Влюбленная в тебя - Гибсон Рэйчел - Страница 34

После часа работы она выключила диктофон и откинулась на спинку кресла. Зевнув, закинула руки за голову. Было воскресенье. Наверное, как раз сейчас жители Трули выходили из церкви. Мэдди не получила религиозного воспитания. Как почти все в ее детстве, посещение церкви зависело исключительно от каприза ее взбалмошной тетки или телепрограммы, которую та смотрела. Просмотр очередной серии «60 минут о религии» напоминал тете Марте о том, что она, возможно, нерадиво служит Господу; и тогда она тащила Мэдди в первую попавшуюся церковь, радуясь по дороге домой, что исполнила роль хорошего пастыря. А потом, в следующее воскресенье, Марта, увлеченная новым делом, забывала про церковь.

Если бы Мэдди пришлось выбирать религию, она, возможно, остановилась бы на католицизме. По той простой причине, что у католиков в церквях были красочные витражи, красивые четки и Ватикан. Несколько лет назад Мэдди побывала в Ватикане. И действительно, этот город внушал благоговение! Даже такой язычнице, как Мэдди. Но будь она католичкой, ей пришлось бы пойти в церковь и на исповеди признаться в многочисленных грехах, которые она совершила с Майком Хеннесси. И пришлось бы терзаться раскаянием. А она вовсе не раскаивалась. Разумеется, священнику можно солгать, но Бога-то не одурачишь.

Мэдди встала и пошла в гостиную. Прошедшая ночь с Майком была прекрасна. У них был отличный секс, но теперь все кончено. Она понимала, что ей следовало бы испытывать чувство вины из-за того, что не призналась Майку, что ее матерью была Элис Джонс. Но чувства вины не было. Разве что совсем чуть-чуть. Гораздо меньше, чем следовало бы. Наверное, было бы хуже, если бы у нее с Майком сложились «отношения». Но, к счастью, между ними ничего такого не наблюдалось. Даже дружбы не было. Если она и печалилась, то лишь из-за того, что они с Майком никогда не станут друзьями. Ей бы понравилось с ним дружить. Понравилось бы просто потому, что Майк ей по душе.

Мэдди направилась к стеклянной двери и посмотрела на озеро. Подумала о Майке и его сестре. Он очень настаивал, чтобы она не говорила с Мэг. Почему? Ведь Мэг – взрослая женщина. Мать-одиночка, которая сама зарабатывала на себя и на сына. Что могло случиться? Чего так боялся Майк?

– Мяу…

Мэдди посмотрела вниз. По другую сторону стеклянной двери сидел маленький котенок. Весь белый, один глаз голубой, а другой – зеленый. Голова казалась слишком большой для маленького тельца. Может быть, врожденный дефект? Мэдди ткнула в него пальцем и сказала:

– Иди домой.

– Мяу!..

– Я терпеть не могу кошек.

Кошки – отвратительные создания. Дерут в клочья одежду, царапают мебель своими когтями и спят целый день.

– Мяу!..

– Нет-нет, забудь. – Повернувшись, Мэдди пошла через весь дом в спальню. На полу кучей возвышались простыни, наволочки и пододеяльник. Она отнесла все это в прачечную, примыкавшую к кухне. Следовало поскорее уничтожить все следы пребывания Майка в ее доме. Никаких вмятин на подушке. Никаких оберток от презервативов на ночном столике. Майк – все равно что чизкейк, и она не допустит возле себя ничего такого, что будет напоминать о том, как она любит чизкейк и как ей его не хватает. Особенно если он такой вкусный. Прошедшей ночью она чуть не объелась до беспамятства.

Мэдди затолкала простыни и наволочки в стиральную машину, засыпала порошок и запустила стирку. Когда она закрывала крышку, зазвонил дверной звонок, и в животе у нее что-то тяжко оборвалось – и радостно воспарило одновременно. Только один человек мог позвонить в ее дверь.

Направляясь к входной двери, Мэдди пыталась игнорировать странное ощущение в груди. Она оглядела свою зеленую «найковскую» футболку и черные шорты. Футболка и шорты были старыми и удобными, но никак не внушали сексуальный интерес. Впрочем, как и вчерашние толстовка и домашние брюки. Но Майку, кажется, было все равно.

Она поглядела в дверной глазок. Майка за дверью не было. Зато на веранде стояла его сестра в темных солнечных очках, и Мэдди удивилась: откуда Мэг было известно, где она живет? Наверное, от Трэвиса. Интересно, что могло понадобиться Мэг в воскресный день? Ответ был очевиден: она хотела поговорить с ней о книге. Однако внешне Мэг настолько походила на свою мать, что напрашивался и другой ответ: она пришла ссориться. «Не достать ли «Тазер»?» – подумала Мэдди. Но не бить же бедняжку разрядом в пятьдесят тысяч вольт, если она пришла просто поговорить о том, что случилось двадцать девять лет назад? Это было бы невежливо. И глупо к тому же…

Еще немного помедлив, Мэдди открыла дверь.

– Привет, Маделин. Надеюсь, я не отвлекаю вас от дела, – начала Мэг. – Я только что высадила Пита у соседнего дома и подумала, что могла бы поговорить с вами минуту-другую.

– Аллегрецца так быстро вернулись?

– Да, они приехали домой сегодня утром.

Легкий ветерок играл кончиками темных прядей Мэг, и она вовсе не казалась взволнованной. Мэдди сделала шаг назад и сказала:

– Заходите, пожалуйста.

– Спасибо.

Мэг вошла, подняв солнечные очки на макушку. На ней была юбка хаки и черная блуза с короткими рукавами. И она так походила на свою мать, что это даже пугало. Но Мэдди решила, что будет несправедливо судить о Мэг по поведению ее матери. То же самое относилось и к самой Мэдди.

– Чем могу помочь? – спросила она, проводив Мэг в гостиную.

– Мой брат был здесь ночью?

Мэдди замерла на мгновение. А она-то все думала: что же привело Мэг в ее дом? Но ей не пришло в голову, что гостья намерена говорить о той оргии, что они с Майком здесь устроили. Наверное, стоило все-таки прихватить с собой «Тазер».

– Да, был.

Мэг вздохнула:

– Я говорила ему, чтобы он сюда не приходил. Я взрослая женщина и сама могу себя защитить. Он боялся, что я расстроюсь, если начну говорить с вами о наших родителях.

Мэдди с облегчением улыбнулась.

– Пожалуйста, садитесь, – сказала она, указывая на кушетку. – Может быть, выпьете чего-нибудь? Но боюсь, у меня есть только диетическая кола и вода.

– Нет, спасибо. – Мэг села, и Мэдди взяла себе стул. – Сожалею, что Майк счел себя обязанным прийти к вам и приказать, чтобы вы со мной не говорили.

Мэдди пожала плечами:

– Но я, как и вы, тоже взрослая женщина. И я не подчиняюсь приказам вашего брата. – Разве что в ароматной ванне; он тогда взглянул на нее неотразимым взглядом голубых глаз и велел: «Иди сюда и сядь мне на колени».

Мэг положила сумочку на журнальный столик.

– Майк не злой. Просто он хочет меня защитить. В детстве он воспринимал все это очень болезненно и не хотел говорить о наших родителях. И я уверена: если бы вы познакомились с ним при других обстоятельствах, он бы вам понравился.

Он нравился ей куда сильнее, чем было уместно в данных обстоятельствах. Страшно было даже подумать о том, как бы ей понравилось сидеть у него на коленях, не будь он Хеннесси.

– Не сомневаюсь, что вы правы.

Мэг нахмурилась и проговорила:

– В городе ходят слухи, будто по вашей книге будут снимать фильм.

– Правда?

– Да. Вчера ко мне на работу пришла Карлин и сказала, что мою мать будет играть Анджелина Джоли, а отца – Колин Фаррелл.

Колин Фаррелл? Что ж, в этом есть хоть какой-то смысл. Но Анджелина Джоли?..

– Я не давала согласия на экранизацию. – Черт, она даже не сообщила своему агенту, что пишет эту книгу. – Поэтому можете всем говорить, что никакие киношники в ближайшее время сюда не заявятся.

– Это хорошо, – кивнула Мэг и посмотрела на стеклянную дверь. – Ваш котик просится домой.

– Он не мой. Наверное, бездомный. – Мэдди покачала головой и откинулась на спинку стула. – Вам не нужен котенок?

– Нет. Я не очень люблю животных в доме. Правда, я обещала сыну, что куплю собаку, если он будет целый месяц хорошо себя вести. – Мэг коротко рассмеялась. – Не думаю, что в ближайшем будущем мне придется выполнить обещание.

Когда Мэг смеялась, в ней проступало сходство с Майком.

– Я тоже не любитель живности, – призналась Мэдди и подумала: «Неужели Мэг так и будет болтать о животных, вместо того чтобы поговорить о ее родителях?» – От них слишком много беспокойства.