Ритуал мечей - Райс Морган - Страница 4

Но сделали они это недостаточно быстро. Несколько лучников Кендрика, скачущих впереди, выстрелили и убили воинов, их стрелы вонзились врагам точно в грудь и спины, отыскав брешь в их броне. Сам Кендрик метнул копье, так же как и ехавший рядом с ним Рис. Кендрик попал в мишень – огромный воин целился из своего лука – и был впечатлен, увидев, что оружие Риса угодило в соперника без каких-либо усилий, пронзив того в сердце. Ворота оставались открытыми, и люди Кендрика не колебались. С громким боевым кличем они ворвались внутрь, направляясь в центр города, не медля перед столкновением.

Раздался громкий звон металла, когда Кендрик и другие воины подняли свои мечи, топоры, копья, алебарды и столкнулись с несколькими тысячами воинов Империи, которые выехали им навстречу верхом на своих лошадях. Кендрик поднял свой щит и отразил удар, в то же самое время замахнувшись своим топором и убив двух воинов. Не мешкая, он развернулся и отразил другой удар меча, после чего вонзил свой меч в живот солдата Империи. Когда тот умер, Кендрик подумал о мести, о Гвендолин, о своем народе, обо всех жителях Кольца, которые страдали.

Находившийся рядом с ним Рис размахнулся своей булавой и ударил воина по голове, сбив его с коня, после чего он поднял свой щит и отразил опускающийся на него удар с другой стороны. Он размахнулся булавой и вывел противника из строя. Элден рядом с ним бросился вперед со своим большим топором и сбил с ног воина, который целился в Риса, разрезал его щит и пронзил грудь.

О’Коннор выпустил несколько стрел со смертельной точностью даже с такого близкого расстояния, в то время как Конвен бросился в битву и безрассудно сражался, выбегая впереди всех остальных мужчин, даже не утруждая себя поднятием щита. Вместо этого он размахнулся двумя мечами, направляясь в гущу воинов Империи, словно искал смерти. Но, удивительным образом, он не погиб. Вместо этого, Конвен убивал солдат направо и налево.

Индра тоже не отставала. Она была более бесстрашной, чем большинство мужчин. Девушка умело и ловко использовала свой кинжал, прорываясь через ряды подобно рыбе и вонзая свое оружие в горло воинов Империи. Убивая их, Индра думала о своей родине, о том, как страдал ее собственный народ под игом Империи.

Когда воин Империи занес свой топор над головой Кендрика, прежде чем тот смог пригнуться, Кендрик приготовился к удару, но, услышав громкий звон, он увидел рядом с собой своего друга Атмэ, который отразил удар своим щитом. Затем Атмэ вонзил свое короткое копье нападавшему в живот. Кендрик понял, что снова обязан ему жизнью.

Когда другой воин бросился вперед с луком и стрелами, целясь прямо в Атмэ, Кендрик выбежал вперед и нанес удар своим мечом, выбив лук высоко в небо, а стрелы пролетели над головой Атмэ, не причинив ему никакого вреда. После чего Кендрик ударил воина по переносице рукоятью меча, сбив его с коня, где он и был затоптан до смерти. Теперь они были квиты.

В то время как сражение продолжалось, каждая армия терпела удар за ударом, каждая сторона теряла людей, хотя Империя все же потеряла больше воинов, потому что люди Кендрика, обуреваемые яростью, все дальше и дальше продвигались в город. В конце концов, их темп наступления нес их вперед волной. Воины Империи были сильны, но они привыкли нападать, поэтому сейчас были застигнуты врасплох. Вскоре они уже не могли собраться и сдерживать натиск людей Кендрика. Они отступали назад, теряя большое количество воинов.

Спустя час напряженного сражения потери Империи заставили их отступить полностью. Кто-то из их людей протрубил в рог и все как один они развернулись и галопом поскакали прочь, пытаясь покинуть город.

Издав еще более громкий крик, Кендрик и его люди бросились за ними, преследуя врага весь путь через Лусию и через задние ворота. От батальона Империи осталась еще сотня воинов, которые скакали прочь за горизонт в организованном хаосе, спасая свои жизни. Освобожденные пленники МакГилы подняли в Лусии громкий крик. Люди Кендрика разрубили веревки и освободили их. Пленники не стали терять времени, они бросились к лошадям павших воинов Империи, оседлали их, схватили оружие мертвых мужчин и присоединились к воинам Кендрика.

Армия Кендрика увеличилась практически вдвое, и тысячи воинов погнались за воинами Империи, несясь вверх и вниз по холмам, приближаясь к ним. О’Коннору и другим лучникам удалось сбить некоторых из них – тела падали направо и налево.

Погоня продолжалась, Кендрик спрашивал сюда, куда они направляются, когда он и его люди поднялись на невероятно высокий холм и, бросив взгляд вниз, увидели один из самых больших городов МакГила восточной Силесии – Винесию, расположенный между двумя горами в долине. Это был важный город, намного больше Лусии, с толстыми каменными стенами и железными воротами. Кендрик осознал, что именно сюда бежал выживший батальон Империи, поскольку десятки тысяч воинов Андроникуса защищали этот город.

Кендрик остановился вместе со своими людьми на вершине холма, обдумывая ситуацию. Винесия была главным городом, и они значительно уступали числом. Он знал, что с их стороны безрассудно пытаться, что самым безопасным решением будет вернуться в Силесию и быть благодарными за их сегодняшнюю победу здесь.

Но Кендрик был не в настроении для безопасных решений – так же, как и его люди. Они жаждали крови и возмездия. А в такой день, как сегодня, перевес врага больше не имел значения. Пришло время показать Империи, из чего сделаны МакГилы.

«В АТАКУ!» – крикнул Кендрик.

Поднялся крик, и тысячи мужчин бросились вперед, безрассудно спускаясь вниз с холма, направляясь в большой город и к большему количеству противника. Они были готовы сражаться не на жизнь, а на смерть, рискнуть всем ради чести и доблести.

Глава четвертая

Гарет закашлял и захрипел, пробираясь через пустынный ландшафт. Его губы потрескались от жажды, под глазами залегли темные круги. Это были мучительные несколько дней, и ему казалось, что он несколько раз умирал.

Гарет чудом сбежал от людей Андроникуса в Силесии, спрятавшись в тайном проходе глубоко в стене, выжидая своего часа. Он ждал удобного момента, свернувшись калачиком, как крыса в темноте. Ему показалось, что он просидел там несколько дней. Гарет стал свидетелем всего, он видел появление Тора на спине дракона, который убил всех тех воинов Империи, и не верил своим глазам. В последовавшей за всем суматохе и хаосе Гарет воспользовался своим шансом.

Гарет тайком пробрался через задние ворота Силесии, пока никто его не видел. Он ушел по дороге на юг, пробираясь вдоль края Каньона, главным образом, держась поближе к лесам, чтобы его никто не заметил. Это не имело никакого значения – дороги все равно были пусты. Все уехали на восток на великую битву за Кольцо. По пути он заметил обугленные тела людей Андроникуса, выстилающие эту дорогу, и понял, что здесь, по дороге на юг, произошло сражение.

Гарет пошел еще дальше на юг, его инстинкты вели его назад в королевский двор – или в то, что от него осталось. Он знал, что королевский двор разорен людьми Андроникуса, что, скорее всего, он лежит в руинах, но, тем не менее, ему хотелось отправиться туда. Гарет хотел подальше убраться из Силесии и пойти в такое место, где, как он знал, он сможет найти безопасную гавань. Место, которое покинули все остальные. Место, где Гарет однажды был правителем.

После нескольких дней пешего пути, слабый и находящийся в бреду от голода Гарет, наконец, вышел из леса и вдалеке заметил королевский двор. Его стены все еще были целы, по крайней мере, частично, хотя обугленные и осыпавшиеся. Повсюду были мертвые тела людей Империи, что свидетельствовало о том, что здесь побывал Тор. Не считая этого, двор был пуст, там только свистел ветер.

Гарету это отлично подходило. В любом случае он не планировал заходить в город. Он пришел сюда к небольшому скрытому зданию в непосредственной близости от городских стен. Гарет часто приходил сюда, когда был ребенком – в круглое мраморное здание, возвышающее над землей всего на несколько футов и украшенное искусно вырезанными статуями возле крыши. Расположенное так низко, что казалось, оно возникло из земли, это здание казалось древним. Так и было. Это был склеп МакГилов. Место, где был похоронен его отец, а прежде его дед.