Король-Демон - Банч Кристофер - Страница 36

Я долго слушал завывание ветра в вершинах деревьев, окружавших дворец, смотрел за тем, как судорожно мечутся их длинные ветви. Наконец я решил лечь. Вдруг близость подушек, мягких простыней, теплых одеял принесет спокойствие? Но я понимал, что обманываю себя и сегодня ночью сна мне придется ждать долго.

Бессонница спасла мне жизнь.

Убийце следовало бы расправиться со мной самым быстрым способом. Давным-давно меня научили высокому искусству убивать врага с помощью любого подручного средства. Наставник, покрытый шрамами капрал-пехотинец, говорил, что слишком много солдат влюбляются в единственное оружие. Это может быть какой-то конкретный тип оружия, а может даже единственный меч. Ей-богу, я знавал тех, кто приходил в ужас, столкнувшись с необходимостью использовать шпагу вместо своего любимого палаша или кинжал вместо алебарды.

Воспользовавшись шумным порывом ветра, неизвестный откинул щеколду окна моей спальни. Чуть приоткрыв его, он проскользнул внутрь. Если бы у него был меч, нож или даже дротик и он действовал без промедления, мне пришлось бы худо. Но незваный гость вместо этого снял с шеи длинный желтый шелковый шнурок, который так любят душители-Товиети, и стал медленно подкрадываться к неподвижно лежащей на кровати фигуре.

У него было мгновение, чтобы понять, что эта неподвижная фигура – на самом деле лишь торопливо накрытые одеялом подушки Я быстро подошел к нему сзади и, сплетя руки, что есть силы ударил его по затылку. Неизвестный, обмякнув, повалился навзничь, исторгая перед смертью содержимое своего мочевого пузыря.

Я отскочил в сторону, давая ему упасть, и бросился к висящему на стене мечу в ножнах. Это спасло мне жизнь второй раз, ибо я не заметил, что в комнату успел проникнуть второй убийца. Это оказалась женщина, гибкая и проворная. Тонкое лезвие ее кинжала обожгло мне кожу на груди. Оправившись от неожиданности, она прыгнула на меня.

Женщина знала свое дело и двигалась быстро, возможно быстрее меня. Но искусство единоборств она постигала в школе, а не в беспощадных драках на темных улицах. Я пнул стул, и она, с разбегу налетев на него, вскрикнула, падая на пол. Тотчас же послышался звук моего меча, покидающего ножны. Я сделал выпад, женщина его отбила. Придя в себя, мы закружили по комнате. Наши взгляды и мысли были прикованы к клинкам друг друга, сверкавшим в отблесках света трепещущих на ветру факелов с улицы.

Я услышал крики, шум, вопли, доносящиеся из других частей дворца, но у меня не было времени отвлекаться на это.

Мы кружились, кружились. Женщина выбросила руку с мечом вперед. Отбив его, я рубанул наотмашь и ранил ее в бедро. Беззвучно выругавшись, женщина ткнула острием меча мне в лицо, и я едва успел отпрянуть назад. Она снова сделала выпад, и я, чтобы не быть насаженным на вертел, низко пригнулся.

Обмениваясь ударами, мы ходили по кругу, выискивая друг в друге слабое место. Услышав невнятное бормотание, я не обратил на него внимания, но тут темный силуэт женщины замерцал, расплываясь, и я понял, что в дело вмешалась магия. Стройная фигура стала почти невидимой, но я помешал женщине полностью сосредоточиться, рубанув сплеча. Заклятие прекратило свое действие, и передо мной снова материализовалось гибкое тело, непрерывно движущееся.

Женщина сделала обманный выпад, но я, опытный фехтовальщик, не купился на него и, снова низко пригнувшись, проскочил под лезвием ее меча и выбросил вперед свой клинок. Его острие встретило сопротивление, вонзившись женщине под нижнее ребро.

– Ой! – удивленно произнесла она, роняя меч. Он звякнул, упав на пол. Я выдернул свой клинок. Женщина провела рукой по боку, и даже в тусклом полумраке стало видно, что ее пальцы испачканы кровью.

– Ой! – повторила женщина, но на этот раз таким голосом, словно поняла что-то очевидное.

Ее колени подогнулись, и она стала медленно падать, но, прежде чем тело с глухим стуком ударилось об пол, Сайонджи уже увела женщину назад к Колесу.

С грохотом раскрылось окно, и в спальню прыгнули еще двое, одетые в черное. Увидев меня, они с криком бросились вперед. Оба были вооружены короткими рапирами. Отбив своим мечом выпад первого нападавшего, я подставил плечо, и он, наткнувшись на него, налетел на своего дружка. От удара убийцы на мгновение потеряли равновесие, и я воспользовался этим, пронзив первому грудь.

У меня за спиной с треском вылетела сорванная дверь, и я понял, что обречен. Но времени у меня было только на то, чтобы разобраться со вторым убийцей. Он умер, получив удар клинком между глаз, а я, высвободив свой меч, обернулся, чтобы встретить новую угрозу. Поздно, слишком поздно...

В дверях стоял Карьян, а у него за спиной виднелись с десяток слуг, вооруженных чем попало, начиная от бронзовых канделябров до абордажной сабли, которую я никогда раньше не видел у себя дома.

– Товиети, мать их, – крикнул Карьян.

– Сколько их? – спросил я, стараясь успокоиться.

– А черт их разберет, – задыхаясь, выдавил Карьян. – Поднимаясь по лестнице сюда, сэр, мы убили человек пять-шесть. Понятия не имею, сколько еще осталось.

– Срочно идем в оружейную комнату, – решил я. – Во-первых, там найдется достаточно хорошего оружия. К тому же все окна забраны толстыми решетками, и это помещение будет легко оборонять.

Схватив со стены кольцо с ключами, я выбежал в коридор. Там валялись четыре трупа, а у лестницы стояли Эриван и еще один слуга. Сзади послышались крики, и я понял, что новые нападавшие влезли в окно спальни.

– Идите одни, – приказал я Карьяну. – Здесь я сам разберусь.

– Я останусь вместе с вами, – предложил Эриван. Карьян начал было возражать, но я крикнул:

– Чего стоишь, живо в оружейную комнату! Встречаемся там!

Кивнув, мой верный ординарец во главе отряда слуг побежал к лестнице.

Мы остались вдвоем с Эриваном. Мажордом вооружился старинным мечом, взятым из коллекции оружия, развешанного на стенах главной залы.

– Теперь посмотрим, кто кого, – сказал я.

– Посмотрим, – подхватил Эриван, и я удивился, услышав в его голосе ликование.

Мне показалось это очень странным для человека, начисто лишенного кровожадности профессионального воина. Заглянув в спальню, чтобы узнать, со сколькими Товиети нам придется иметь дело, я увидел, что комната пуста. Только до меня дошло, что я снова столкнулся с проявлением магии, как у меня на шее затянулся желтый шелковый шнурок, и я ощутил над ухом жаркое дыхание Эривана.

Лучший способ удушить человека, находящегося настороже, – воспользоваться тонкой леской или стальной проволокой. Такая удавка или переломит шейные позвонки, или перережет гортань; жертва мгновенно потеряет сознание и быстро умрет. Но Товиети обожают свой священный шнурок толщиной с палец, убивающий медленно. Они с наслаждением смотрят, как смерть неторопливо расправляется со своей добычей.

Я был сильный и тренированный и ожидал нападения. Эривану следовало бы туго затянуть петлю у меня на шее, а затем, повернувшись ко мне спиной, перекинуть шнурок себе через плечо, отрывая меня от земли, как поднимает мешок муки грузчик.

Мой кулак молотом вонзился Эривану в пах. Предатель-мажордом попытался было вскрикнуть, но воздух стремительно, как ураган за окном, покинул его легкие. Я развернулся. Не желая воспользоваться мечом, я схватил Эривана за горло и начал трясти его, как трясет крысу терьер. Мне хотелось убить его голыми руками, загрызть его. Я снова и снова колотил его по ребрам и по животу.

Отшатнувшись от меня, Эриван отпрянул к балюстраде. Он был крупного телосложения, почти такой же большой, как я, но я без труда схватил его за пояс и волосы и перегнул через перила. На мгновение лицо Эривана оказалось рядом с моим; я увидел округлившиеся от ужаса глаза. Сломав изменнику спину, словно это была тростинка, я швырнул его вниз, и обмякшее тело покатилось по лестнице, будто тряпичная кукла, выброшенная ребенком.

Схватив меч, я побежал вниз по лестнице, ища Карьяна. Теперь, во всеоружии, мы могли сворой гончих охотиться за Товиети, травить их до смерти. С улицы донеслись крики, слова команд, топот ног. По-видимому, Товиети догадались, что дичь ускользнула от них. Теперь настала их очередь умирать.