Король-Воитель - Банч Кристофер - Страница 90

– Нет, нет, – поспешно возразил Скопас – Мы были вынуждены согласиться на такие отношения, чтобы спасти то, что оставалось от Нумантии. Но вы, благодарение Ирису, разрешили эту проблему, и все мы необыкновенно благодарны вам за это.

Трерис, судя по выражению лица, не испытывал ни малейшей благодарности, но все же промолчал.

– Тогда возникает один-единственный вопрос, – сказал я. – Что делать дальше?

Скопас, моргая, посмотрел на меня.

– Ну как же… Наилучшим способом нейтрализовать Тенедоса.

– С моей точки зрения, – твердо произнес я, – способ может быть только один: полное уничтожение.

– А вы не считаете, что такая категоричность может оказаться чрезмерной? – спросил Скопас. – Если мы не оставим ему… и его солдатам… никаких шансов, то они, скорее всего, будут сражаться с величайшей ожесточенностью и приложат все силы, чтобы разгромить нас, не помышляя даже о капитуляции.

– Послушайте меня, Скопас, – ответил я. – Тенедос уже занял именно такую позицию. Вы знаете, что он делает? Захватывает ни в чем не повинных сельских жителей и при помощи своего волшебства превращает их в воинов. Вы слышали об этом? Ваша хваленая разведка доносила вам о солдатах, которые, умирая, вновь превращаются в детей и их бабушек?

Скопас был потрясен, Трерис постарался скрыть удивление.

– До нас доходили неопределенные сведения о том, что его силы существенно увеличились, – с видимой не ловкостью сказал генерал, – но… нет, этих подробностей мы не знали.

– Мой штаб ознакомит вас со всей информацией, как только я дам такое приказание, – сказал я. – Вы понимаете, что я имею в виду? Не может быть никаких перемирий, никаких полумер – только полная и безоговорочная капитуляция. А когда Тенедос окажется в наших руках, мы должны будем сделать все от нас зависящее, чтобы гарантированно исключить возможность его новых попыток захватить власть.

– Это значит – убить его? Без суда?

– Да, это значит – убить его, – твердым голосом повторил я. – Или, если вас больше устроит такая формулировка, помочь ему воссоединиться с его возлюбленной богиней, окаянной Сайонджи. Возможно, это и впрямь звучит помягче. Если вы считаете, что без этого никак не обойтись, мы можем устроить суд, но только после того, как погаснет погребальный костер.

– Генерал Дамастес, – сказал Скопас, – я понимаю, что как солдат вы занимаете – и, наверно, должны занимать – очень суровую позицию. Но…

– Не может быть никаких «но», – отрезал я. – Такова наша позиция; не только лично моя, но и всей моей армии. У нас нет девиза, но если бы он нам понадобился, то звучал бы так: «Или Тенедос, или мы». А погибнуть – куда лучше, чем позволить ему снова завладеть нашей страной, нашими душами.

Скопас глубоко вздохнул, в то время как Трерис пожирал меня мрачным взглядом.

– Я понимаю вашу точку зрения, – сказал Скопас. – И, возможно, это именно то, чего нам недостает… недоставало. Вероятно, вы правы, и нам следует занять более твердую позицию и решительнее выступать против экс-императора. Может быть, ваша огромная военная сила является тем самым последним штрихом, который придаст законченный вид нашему правительству.

Теперь уже я отвел взгляд в сторону.

– А теперь перейдем к главному вопросу, который мы намеревались с вами обсудить, – продолжал Скопас. – Жителям Никеи давно уже не доводилось праздновать победы. Так нельзя ли устроить праздник – как можно скорее показать им вашу армию? Люди хотят видеть победителей битвы при Латане – вот как они теперь называют вас и ваших солдат. Они хотят видеть вас, Дамастес.

– Это можно очень просто устроить, – подхватил Трерис – Местность, где вы расположились, годится только для временного лагеря. А между тем к западу от Никеи есть более просторная территория с хорошей. системой отводных канав на случай дождей и уже готовыми постройками. Вы, генерал, вероятно, знаете это место по тем временам, когда служили в армии. Это старый учебный и парадный загородный полигон.

Я помнил его, помнил, как отдыхал в тени густых деревьев и потел на строевых занятиях. Это место располагалось на большом острове и отделялось от столицы широким рукавом Латаны, через которую регулярно ходил паром.

Я задумался, но не заметил в предложении никаких скрытых подвохов, зато увидел очевидные преимущества.

– Что ж, – сказал я. – Мы могли бы это сделать. Пожалуй, это принесет некоторую пользу и моим солдатам, ведь большинство из них и понятия не имеют, за что мы боремся.

На этом переговоры закончились. Но после того как я распрощался с визитерами и они со своей свитой отправились восвояси, я обнаружил на своем столе клочок бумаги, которого до их появления там не было.

На нем изящным почерком Скопаса, который я хорошо знал еще с тех пор, когда служил Совету Десяти, было написано:

«Нам необходимо как можно скорее подробнее обсудить с вами мое предыдущее предложение. Я подготовлю условия».

– Любопытно, – заметил Йонг. – Тебе не кажется, что эти воры намереваются надуть друг друга?

Кроме меня в палатке находилось еще пять человек: Линергес, Йонг, Кутулу, Симея и Синаит. Каждая из волшебниц наколдовала по Стене безмолвия вокруг палатки, чтобы наверняка обезопасить нас от подслушивания.

– Ничего удивительного, – отозвалась Синаит. – И Бартоу, и Скопас стремятся лишь к тому, чтобы сохранить власть для себя, и готовы пойти на союз с кем угодно, кто поможет им в этом.

– Мне кажется, – вступил в разговор Линергес, – что у них есть три варианта поведения: попытаться удержаться теми силами, которыми они располагают, что на сегодняшний день представляется невозможным; примкнуть к Тенедосу – ну, об этом они вряд ли могут думать всерьез, потому что в случае своей победы он предложит им разве что освященный нож; и еще – залезть в постель к Дамастесу.

– Но ведь они уже обращались к Дамастесу с предложениями… – размышляла вслух Синаит. – Так по чему они так хотят, несмотря ни на что, все же уговорить его?

– Их вынуждает отчаяние, – категорически заявил Йонг.

– Я бы, пожалуй, с этим согласился, – поддержал его Линергес.

Я посмотрел на остальных. Симея кивнула, Синаит тоже. Кутулу помолчал, раздумывая.

– Самое простое объяснение, которое предлагает Йонг, по-моему, самое вероятное, – в конце концов сказал он.

– Значит, мы пришли к единому мнению, – подытожил я. – А что дальше?

– Я думаю, – сказал Йонг, – что нам не следует игнорировать Никею. Победителям полезно показаться людям, которыми они собираются управлять, – извини, Дамастес, – за которых они сражаются, раз уж ты так настаиваешь на том, чтобы мы играли во все эти безумные игры из одного лишь благородства. Я-то сполна получил свою долю парадов и тому подобного после того, как убил ахима Бейбера Фергану и взял власть в Сайане. Но ведь здесь все по-другому, не правда ли? Не подвергнемся ли мы опасности, если действительно согласимся размахивать знаменами, отбивать ноги о мостовую и заниматься всеми прочими пакостями, которые они нам предлагают?

– То бишь парадом? – переспросил Линергес. – Не могу понять, с какой стороны эта опасность может взяться. Я расположу армию так, чтобы мы могли оказать самое серьезное сопротивление, если на нас нападут в городе. Оружие у нас будет, как всегда, наготове, ну и поскольку парадная форма нам не по карману, то пойдем в том, в чем всегда ходим. Горожане ничего не поймут, они будут думать только о том, что видят настоящих воинов в настоящей боевой одежде.

Если какие-нибудь признаки опасности появятся в начале шествия, то мы сможем отступить за город, а в центре города можно собраться в каком-нибудь из парков. А как только мы попадем в лагерь на той стороне города, то окажемся практически неуязвимы.

– А как насчет волшебства? – спросил я.

– Все, что я смогла ощутить, – ответила Синаит, – это отзвуки мелких заклинаний. Похоже, что у них нет ни одного более или менее сильного волшебника вроде тех, какие есть у нас и у Тенедоса. Симея, а вы что-нибудь заметили?