Ограбление «Зеленого Орла» - Старк Ричард Уэстлейк - Страница 23

Деверс утверждал, что вход туда свободный, документов не проверяют. Название клуба, мол, не соответствует действительности. «Предполагается, — рассказывал он, — что каждая база должна иметь клубы для четырех нижних чинов, однако ни на одной известной мне базе ничего подобного не существует. Поэтому сержантский клуб открыт для всех резервистов».

Деверс оказался прав: в дверях никого не было. Паркер вошел в обтянутое красным бархатом помещение, похожее на вестибюль современного театра или небольшого курортного отеля. Со слов Деверса он помнил, что налево должен быть бар, а направо — столовая; он пошел направо по широкому коридору, стены которого тоже были красные; коридор привел его к большому прямоугольному залу с множеством столиков, покрытых белыми скатертями. Это и была столовая. В ее дальнем конце на возвышении стояло закутанное в чехол пианино. Лишь небольшая часть столиков была занята, преимущественно мужчинами в штатском. За одним из столиков сидели четыре женщины в голубых униформах, по-видимому, водители грузовиков.

Стоктон и Кенгл сидели в середине левого ряда, Фуско — у столика справа. Паркер занял место рядом с Фуско.

— До сих пор нет меню, — сказал тот, — ну и обслуживание!

— Торопиться некуда, — ответил Паркер.

Он сидел лицом ко входу и спустя минуту увидел вошедшего в столовую Уэбба, который присоединился к Кенглу и Стоктону. Проходя мимо, он не подал Паркеру никакого знака, это означало, что все идет как надо. Если бы что-то произошло, он дал бы об этом знать.

Немного погодя появилась официантка, подала меню, приняла заказы и ушла. Не спеша пообедав, они сидели, так же не спеша пропуская по маленькой. Пили немного, понимая, что во время операции голова должна быть ясной, а реакция — быстрой.

Примерно в шесть тридцать пришел одетый в штатское Деверс с тремя молодыми людьми его возраста. Они заняли столик в углу, пили пиво и оживленно беседовали. Деверс ни разу не посмотрел ни на Паркера, ни на других, но пил намного меньше, чем его друзья.

Почти сразу после восьми Паркер оплатил счет и ушел вместе с Фуско. Деверс показывал им по карте, как пройти от сержантского клуба к кинотеатру, и они двинулись в ту сторону.

Надо было как-то убить время. Проникнуть на базу с автобусом было легче всего в час пик, то есть около пяти часов, что они и сделали; если бы они подъехали к проходной позже семи, они наверняка вызвали бы подозрение. Значит, до начала операции у них полно времени, и его надо было чем-то занять. Поэтому они сперва пообедали, а теперь решили посмотреть какой-нибудь фильм.

В кинотеатре давали два сеанса, в восемь пятнадцать и десять пятнадцать. Когда Паркер и Фуско подошли к кассе, было десять минут девятого и стояла очередь. Они встали в нее. Купив билеты и направляясь в зал, они увидели Уэбба, Стоктона и Кенгла, стоявших в конце очереди.

Сначала шел мультик, потом начался фильм. Показывали музыкальную комедию, и Паркер, хотя и видел яркие краски и слышал музыку, совершенно не следил за происходящим на экране.

После сеанса зал освобождали от публики, поэтому им пришлось снова встать в очередь и еще раз купить билеты на тот же самый фильм. На этот раз Уэбб, Стоктон и Кенгл стояли впереди.

Паркер и на этот раз глядел на экран так же рассеянно, как и раньше, вряд ли сознавая, что он только что все это видел. Когда сеанс кончился и зажегся свет, его часы показывали пять минут первого.

До автобуса надо было пройти шесть кварталов. Паркер и Фуско пришли первыми и стояли, ожидая, когда придут остальные и откроют машину. В офицерском клубе, очевидно, проходило какое-то мероприятие, и прежде почти пустая парковочная площадка была битком забита машинами. Почти вплотную к их автобусу, который был почти невидим — его ярко-голубой цвет, так бросающийся в глаза днем, теперь сливался с темнотой ночи, — стоял белый «мерседес».

Минуты через две пришли остальные, и Уэбб открыл дверь. Они забрались в автобус и в темноте стали переодеваться. Паркер снял куртку и натянул на себя черный свитер с длинными рукавами и высоким воротником. Остальные также надели такую же строгую черную одежду, без каких-либо лишних деталей.

Паркер распаковал коробки с оружием. В них лежали два автомата типа «стен», частично разобранные, чтобы они поместились в коробках. Паркер собрал их в темноте, дал один Кенглу, а другой — Стоктону, затем вынул курносые пистолеты 32-го калибра — два «смит-и-вессона», один «файерармс интернейшнл» и один кольт. Себе он оставил кольт, Фуско протянул «ФИ», а Уэббу — «СВ», отложив второй «СВ» для Деверса.

Затем он вынул и раздал всем резиновые перчатки, какие обычно надевают женщины, когда моют посуду. Светло-голубые, они не так бросались в глаза в темноте, как желтые или розовые, а других в продаже не было. В рекламных роликах утверждалось, что в такой перчатке можно поднять с полу упавший десятицентовик. Держать автомат и четыреста тысяч долларов, видимо, тоже можно.

Раздался короткий стук. Уэбб открыл дверь, и в автобус вошел Деверс. Он тоже был в черной одежде и, когда Паркер вручил ему пистолет и резиновые перчатки, прошептал:

— Все, больше не волнуюсь.

— Это хорошо, — ответил Паркер и начал раздавать капюшоны — черные матерчатые мешки с прорезями для глаз, сшитые из покрашенных наволочек. Их спрятали под свитера.

Наконец настала очередь рабочих головных уборов и курток, которые носят служащие ВВС. Уэбб завел двигатель; остальные в это время сидели в темноте на полу автобуса. Выехав с парковочной площадки, машина медленно двинулась по территории базы.

Без десяти час они подъехали к зданию финансового отдела. Улица была хорошо освещена, но пустынна. На втором этаже горел свет, а перед зданием по тротуару ходил полицейский в белой каске с карабином за плечом.

Деверс, выглянув в окно, прошептал:

— Ну разве не глупость? Поставили бы у входа, и то было бы больше смысла.

— Что ты хочешь? Это же не настоящая армия, а ВВС, мой мальчик, — так же шепотом отозвался Уэбб.

Когда они поравнялись с фланирующим полицейским, Уэбб резко затормозил. И здание, и полицейский находились с правой стороны автобуса. Уэбб открыл дверь и, сильно перегнувшись, крикнул:

— Эй, приятель! Как проехать к приемному депо автобазы?

Такого депо в природе не существовало. Полицейский увидел голубой автобус, похожий на обычный автобус ВВС, только более светлый и чистый, увидел шофера в рабочей робе ВВС, который, наклонившись для сохранения равновесия, сжимал баранку, и ничего" разумеется, не заподозрил. С карабином за спиной он подошел ближе и спросил:

— А что это такое?

— Приемное депо автобазы, — ответил Уэбб, неразборчиво пробубнив первые два слова. — Я должен доставить этот проклятый автобус. Вонючий белый ночной горшок у ворот неправильно указал мне, дорогу.

— Ночной горшок? — Так обзывали полицейских ВВС из-за белого шлема на голове, и большинству полицейских прозвище было не по душе. Этот не составлял исключения. Сняв карабин с плеча и прижав его к груди, он еще на шаг приблизился к автобусу и, сдерживая негодование, сказал:

— Может быть, ты плохо его расслышал, дружок? Здесь нет автобазы.

— Мне не нужна автобаза! — взвился Уэбб. — Ты, я вижу, такой же глухой! Мне нужно приемное депо автобазы.

Терпение полицейского истощилось. Подойдя к двери автобуса, он потребовал:

— Покажи-ка мне свои документы, умник.

У двери неожиданно вырос Паркер и мягким голосом произнес:

— У меня есть документ. Если ты не полный идиот, то войдешь в автобус. — И он направил пистолет в лоб полицейскому.

Тот растерянно моргнул.

— Что?

— Заходи, — сказал Уэбб уже более спокойным тоном. — Все будет в порядке.

— Сейчас не война, ни к чему корчить из себя героя, — сказал Паркер.

— Я не... — Полицейский сощурился, пытаясь разглядеть руку, державшую пистолет. — В чем, собственно, дело?

— Дело в деньгах, — ответил Уэбб. — Мы возьмем только деньги. Не беспокойся, мы не шпионы и не террористы.