Влюбленная в тебя - Гибсон Рэйчел - Страница 44

Мэдди молчала; она не знала, что сказать. Взяв в ладони лицо Майка, она снова прильнула губами к его губам – поцеловала жадно и страстно, крепко прижимаясь к нему. Когда их губы разомкнулись, он принялся покрывать поцелуями ее шею и плечи, а рука скользнула меж ее ног.

Мэдди же будто таяла изнутри, наслаждаясь интимным прикосновением того единственного мужчины, которого полюбила. Раньше она не знала, есть ли разница между сексом и любовью. Теперь ей стало понятно, что любовь в отличие от секса брала свое начало в сердце.

Мэдди не знала, что случится потом, когда Майк узнает, кто она такая на самом деле. Но сейчас ей не хотелось об этом думать – хотелось совсем другого. Глядя Майку в глаза, она сорвала с него рубашку и бросила на пол. Взгляд любимого был полон страсти.

Когда он прохрипел:

– И почему я думал, что когда-нибудь смогу тобой пресытиться? – Мэдди занялась пуговицами на его джинсах, а потом сунула руку за ремень.

– И мне всегда будет мало, Майк. Что бы ни случилось, я всегда буду тебя хотеть. – Закрыв глаза, она поцеловала его в шею. – Да, всегда, – добавила она шепотом.

Майк шумно выдохнул, когда ее рука скользнула по его возбужденному стволу. А Мэдди все шептала:

– Мне так нравится чувствовать тебя… Ты такой твердый и гладкий… Я никогда не забуду, какое это наслаждение – трогать тебя вот так.

– А кто говорит, что ты должна забыть? – Майк подвел ее к постели и усадил.

Кто? Он же сам и скажет. Уже лежа, Мэдди наблюдала, как Майк раздевался. И вскоре он стоял перед ней, совершенно обнаженный – высокий статный красавец-мужчина, заставивший страдать ее сердце и душу.

Когда же Майк лег с ней рядом, Мэдди прошептала:

– Как чудесно, когда мы вместе. – Крепко прижимаясь к нему, она легонько укусила его в плечо.

Майк опрокинул ее на спину.

– У нас впереди много времени, чтобы быть вместе. – Он поцеловал ее в шею. – Очень много.

Мэдди тихонько стонала, когда он принялся ласкать ее – казалось, что по всему телу разливался жар. Да, Майк умел заставить ее почувствовать себя прекрасной и желанной. Майк – мужчина, которого она любила. Которого, возможно, потеряет.

Тут он вдруг приподнялся и, потянувшись к лежавшим на полу джинсам, взял из них бумажник, а оттуда вытащил презерватив. Но Мэдди тотчас им завладела и сама натянула тонкий латекс. Затем, уложив Майка на спину, оседлала его. Его веки опустились, и из груди вырвался судорожный вздох, когда она приняла его в себя.

– Ты очень хорошо смотришься, – проговорил он срывающимся голосом и положил ладони ей на бедра. – И на ощупь хороша. – Его руки скользнули к ее груди.

Мэдди слегка приподнялась, затем снова опустилась – и так раз за разом; место же соединения их тел как будто стало средоточием пульсирующей энергии.

– Майк… О боже! – Чудесные ощущения захлестнули Мэдди, и она, откинув голову, купалась в брызгах волшебного оргазма, омывавшего ее всю – до кончиков пальцев. – Майк, я люблю тебя, – сказала она, оказавшись во власти новых эмоций, от которых замирало в груди.

Тут Майк перевернул ее на спину и глянул в лицо. Он по-прежнему оставался в ней, и она знала: это ему нравилось. Немного помедлив, он принялся раз за разом вонзаться в нее, а она тем временем целовала его в губы, воспаряя все выше – к вершинам блаженства. Наконец она вскрикнула и содрогнулась. И почти в то же мгновение Майк сквозь зубы пробормотал:

– О господи… – Нырнув в нее в последний раз, он замер, обессилев.

Минуту спустя он поцеловал ее в плечо и прошептал:

– Мэдди…

– Да, Майк… – Она закинула руки ему на плечи.

Он приподнялся на локтях и посмотрел ей в лицо, все еще не в силах отдышаться.

– Не знаю, что изменилось, но это был самый замечательный секс за всю мою жизнь.

Мэдди знала, что изменилось. Она полюбила Майка. Ее лицо покрылось жарким румянцем, и она уткнулась в плечо любимого. Да, она любила его и уже сказала об этом.

Майк скатился с нее и улегся на спину.

– Я хочу воды, – сказала Мэдди, поднимаясь с кровати. Она была так смущена, что даже в ушах зазвенело. Открыв дверцу шкафа, она взяла халат.

– Где твоя кошка? – спросил Майк.

– Наверное, спит в моем кресле. – Мэдди посмотрела на свои дрожащие пальцы – ей никак не удавалось затянуть поясок халата.

– Если кошка на меня снова нападет, я принесу ей G13, – заявил Майк.

Мэдди не имела понятия, о чем он говорил.

– Да ладно, – сказала она из-за двери шкафа.

– У меня в кармане есть еще презервативы, – продолжал Майк, уже направляясь в ванную. – Но тебе придется дать мне немного времени, чтобы я пришел в боевую готовность.

Пока Майк был в ванной, Мэдди пошла на кухню. Открыла холодильник и вытащила бутылку диетической колы. Прижала холодную бутылку к пылающей щеке и закрыла глаза. Может быть, он ее не слышал? Сказал же он – по дороге на Лососевое озеро, – что не всегда понимает, что она говорит во время секса? Наверное, она говорила не так отчетливо.

Мэдди открутила колпачок и сделала долгий глоток. Она отчаянно надеялась, что это был именно тот случай! Однако таким образом решалась лишь одна проблема. А та, что посерьезнее, еще маячила на горизонте, черная, как грозовое облако, и столь же зловещая.

Майк тоже вошел в кухню. Джинсы «Ливайс» низко сидели у него на бедрах, а волосы были взъерошены.

– Тебя что-то смущает? – спросил он, обнимая ее сзади.

– Почему ты так решил?

Он взял бутылку из ее рук и поднес к губам.

– Ты выскочила из спальни как ошпаренная, и твои щеки горят. – Он сделал большой глоток и отдал ей бутылку.

Мэдди смотрела себе под ноги.

– Чего мне смущаться?

– Потому что крикнула «я тебя люблю», когда сгорала от страсти.

– О боже!.. – Мэдди закрыла лицо ладонью.

Он развернул ее лицом к себе, приподнял подбородок и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Все в порядке, Мэдди.

– Нет. Я не хотела в тебя влюбляться. – Покачав головой, она с нажимом повторила: – Я не хочу тебя любить. – В груди защемило, и горячие слезы защипали глаза. Она и подумать не могла, что бывает так больно, больнее некуда. – Моя жизнь – дерьмо.

– Почему? – Он нежно поцеловал ее в губы. – Я же тебя люблю! Не думал, что смогу испытывать к женщине такие чувства, какие испытываю к тебе. Все эти дни я пытался угадать, что чувствуешь ты.

Мэдди отшатнулась от него, и его руки бессильно упали. «Ох, как же все несправедливо…» – подумала она. Однако Мэдди еще пятилетней девочкой поняла, что жизнь вообще устроена несправедливо. Наконец, собравшись с силами, она произнесла роковые слова – сказала правду, хотя в горле стоял ком, так что она едва могла говорить:

– Маделин Дюпре – это мой псевдоним.

Брови Майка поползли вверх.

– Разве Маделин – не твое настоящее имя?

Она кивнула.

– Да, меня зовут Маделин. Но Дюпре – псевдоним.

Он склонил голову к плечу.

– Так как же тебя зовут?

– Мэдди Джонс.

Он посмотрел на нее ясными глазами. Пожал плечом и сказал:

– Ну и ладно.

Но Мэдди ни на секунду не поверила, что Майк принял ее в качестве той, кем она была на самом деле. Вероятно, он просто не понял…

Облизнув пересохшие губы, Мэдди сказала:

– Моей матерью была Элис Джонс.

Тонкая морщинка прорезала лоб Майка, и он дернулся – будто получил выстрел прямо в грудь. Затем пристально посмотрел ей в лицо – словно пытался увидеть то, чего не замечал раньше.

– Скажи, что ты шутишь, Мэдди!

Она покачала головой:

– Нет, Элис Джонс – не просто лицо с газетной страницы, которое привлекло мое внимание. Она была моей матерью. – Мэдди протянула к нему руку, но Майк поспешно отпрянул, и ее рука бессильно опустилась. Только что ей казалось, что больнее уже не будет; она ошибалась.

А Майк молча смотрел ей прямо в глаза. И больше не было мужчины, который только что сказал, что любит ее. Ей уже доводилось видеть Майка в раздражении, но это его состояние холодной ярости было ей внове.