — воскликнул он в восторге. — Значит, у нас будет война! Женщины любят нанести последний удар и сказать последнее слово, и если начнут войну из-за любви, то не знают пощады, как раненая буйволица! Женщина любит проливать кровь по своей прихоти. Собственными глазами я дважды убедился в этом. О, Макумазан! Мы увидим, как будут гореть эти красивые дома, и боевой клич раздастся на улице! Ну, я не напрасно пришел сюда! Как ты думаешь, умеет этот народ сражаться?

В это время к нам подошел сэр Генри, а с другой стороны появился Гуд, бледный, со впалыми глазами. Минуту Умслопогас смотрел на него, потом поклонился ему.

— А, Бугван! — закричал он. — Инкоси приветствует тебя! Ты плохо выглядишь! Разве ты много охотился вчера? — Не дожидаясь ответа, он подошел к Гуду. — Слушай, Бугван, я расскажу тебе историю об одной женщине! Будешь слушать или нет?

— Жил один человек, у которого был брат. Одна женщина любила его брата, но была любима им самим. У брата была любимая жена, и он не хотел смотреть на эту женщину и смеялся над ней! Тогда женщина, имевшая горячее сердце, захотела отомстить и сказала тому, кто любил ее: «Я люблю тебя! Начни войну против своего брата, и я стану твоей женой!» Он знал, что это ложь, но благодаря великой любви к прекрасной женщине послушался ее и начал войну. Много людей было убито. Тогда брат послал к этому человеку вестника со словами: «За что ты хочешь убить меня? Что я сделал тебе? Разве не любил я тебя с самого детства? Разве я не утешал тебя в горе, разве мы не ходили вместе на войну, не делили поровну добычу, скот, девушек, быков, коров? За что ты хочешь убить меня, мой любезный брат?» Тяжело стало на сердце у человека, он понял, что поступил дурно, прекратил войну к мирно жил вместе в одном краале с братом. Через некоторое время к нему пришла любимая женщина и сказала: «Я забыла прошлое и хочу быть твоей женой!»

— Его сердце знало, что это опять ложь и что женщина задумала дурное дело, но он любил ее и взял ее в жены.

— В ту же ночь, когда они обвенчались, пока ее муж спал глубоким сном, женщина встала, взяла топор мужа, поползла к месту, где спал его брат и убила его топором. Потом она проскользнула назад, как насытившаяся кровью львица, и положила топор около мужа. На рассвете послышался крик: «Лусте убит сегодня ночью!» Народ вбежал к спящему человеку, и все увидели, что он спит, а около него лежит окровавленный топор. «Это он убил своего брата!» — закричали все, хотели схватить его и убить. Но он проснулся и убежал, и, встретив по дороге жену, которая была виновата во всем, убил ее.

Но смерть не стерла с лица земли всех ее злодеяний, и на мужа легла вся тяжесть ее греха!

Он был великий инкоси, славный вождь, а когда бежал, то стал беглецом, бродягой без крааля, без жены, имя его с гневом произносится на родине! Он умрет, как затравленный олень, далеко от родины. От поколения к поколению перейдет рассказ о том, как низкий предатель в темную ночь убил своего брата Лусте!

Зулус умолк, и я видел, что он глубоко взволнован своим рассказом. Он поднял свою опущенную голову и взглянул на Гуда.

— Этот человек — я, Бугван! Да, я — этот беглец, бродяга, погубленный злой женщиной! Как было со мной, так и ты будешь орудием, игрушкой женщины, на тебя падет тяжесть чужих злодеяний. Слушай! Когда ты крался за Царицей Ночи, я шел по твоим следам! Когда она ударила тебя ножом в спальне Белой Королевы, я был там! Когда ты позволил ей ускользнуть, как ускользает змея в камнях, я видел тебя, знал, что она околдовала тебя, что верный человек забыл все, забыл прямой путь и пошел по кривой дорожке. Прости мне, отец мой, если мои слова остры, но они сказаны от чистого сердца! Не встречайся с ней больше — и с честью пройдешь свой путь до могилы! Красота женщины изнашивается, как платья из меха, и ты можешь попасть из-за нее в беду, как было со мной! Я все сказал!

Во время его длинного и красноречивого рассказа Гуд молчал, но когда разговор коснулся его собственной истории, он покраснел, а узнав, что зулус был свидетелем того, что произошло между ним и Зорайей, был очень расстроен. Потом он заговорил подавленным голосом.

— Признаюсь, — сказал он с горькой усмешкой, — я никогда не думал, что зулус будет учить меня исполнению долга. Но, вероятно, я заслужил и этого! Вы понимаете, друзья, что я заслужил этого! Да, я должен был отдать Зорайю в руки правосудия, но не мог. Это — факт! Я отпустил ее и обещал молчать. Она заверяла меня, что если я примкну к ее партии, то она обвенчается со мной и сделает меня королем. Слава Богу, у меня хватило сил сказать ей, что даже ради ее любви я не оставлю моих друзей. Делайте что хотите, я заслужил это. Скажу еще, что надеюсь, что вы не попадете в такое положение, как я, — любить женщину всем сердцем и отказаться от искушения овладеть ею!