Тропа Мертвых - Недозор Игорь Владимирович - Страница 28

Рузин не раз и не два собирался показать артефакт научникам из ЦАЯ, тому же Бакланову или его заместителю, но ему вечно что-то мешало. То одно дело нарисовывалось, то другое. Потом как-то расхотелось уже показывать. Он как бы сроднился с этим таинственным кристаллом, который манил его и словно нашептывал что-то. А что, Виктор никак не мог разобрать.

– У-уважаемый, – слегка заикаясь, обратился к пулеметчику страж порядка. – Ч-что это т-там?

Он указал на серебристые силуэты в толще воды за бортом.

– Это рыбы, – сталкер сказал это, приподнимая брови в искреннем удивлении. – Вот это да! Никогда таких не видал! Ну-ка…

Он бесцеремонно забрал бинокль у сержанта.

– Бей меня Зона! Рыба! Кажись, осетр! А жирные какие! Прям натуральные крокодилы! Вот бы поймать парочку, да на ушицу!

Рузин саркастически хмыкнул.

Тут творится невесть что, а человек о жратве думает!

– Но какая-то она странная, – озадаченно почесал в затылке разведчик, не отрываясь от окуляров бинокля. – Не пуганная, что ли?

– Ага, – кивнул дружинник и ткнул пальцем в другую сторону. – Если это рыба, то что вон то такое?!

Журналист обернулся и замер с полуоткрытым ртом.

– Кит! Мать честная! – воскликнул сталкер. – Дракон, Шамиль! Глядите-ка, кит!

– Где? Что?! – всполошились отцы-командиры, прибежав на корму.

– Да какой, в бога душу мать, кит?! – брякнул с явным презрением в голосе капитан, высовываясь из рубки.

Но сталкеры уже и сами поняли ошибку, присмотревшись, что к чему.

Несколько минут, восхищенно ахая, прильнувшие к фальшборту люди изучали огромного неповоротливого монстра, величественно проплывавшего в нескольких метрах от катера.

– Ну и ну… вот это кадр! – пробормотал за спиной Рузина кто-то, щелкая мобильником. – Выложу в Интернет, никто не поверит!

Естественно, не поверит. Кто же, в самом деле, может признать, что в XXI веке могли сохраниться кистеперые рыбы. Да еще и таких размеров! Кит, не кит, но с акулу средних размеров будет. Вон одни глазищи величиной с добрый арбуз.

– А она не хищная? – опасливо справился паренек у Бакланова.

– Натурально, хищная, – огрызнулся начлаб, лихорадочно работая фотоаппаратом. – Где же ты видел, чтобы с такими зубищами, да хищником не быть?

Рыба как раз распахнула пасть, оснащенную несколькими рядами жутких острых, как бритвы, клыков.

– Дракон, отец родной! – взмолился старший лейтенант безопасности. – Вели ее поймать! Это ж такое научное открытие, такое открытие!

Глаза начлаба горели лихорадочным блеском.

– Ну да, – хмыкнул сталкер. – А если не мы ее, а она нас?

– Ананас? – не понял озабоченный биолог. – При чем здесь ананас? Ну, давай ее загарпуним. Прикинь, сколько деньжищ можно заработать, если эту монстрелу заспиртовать и продать нужным людям.

Дракон переглянулся со своим помощником, и гримаса на его лице отражала явственное, хотя и снисходительное презрение. Шамиль пожал плечами и кивнул.

– Ладно, – согласился предводитель сталкеров. – Готовьте гарпунную пушку.

Трое сталкеров споро убрали с носа катера пулемет, заменив его большим приспособлением, с виду и впрямь напоминающим пушку. Из жерла ее торчал громадный, сантиметров в двадцать – двадцать пять, причудливо изогнутый крюк гарпуна.

Не подозревая о готовящейся расправе, гигант сам начал охоту. С шумом втянул в себя немалую массу воды, вместе с нею захватив и нескольких рыбин. И сама по себе немаленькая треска по сравнению с кистеперым хищником казалась сосисками или сардельками. Тревожно заметавшись туда-сюда, рыбы попытались вырваться из исчезающего в глотке монстра водяного потока. Да где там! Спустя пару мгновений оказались на зубах, безжалостно перемоловших их в фарш.

Отвлекшийся на переваривание пищи гигант не заметил, как в его сторону устремился двухметровый гарпун, привязанный к прочному стальному тросу. Сила удара была такова, что металлическое копье практически насквозь прошило тушу кистеперой рыбы в том месте, где у хищника заканчивались жабры (как раз одно из наиболее уязвимых мест чудища).

Рыбина дернулась в одну сторону, в другую, а затем вихрем помчалась вперед.

Да где ей справиться с мощью механического двигателя. Не кит, чай. Катер дал полный назад, совершил маневр и попыхтел в глубь тумана, волоча за собой добычу.

Через полтора часа такого маневра кистеперое чудище сдалось. С помощью механизма трос смотали, и хищник был затащен на борт. Бакланов поколдовал над уловом, впрыснув в организм рыбины какую-то пакость, так что та мгновенно уснула вечным сном. Затем начлаб распорядился оттащить трофей в трюм.

Несколько часов они шли все дальше в туман, становящийся гуще и гуще.

– Ага, – сверился Зеленый с показаниями приборов. – Прошли тридцать километров.

– И что дальше? – поинтересовался Рузин.

– А ничего, – развел руками капитан. – Еще верст десять, и хамбец котенку. Дальше не пройти.

– Как так? – удивился журналист. – Вода не такая? Может, лед или рифы?

– Да какие там рифы? – рассердился мореман. – Туман такой плотности, что дальше идти на ощупь – верный риск нарваться на какую-нибудь аномалию вроде «медузы» или «бездны». Ну и твари всякие-разные, как те, что мы уже видели сегодня. Так что…

– И что, каждый день так? – осведомился Виктор у Дракона.

Тот кивнул.

– А ты думал? Каждый день надеемся проход найти сквозь туман. Все без толку. Вот другое меня беспокоит, – продолжил он. – Море-то Новомосковское в самом широком месте девяносто кэмэ, а в среднем и сорока нет. Ну, хоть какие-то признаки суши…

– Да это ладно, – пробурчал Зеленый. – А вот я все думаю, куда Горелый остров подевался? Мы его аккурат полчаса назад должны были засечь. Остров, конечно, не так чтобы большой – вершина холма, на которой «грозовиками» лес пожгло, но все ж не настолько и маленький, чтоб не заметить…

В его голосе слышалось столько отчаяния и безнадеги, что Рузин вцепился мертвой хваткой в поручень, чувствуя, как засосало под ложечкой. Навалилось странное ощущение. Какое-то тяжелое, вязкое и при этом неприятно знакомое. Мир вокруг вдруг стал хрупко-призрачным.

– Гляди, за борт не свались, – заметил его состояние сталкер.

– Ну что, командир, – обратился к нему Зеленый, – возвращаемся? А может, рванем на полном ходу, рискнем? Еще километров двадцать – и берег?..

– Вот Барбос и Баклан тоже так думали, – невесело усмехнулся разведчик и махнул рукой. – Поворачивай…

– Готовсь к маневру! – скомандовал капитан. – Возвращаемся! – И добавил: – Ну ничего, когда-нибудь мы таки продавим этот б…ский туман.

Его помощник вывел дизель на режим и врубил полный ход. Катер приподнялся на редане, оставляя за собой длинные усы пены.

Обратно шли в полном молчании. По лицам было понятно, что никто не решается заговорить. Все были словно придавлены тяжелой глыбой.

Капитан на мостике неторопливо пил крепкий кофе из никелированной магнитной кружки. Кофе из личных домашних запасов. Поберечь бы, но не с руки трястись над парой банок «Арабики». В городе с этим нынче напряг. Видно, скоро придется переходить на желудевый, но так это потом, а хоть напоследок нужно порадоваться. Тем более головная боль, мучившая с утра, не проходила. Как-никак уже почти сутки не спит.

Зеленый устало потер виски.

Но, кажется, плавание обошлось без особых эксцессов.

– Борис Иванович! – раздался встревоженный крик полицейского сержанта. – Товарищ капитан! Шлюпка слева по борту!

– Где? – не поверил мореман, хватаясь за бинокль. – Еж твою дивизию! Свистать всех наверх! Полундра! Сбросить ход.

Дракон с Шамилем, а за ними и Виктор перебежали на левый борт.

Уже и без хитрой оптики можно было видеть то, что первым заприметил зоркий страж закона. И как это ему везет на «находки»?

Метрах в двухстах от катера на волнах покачивалась довольно-таки большая деревянная лодка. На борту церковно-славянской вязью было выведено название «Ст. Спурідонъ». Рузин слегка удивился, заприметив «ижицу», «и тонкое» и «ер». Но особого значения как-то не придал. В конце концов, судна «флотилии» отца Иоасафа также носили имена, начертанные почти тем же стилем. Но все же кораблик довольно странный – размерами почти с их суденышко, а в середине – нечто вроде каютки, над которой торчит высокая тонкая труба (и при этом имелась мачта со свернутыми парусами).