Джим Пуговка и машинист Лукас (пер. Кореневой) - Энде Михаэль Андреас Гельмут - Страница 12

— А ты когда-нибудь имел дело с драконами? Мне кажется, с ними не так все просто.

Лукас радостно ответил:

— Нет, представь себе — в жизни не видел ни одного дракона, даже в зоопарке. Но я думаю, уж Кристи с драконом как-нибудь столкуется.

— Да-a, с одним драконом-то, может, и столкуется, но там ведь будет целая куча драконов, раз это драконий город, — возразил Джим, и в его голосе послышались какие-то жалобные нотки.

— Ничего страшного, поживем — увидим, старина, — утешил его Лукас. — Давай-ка лучше спать. Спокойной ночи, Джим, и выкинь все из головы!

— Попробую, — отозвался Джим. — Спокойной ночи, Лукас!

Некоторое время Джим лежал и думал о фрау Каакс, стараясь представить себе, что она там поделывает. А потом он попросил доброго Боженьку утешить фрау Каакс, если она там очень огорчается. И еще Джим попросил все объяснить ей как следует. Джим сначала никак не мог заснуть и все прислушивался к мирному дыханию Кристи, который уже давно сладко посапывал во сне, но потом и Джим закрыл глаза и незаметно для себя погрузился в сон.

Глава девятая, в которой дается цирковое представление, а Некто замышляет против Джима и Лукаса что-то недоброе

Когда на следующее утро друзья проснулись, солнце стояло уже довольно высоко. Как и вчера, вокруг локомотива снова собрались люди, с почтительного расстояния глазевшие на диковинную машину.

Лукас и Джим вылезли наружу и со словами: «Доброе утро, Джим! Доброе утро, Лукас!» — как следует потянулись.

— Отличный денек сегодня! — сказал Лукас. — Самый подходящий для того, чтобы нанести визит императору и объявить ему о том, что мы решили спасти его дочь.

— А может, лучше сначала позавтракать? — робко спросил Джим.

— Зачем? Я думаю, император нас пригласит позавтракать с ним.

И друзья снова направились ко дворцу, поднялись по девяноста девяти ступенькам и нажали на бриллиантовый звонок. И снова распахнулось окошко в эбеновых воротах и показалась толстая желтая рожа.

— Что вам угодно, достопочтенные господа? — пропищала рожа тоненьким голоском, расплываясь в своей слащавой улыбке.

— Мы хотели бы побеседовать с китайским императором, — ответил Лукас.

— К сожалению, у императора и сегодня нет времени, — ответила толстая желтая физиономия, собираясь уже захлопнуть окошко.

— Эй, дружище, постой, — попытался задержать ее Лукас. — Доложите императору, что двое друзей готовы спасти его дочь.

— О-о-о! — выдавила из себя толстая желтая физиономия. — Это, конечно, совсем другое дело. Будьте добры, подождите минуточку!

С этими словами она захлопнула окошко.

Друзья остались ждать под дверью.

Они ждали и ждали.

А потом еще ждали и ждали.

И еще ждали и ждали. Минуточка уже давным-давно прошла. Потом прошло еще много-много минуточек, а толстая рожа так и не появлялась.

Видя, что ждать больше не имеет смысла, Лукас сердито пробурчал:

— Ты прав, малыш, давай-ка лучше позаботимся о завтраке. Может быть, удастся хотя бы пообедать у императора.

Джим стал озираться в надежде обнаружить где-нибудь Пинг Понга, но Лукас, заметив это, сказал:

— Нет, дружочек, мы, два здоровых лба, не можем позволить себе сидеть на шее у грудного младенца. Это же смешно. Сами справимся как-нибудь.

— Ты хочешь снова поиграть в карусель? — осторожно спросил Джим.

Лукас пыхтел своей трубкой.

— Я придумал кое-что получше. Смотри сюда, Джим! — сказал он и легонько сплюнул — это была его знаменитая двойная петля, точнее, не петля, а петелька, чтобы видно было только Джиму.

— Понял? — спросил довольный собой Лукас и хитро подмигнул Джиму.

— Нет, — честно признался тот.

— Помнишь вчерашних акробатов? Мы ведь тоже кое-что умеем. Так что дадим цирковое представление!

— Вот здорово! — радостно закричал Джим, но тут же вспомнил, что он-то ничего особенного делать не умеет. — А как же я? — спросил он совершенно упавшим голосом.

— А ты можешь разыгрывать простака и будешь на подхвате, — нашелся тут Лукас. — Вот видишь, Джим, как полезно быть разносторонним человеком — всякое искусство может, оказывается, пригодиться.

Друзья забрались на крышу Кристофа и снова, как вчера, принялись попеременно зазывать публику:

— Достопочтенная публика! Мы бродячие циркачи из Медландии! Сегодня для вас невиданное гала-представление! Спешите видеть, подходите поближе! Мы начинаем!

Толпа с явным интересом стала осторожненько продвигаться вперед. Для начала Лукас изобразил «самого сильного человека в мире», которому ничего не стоит скрутить в бараний рог любой железный предмет. Лукас продемонстрировал зрителям толстенную длинную кочергу, которую он предварительно достал из тендера. Страсть к цирку, которой одержимы все китайцы, заставила их позабыть об опасности, и они, оставив всякий страх, окружили друзей плотным кольцом.

Под удивленные возгласы публики Лукас ловко завязал кочергу бантиком и в награду получил бурные аплодисменты.

Во втором отделении Джим зажег спичку и поднял ее высоко над головой, а Лукас, как высококлассный мастер по художественным плевкам, погасил ее с расстояния трех с половиной метров. Джим строил из себя такого простофилю, который все боится, что плевок попадет прямо в него, и этим очень веселил публику.

В заключение Лукас вместе с Кристи просвистели на два голоса песенку. Когда представление закончилось, на артистов обрушился целый шквал аплодисментов, потому что китайцы никогда в жизни ничего подобного не слыхивали и не видывали. Свой коронный номер Лукас припас под самый конец, он решил его исполнить на бис. Джим попросил тишины и объяснил, что сейчас зрители увидят нечто совершенно необыкновенное и удивительное. Все замерли от волнения и, затаив дыхание, смотрели во все глаза. И тут Лукас продемонстрировал свою знаменитую двойную петлю — чудесную петлю гигантских размеров, такую и Джиму еще ни разу не доводилось видеть.

Китайцы разразились настоящей овацией, требуя, чтобы им показали замечательный номер еще раз. Но прежде чем продолжать представление, друзья решили сначала собрать деньги. Джим обошел всех зрителей, число которых заметно увеличилось, так как все время подходили новые и новые люди, привлеченные удивительным зрелищем. Так что Джим собрал целую кучу денег. В основном давали мелкие монетки с дырочкой посередине, сделанной для того, чтобы удобнее было подвешивать их на веревочку. Джим убедился, что это очень удобно, иначе ему бы нипочем не справиться с таким количеством монет.

Так прошло несколько часов, а толстая желтая рожа все не появлялась.

А не появлялась она по следующей причине.

За эбеновыми воротами размещалась императорская канцелярия. А в канцеляриях, известное дело, никогда ничего быстро не делается. Сначала привратник передал поступившее известие главному привратнику, тот в свою очередь передал его верховному привратнику. Верховный привратник поспешил сообщить новость писцу, писец — младшему секретарю, младший — старшему, старший — главному, главный — верховному, а уже тот обратился в канцелярский совет и так далее, и так далее, пока сообщение не миновало все инстанции. Можно себе представить, сколько времени нужно, чтобы то или иное известие достигло бонз. Бонзами в Китае называют министров. А самый главный министр носит титул «верховного бонзы». Того верховного бонзу, который как раз занимал сей пост при императоре Пунг Гинге, звали Пи Па По.

О господине Пи Па По, к сожалению, нельзя сказать ничего хорошего. Он был страшно честолюбив и завистлив и терпеть не мог, когда кто-то делал что-нибудь выдающееся. Когда до него дошла весть о том, что двое каких-то чужеземцев собираются освободить принцессу Ли Ши, то он чуть не задохнулся от злости, и ядовито-зеленая зависть разлилась в его душе.

— Если кому-нибудь в мире и суждено взять в жены принцессу Ли Ши, то этим человеком буду я, ибо нет другого, более достойного! — сказал он в сердцах.