Ограбление «Зеленого Орла» - Старк Ричард Уэстлейк - Страница 12

— Я не рискну даже намекнуть Стену, что говорила с вами.

— Понимаю.

— Он не поверил бы, что я с вами спокойно говорю обо всем на свете, ничего не опасаясь. — Она посмотрела на него, не пряча больше глаз. — Обо всем на свете.

— Я польщен вашим доверием, — улыбнулся он мягкой, всепонимающей улыбкой.

Глава 4

Фуско поставил «понтиак» на асфальтированной площадке около дома. Гаража не было, бетонированная подъездная дорога упиралась в железную ограду, отделяющую двор от улицы, что было очень удобно, так как Пема могла гулять во дворе в любую погоду. Весь двор был в ее распоряжении, не то, что у Фуско, который провел детство на тротуаре.

Захлопнув дверь машины, Фуско на другом конце двора увидел Пему; сидя на корточках та копала землю ложечкой, которую ей дала Элен.

Элен — хорошая мать, этого у нее не отнимешь. Впрочем, она и женой была хорошей. Во всем виноват он. Он был плохим мужем. Да и отец из него никудышный: придет раз в год с шариком и коробкой с игрушками и не знает, что делать дальше. Хорошо, что у Памелы такая мать, как Элен.

В одном только он не мог разобраться — в своем отношении к Стену. По идее, он должен был бы испытывать к нему неприязнь, ведь Стен спит с Элен, но, как ни странно, он не чувствовал к нему враждебности. Черт возьми, в конце концов они с Элен уже не женаты. Три года, проведенные в исправительном заведении, вышибли из него чувства, которые он испытывал к ней раньше. Осталась, может быть, только самая малость, и то, наверное, в основном из-за дочери — как-никак заботиться о девочке приходилось ей одной.

Он с удовольствием смотрел на Пему. Было приятно сознавать, что она здесь. Но сейчас надо было спешить. Так ничего и не крикнув дочке, Фуско, обогнув «понтиак», пошел в дом.

Было чуть больше шести, Элен готовила на кухне обед. Паркер сидел на софе и рассматривал снимки, сделанные Стеном.

— Как дела? — встретил его Паркер вопросом.

— Прекрасно, — ответил Фуско. — Я сел за стол у окна и видел все, что делалось у ворот. Положил перед собой книгу, раскрыл тетрадь, будто что-то выписываю. Никто не обратил на меня никакого внимания.

— Март, — с порога спальни сказал Стен, — завтра мне нужна будет машина. Надоело трястись на этом вонючем автобусе.

— Я собирался задержаться на базе позже вас, — напомнил ему Фуско.

— Знаю, знаю. — Стен посмотрел на Паркера. — Будем обсуждать наблюдения Фуско сейчас или после обеда?

— Как только он будет готов, — ответил Паркер.

— Подождите пару минут, — сказал Фуско. Бросив тетрадку в дальний конец стола, он пошел в ванную, чтобы помыться перед ужином. Непонятно почему, но после целого дня, проведенного в библиотеке, он очень устал; и когда, умываясь, наклонился над раковиной, у него даже что-то щелкнуло в спине.

Когда он вышел, Паркер и Стен сидели за столом в кухне, а Элен подавала еду. Паркер и Фуско в основном питались здесь, хотя ночевали в других местах: Фуско — в меблированных комнатах на Фронт-стрит, недалеко от бара и гриля, Паркер — в мотеле Малона, в пятнадцати милях отсюда. Вечером Паркер уезжал на «понтиаке», а утром возвращался, чтобы Стен успел на базу. Но иногда, как вот сегодня, Паркеру или Фуско машина нужна была и днем.

Фуско сел за стол, и Элен молча поставила перед ним тарелку с мясом, зеленым горошком, картофелем. Проголодавшийся Фуско с жадностью принялся за еду.

Устроившись рядом с ним, Элен спросила:

— Как прошел день?

— Прекрасно, — ответил он. — Все прошло без сучка, без задоринки.

— Хорошо, — сказала она.

В последние дни у Элен явно исправилось настроение. Прежде она все время ходила надутая. То ли она смирилась с тем, что они замыслили, то ли ей самой стало интересно, как постепенно складывается четкий план. Перемену в настроении они заметили еще в понедельник. Элен начала прислушиваться к их разговорам, перестала ныть и ворчать. Само собой, и у Стена тут же улучшилось настроение.

Фуско любил, когда у окружающих его людей было хорошее настроение. Он терпеть не мог дрязг, взаимных обвинений. Гораздо лучше всем вместе сидеть на кухне и слушать смешные истории Стена про лейтенантика из своего офиса. Фуско уплел по две порции всего, что приготовила Элен.

Покончив с едой, они перешли в гостиную, и там Фуско приступил к отчету о том, что видел из окна библиотеки, и перечислил номера всех грузовиков и автобусов, проехавших через южные ворота, и время их появления, назвал число легковых автомобилей, пересекших ворота в разное время дня.

— Я заметил, — завершил он свой отчет, — что два автобуса вышли из ворот, но назад не вернулись, по крайней мере, в то время, когда я там был. Один из них, зеленого цвета, с надписью «Санитарная служба», вывозил мусор; он выехал из ворот в три часа двадцать минут. Другой, с пепси-колой, выехал в четыре часа тридцать пять минут. По-видимому, они въезжают в главные ворота, идут по каким-то определенным маршрутам и выезжают через южные ворота.

— Как проверяют грузовики и автобусы? — спросил Паркер.

— Наверное, у них есть пропуска, — ответил Фуско. — Машины останавливались, водитель показывал охраннику какую-то бумажку, и тот поднимал руку, разрешая проезд.

— Одинаково и при въезде, и при выезде?

— Да.

— Никто не проезжал без предъявления пропуска? Даже те, что проезжают каждый день? Охранники ведь должны знать хоть некоторых водителей в лицо.

Фуско покачал головой.

— Останавливались все. Без исключения.

— Недавно, — сказал Стен, — месяца три или четыре назад, какие-то юнцы решили подшутить и проверить нашу систему безопасности. История эта облетела всю базу. Одному из юнцов удалось проникнуть на территорию базы на машине компании «Кока-кола»; кузов они нагрузили красным кирпичом и написали на каждом при помощи трафарета белой краской «бомба». Затем они позвонили начальнику военной полиции и сообщили, что база только что взлетела на воздух.

Паркер покрутил головой.

— Прекрасная история. Сейчас у них у всех ушки на макушке. Как нарочно, чтобы затруднить нам дело.

— В любом случае рассчитывать на халатность нельзя. Так что это ничего не меняет, — поспешил вмешаться Фуско. Он все еще опасался: вдруг Паркер решит, что дело нереально, и бросит их. Он на такое способен, если ему что-то не понравится.

Но все обошлось. Паркер кивнул, выразив тем самым согласие со словами Фуско, и спросил у Стена:

— В какое время деньги поступают на базу?

— На базу или в наш отдел?

— И туда, и туда. Сначала на базу.

— Самолет садится в девять двадцать. Не позже чем без четверти десять деньги доставляют в финансовый отдел.

— Когда их начинают распределять?

— Сразу же. Этим занимаются весь день шесть человек.

— Они остаются и после окончания рабочего дня?

— Нет, — усмехнулся Стен, — к пяти они все заканчивают. Я знаю точно, я один из этих шести, и мы стремимся закончить работу к пяти часам и вовремя разойтись по домам.

— Где это происходит?

Стен выбрал одну из фотографий, что лежали на кофейном столике, и протянул ее Паркеру.

— Это кабинет майора. Здесь стоит сейф. Видите два длинных стола вдоль левой стены? Мы сидим за ними.

— А где находятся ящики с деньгами?

— Перед нами. Рядом с застекленной стенкой.

— Стекло пуленепробиваемое?

— Нет, обычное листовое.

— Но окна забраны прутьями. Стен пожал плечами.

— Так положено.

Тут в комнату вошла Элен с чашкой кофе и тихо села на стул в углу комнаты.

— Кроме шести человек, распределяющих деньги, наверху еще кто-нибудь есть? — спросил Паркер.

— Все, кто там работает, — ответил Стен. — Человек двадцать.

— А кто еще находится в комнате с деньгами?

— Кроме майора, лейтенант Уормли и капитан Хенли. Утром они получают оружие и становятся на дежурство.

— Опишите их.

— Уормли и Хенли? — Стен пожал плечами. — Уормли похож на свое имя.[1] Только что кончил университет. Слизняк, подхалим.