Королевства Ночи - Банч Кристофер - Страница 52

– Может быть, я и перестраховалась, – сказала Джанела, – но если мы приняли версию оборотней, то они запросто могут принять образ любого из нас, а не только чудовищного крокодила. И тогда мы решили принять эту меру предосторожности.

Мы принялись за работу, разделившись на группы, заготавливая дрова для костров. Я боялся, что до утра у нас дров не хватит, но Джанела сказала, что уж на этот счет можно не беспокоиться. Она порылась в запасах своей сумки, с которой никогда на расставалась, и отыскала кусок деревяшки. Достав два зеркальца, она наставила их друг на друга и, поместив в центре деревяшку, получила взаимоусиливающие отражения. Затем проговорила заклинание и приказала Пипу разрезать деревяшку на куски кинжалом.

Отделив щепки одну от другой, она произнесла еще одно заклинание, и щепки в мгновение ока вытянулись в длинные одинаковые бревна. Она дважды повторила заклинание, и у нас стало столько дров, что мы могли бы спалить какой-нибудь город.

Мы разложили четыре костра на расстоянии пятьдесят футов один от другого в том месте, где начинался кустарник, и как можно дальше от воды. Мы сожгли останки разорванного Керама и помолились за двух других погибших моряков, надеясь, что их душам не придется вечно скитаться по этим враждебным землям.

Никто из нас не хотел спать, и лишь немногие проголодались. Квотерволз предложил мне кусок вяленого мяса, и я принялся жевать, совершенно не ощущая вкуса. Он тихо сообщил мне о своей уверенности в том, что эти крокодилы на самом деле являются оборотнями, местными колдунами, продавшими свои души демонам в обмен на способность менять облик, поскольку ему не приходилось слышать, чтобы крокодил подряд убивал несколько жертв без остановки. Они всегда, поймав жертву, погружаются в воду, ждут, пока мясо начнет протухать, съедают его, а затем, через несколько дней, когда проголодаются, отправляются на поиски следующей жертвы.

Я отозвал Митрайка в сторону и поблагодарил его за проявленное мужество, когда первый крокодил выскочил на берег. Он подозрительно глянул на меня, затем благодарно кивнул и сказал:

– Но вообще-то я здесь не для того, чтобы умирать. Во всяком случае, не таким способом.

Я счел его высказывание странным, но ничего не сказал. Джанела готовилась к следующему заклинанию. Она тоже отвела меня в сторону.

– Я не знаю, подействует ли оно, поскольку мне неведомы законы, которым подчиняются эти твари, или люди, или кто там они есть. Но, может быть, сам процесс произнесения заклинания хоть чем-то успокоит наших.

– А что же утром? – поинтересовался я. – Вдруг и при свете дня у нас появятся проблемы с тем, как оказаться на кораблях?

– Ну нет. Уж об этом я позабочусь. Я могу сотворить заклинание, обращенное к божеству солнца, а против его помощи ничто на земле не устоит.

Я облегченно вздохнул, но тут же снова напрягся, когда она добавила:

– По крайней мере, так полагал тот человек, который обучал меня ему. – И криво улыбнулась. – Ну ничего, посмотрим.

Уже совсем стемнело, и наступила полнейшая тишина. Единственное освещение исходило от фонарей на кораблях да от наших костров. Но стоило отступить от огня на несколько футов, как человек пропадал в темноте.

А над водой можно было разглядеть люминесцентное свечение глаз.

Наблюдающих и ждущих.

Джанела с помощью тетивы изобразила ограду, сожгла несколько сухих терновых колючек, затем добавила сушеных цветов кактуса, от которых пошел дым, и прочитала заклинание, написанное на клочке пергамента.

Я увидел какое-то дрожание в воздухе между нами и рекой… и больше ничего.

Мы уселись в ожидании.

Около полуночи я услыхал разъяренный рев из темноты, словно один из крокодилов попытался вылезти на берег, но был отброшен назад. Лучники отправили стрелы на звук, но, боюсь, не попали. А заклинание Джанелы, похоже, действовало надежно.

И действовало до ранних утренних часов. Несмотря ни на что, я все же задремал, а затем мы услыхали какой-то плеск.

Тоура, командовавший охраной лагеря, закричал:

– Они идут!

И мы все вскочили на ноги. Первая тварь выскочила из полумрака, но, словно попав в невидимую сеть, запуталась и забилась, стараясь вырваться и добраться до нас. Рядом появилась другая, и обе заработали вместе, дружно пытаясь прорваться. Подскочили и остальные, втыкаясь в магический барьер. Мне показалось, что заклинание слабеет. И тут взлетела туча дротиков. Часть из них вонзалась в незащищенные бока существ, но по большей части они отскакивали от крепких спин. Одна тварь взвыла почти по-человечески, когда ей в глаз почти по оперение вонзилась стрела. Зверь заметался и забился в агонии.

Копья пронзали и других, но вдруг я увидел, как мерзкое чудище, самое большое из них, прорвало блокаду. Я мог бы поклясться на алтаре любого из богов, что оно в два раза превосходило размерами того крокодила, что мы убили ранее… Оно стремительно приближалось, преодолев не выдержавшие атаки заклинания. Крокодил уже взвыл, предчувствуя триумф, а я выхватил из костра горящую головню и воткнул ее прямо в разинутую пасть.

Существо завопило и стало биться, как выброшенная на берег рыба, хвостом сшибая с ног других тварей, поменьше. Те переворачивались, подставляя незащищенные мягкие животы под тут же обрушившиеся на них стрелы и копья. Взмыли в смерче песок и вода, раздался вой, и остались в живых только мы, люди, тяжело дышащие, сжимающие оружие. И не было вокруг ничего, кроме ночи, огня костров и жужжания насекомых. А затем, спустя чуть ли не вечность, взошло солнце.

Джанела сотворила заклинание и распорядилась группами направляться в лодки. Она настояла на том, чтобы сесть в первую лодку и стать первой жертвой, если ее заклинание не подействует. Я остался на берегу. Я должен был последним покинуть этот дьявольский остров, обещавший недолгий отдых, но обернувшийся кошмаром. Лодки добрались до кораблей, и люди забрались на палубы. Затем лодки вернулись, и все мы постепенно оказались на кораблях.

Когда мы подплывали к «Ибису», я увидел четыре тела, плавающие лицом вниз. На всех были те же самые украшения, как и на том покойнике в кустах. И ни у кого не было и следа от полученных ранений.

Мы подняли лодки на палубы и взялись за весла. Ветер уверенно дул в сторону востока, и можно было бы поднять паруса. Всем нам хотелось делать прямо сейчас хоть что-нибудь, лишь бы побыстрее убраться из этого места.

Келе окликнула меня, показывая за борт. Я увидел, как всплыл крокодил, ухватил плавающее тело и исчез, оставив лишь воронку на воде.

– Жрать будет, – сказала Келе. – А теперь, дорогой Антеро, когда вы все уже знаете… скажите, кто кого пожирает… крокодил человека… или человек человека?

Я содрогнулся.

Глава 10

В КАНЬОНЕ

Совершенно неожиданно болото закончилось, река вернулась в обычное русло и потекла мимо равнин с рощицами деревьев и кустарником по берегам. Мы с Джанелой говорили о той обширной болотистой заводи, которую только что преодолели. Вряд ли старейшины допустили бы, чтобы их главная водная магистраль превратилась в трясину. Что-то тут было не так. Возможно, заклинание подействовало не так, а может быть, крокодилье племя собственной магией изменило ослабевшее со временем заклинание древних.

– Но допустимо и такое, – сказала Джанела, – что мы попались в ловушку, устроенную именно старейшинами для тех, кто не в состоянии сотворить достойное заклинание или не имеет проводника.

Впрочем, теперь уже никто ни о чем не переживал. Путешествие снова шло гладко, можно было не грести, а ветер устойчиво дул с запада. Однако мы держали наблюдателей на носах судов, поскольку все же попадались отмели или густые заросли водорослей, способных задержать нас.

Землю вокруг покрывала зелень, и мы разглядели небольшие ирригационные каналы, уходящие от реки в глубь суши. А вскоре стали попадаться и разбросанные тут и там хижины, пасущиеся животные. Небольшое стадо подошло к берегу на водопой, давая нам возможность рассмотреть животных получше. Крупный рогатый скот, но довольно странного вида, с огромными горбами, изогнутыми назад рогами и длинной шерстью. Разглядели мы и пастухов, представителей, по всей вероятности, примитивного народа, в кожаных юбках и туниках и вооруженных копьями. Но все же им была знакома торговля или натуральный обмен, поскольку наконечники копий отливали хорошо обработанным металлом в лучах солнца. Мы махали им руками, и порою они откликались, но как-то равнодушно, словно их нисколько не интересовал факт появления на реке чужестранцев.