Божество пустыни - Смит Уилбур - Страница 28

Четыре дня спустя в царскую голубятню в Фивах прилетел голубь из Вавилона с известием от царя Нимрода, переданным через нашего посла.

Царь подтверждал свою верность союзу между нашими державами и выражал удовольствие от предстоящей встречи с царевнами в своем дворце, где, как он надеялся, те во время своего визита воспользуются его гостеприимством.

Едва получив это сообщение, я отправил Зараса с большим отрядом воинов расчистить дорогу от Фив к побережью Красного моря. Предлогом послужило желание убедиться, что в дороге нас не подкараулят разбойники или преступники. На самом же деле мне хотелось держать его подальше от моей милой Техути.

Не знаю, как Техути узнала о моих потугах помешать ей. У нее везде шпионы, а царский гарем – это теплица, в которой растут интриги и рождаются слухи.

Приказ Зарасу возглавить передовые отряды я отдал утром, а сейчас сидел в своем саду у водоема с рыбами и смаковал вино, которым хотел встретить приход ночи и отметить благополучно прошедший день со всеми его достижениями, успехами и редкими неудачами. Она подошла ко мне сзади, неслышно, как тень, закрыла мне глаза гладкими прохладными ладонями и прошептала на ухо:

– Угадай, кто это!

– Понятия не имею, кто это, ваше царское высочество.

– О! Ты, наверно, подглядывал! – возразила она, села мне на колени и обняла за шею. – Я так тебя люблю, дорогой Тата! Я сделаю все, о чем попросишь. А ты сделаешь все, о чем я попрошу?

Она обняла меня.

– Конечно, ваше царское высочество. Я сделаю все, что не угрожает твоей безопасности и интересам нашего Египта.

– Ни о чем подобном я и не могу тебя просить. – Ее как будто бы испугали мои предположения. – Но ведь путешествие в Шумер и Аккад через эту страшную пустыню будет очень долгим. Мы с сестрой соскучимся, нам нужны будут развлечения. Как было бы прекрасно, если бы с нами был поэт, который мог бы петь для нас и читать стихи.

– Поэтому ты попросила брата, фараона Тамоса, назначить сотника Зараса в караван, который отвезет нас всех в Вавилон?

– Сотник Зарас! – воскликнула она, удивленно округлив глаза. – Он едет с нами? Как замечательно! Он одаренный поэт, и у него прекрасный голос. Я знаю, он тебе нравится. Днем он сможет ехать со мной и с Бекатой и развлекать нас.

– Сотник Зарас прежде всего военачальник и воин, а не бродячий певец. С нами и так едут музыканты, лицедеи, шуты, жонглеры, танцовщицы, акробаты и цирковые животные, даже ученый медведь. Зарас будет командовать отрядом, идущим впереди нашего каравана. Он будет проверять дорогу, обеспечивая всем нам безопасность, в особенности тебе и твоей младшей сестре.

Заискивающая улыбка исчезла с лица Техути. Царевна отстранилась и посмотрела на меня ледяным взглядом.

– Почему ты так суров со мной, Таита? – спросила она. Теперь я стал Таитой – явный знак царского нерасположения. – Разве я о многом прошу?

– Вот почему, высокородная.

Я взял ее правую руку и повернул ладонью вниз, чтобы стало видно кольцо, которое она не снимала с пальца с тех пор, как получила его от меня, – кроме того случая, когда Зарас нашел для нее кольцо.

Техути вырвала руку и спрятала за спину. Мы молча смотрели друг на друга.

Она составила план битвы и обнажила воображаемый кинжал. Встала и пошла от меня, грациозно покачивая бедрами, не оглядываясь и не добавив ни слова.

В первый день месяца месора Зарас во главе передового отряда достиг порта Сагафа на ближнем берегу Красного моря. Он отправил мне голубя с известием, что флотилия дау и барж готова и ждет у берега; флотилия способна вместить и переправить весь караван. Получив это сообщение, я приказал выступать.

Когда мы поднимались на берег Нила, фараон ехал рядом со мной во главе каравана. Добравшись до высокого места, мы спешились.

Царевны сидели на стульях с подушечками с боков от фараона. Все присутствующие члены совета и старшие воины окружили царственную троицу. Фараон призвал меня, и я склонился к его ногам. Он встал надо мной и обратился к собравшимся.

– Призываю всех своих возлюбленных и верных подданных, собравшихся здесь, быть свидетелями происходящего.

Все, даже Техути и Беката, ответили возгласом:

– Слава фараону! Да исполнится его воля!

Обеими руками фараон поднял над головой золотую статуэтку ястреба.

– Вот моя Печать ястреба, мой знак и моя подпись. Тот, у кого этот ястреб, наделен всей моей дарованной богами властью. Пусть все знают это и берегутся моей силы и моего гнева.

Стоя на коленях, я воздел руки. Фараон наклонился и вложил в них Печать ястреба.

– Пользуйся ею разумно, вельможа Таита, и верни мне, когда мы встретимся в следующий раз.

– Слышать приказ фараона значит повиноваться, владыка Египта! – громким, ясным голосом вскликнул я.

Он поднял меня и обнял.

– Да отнесутся милостиво к тебе и твоим делам бог Гор и все божества Египта.

И он отвернулся, чтобы попрощаться с сестрами. Потом сел верхом, свита выстроилась за ним. Он коснулся лошади шпорами и поскакал вниз к сверкающим стенам Фив на берегу Матери Нила. Миновал хвост нашего каравана, продолжавшего подниматься.

Рабы поставили навес, сплетенный из верблюжьей шерсти, чтобы мы могли сидеть, защищенные от жаркого солнца. Мы сидели и смотрели, как фараон со свитой исчезают в мерцании под нами. Голова каравана достигла нас и потянулась мимо.

Впереди двигался ном Крокодила. Сразу за ними следовали пятьдесят верблюдов и их погонщики-арабы. Каждое из этих неуклюжих животных несло четыре огромных кожаных меха с водой, по два с боков от горба. От этой воды зависело наше продвижение на большие расстояния, отделяющие один источник или оазис от другого в пламенеющих просторах Аравии.

За верблюдами и драгоценной водой шел второй ном Синего Крокодила. Если бы на нас напал враг, позиция нома как нельзя лучше подходила для защиты воды или для защиты середины каравана, где ехали царевны.

Хотя я наметил путь южнее и восточнее Синайского полуострова, которым владели гиксосы, я не собирался рисковать: царь Корраб мог проведать о наших планах и послать на перехват отряд своих колесниц.

За строем стражников большими шагами шли еще пятьдесят длинноногих верблюдов. Они везли шатры, мебель и все прочее, что в пустыне будет устанавливаться на каждом привале.

Далее пешком следовали рабы, слуги и многочисленные сопровождающие. За ними еще двадцать дромадеров. Эти тащили тяжелые мешки с серебряными монетами.

Замыкал шествие третий ном Крокодила, запасные лошади, верблюды и повозки со скарбом. Когда они поравнялись с нами, я приказал снять шатер, в котором мы сидели.

Мы ехали вперед, пока не заняли свое место в самой середине длинной змеящейся процессии, растянувшейся в пустыне на целую лигу. Этому неуклюжему и медлительному скоплению людей и животных потребовалось десять дней, чтобы добраться до западного берега Красного моря.

Зарас выехал из порта Сагафа нам навстречу. Со своей почетной охраной он проскакал вдоль каравана; добравшись до нас, он соскочил с лошади, чтобы приветствовать царевен.

Зарас опустился перед Техути на одно колено и приветственно вскинул кулак. Она вознаградила его сладострастной улыбкой.

– Сотник Зарас, я очень рада, что ты будешь сопровождать нас в путешествии в Вавилон. Я хорошо помню твои стихи о взятии крепости Тамиат, когда вы с вельможей Таитой вернулись из похода. Мне доставит большое удовольствие, если ты поужинаешь с нами сегодня и потом развлечешь стихами. Что касается остального пути в Вавилон, вот мое желание и мой приказ: отдай свое место в передовом отряде другому номарху и лично защищай меня и мою сестру Бекату.

Я резко и громко выдохнул, чтобы она услышала, но царевна не обратила внимания на мой сдавленный протест и сосредоточила все внимание на Зарасе. Он казался смущенным и слегка запинался, отвечая ей: я впервые слышал такое.

– О царевна, слышать твой приказ означает повиноваться. Но прошу меня извинить. Я должен немедленно доложить об этом вельможе Таите, которого фараон поставил над караваном и которому вручил Печать золотого ястреба.