Далекие королевства - Банч Кристофер - Страница 44

— Таким образом, я надеюсь, наши враги будут убеждены, что их заклятия продолжают действовать и им нет нужды применять нечто более серьезное.

— Наши враги? — спросил Янош. — Откуда?

Кассини несколько смущенно поглядел на него:

— Ну, прежде всего я полагаю, эти чары насылаются из Ликантии, где, как мы знаем, у нас есть враги. Скорее всего, насылаются они из клана Симеонов… Да, в самом деле, я действительно ощущаю излучение с той стороны. Но я ощущаю и еще кое-что… Поскольку вы не воскресители, я не могу вам точно объяснить… Что-то вроде огромной волны, накатывающейся с востока.

Мы с Яношем вздрогнули.

— Но мы здесь впервые, никто нас здесь знать не может, — сказал я. — Разве что кого-нибудь из этих прибрежных людей….

— Да, непонятно… — согласился Кассини. — Но что еще более загадочно, так это то, что в этой волне я не ощущаю ничего враждебного, никакой особой угрозы никому из нас она не несет. Такое ощущение, — он замолк, подыскивая слова, — что над нами нависли какие-то огромные невидимые силы, силы… которые… ах, я не могу найти слов, — замялся он. — Представьте себе громадную хищную рыбину в озере. А вокруг нее плавает крошечный пескарик. Громадина не голодна в настоящий момент, но поглядывает на эту крошку. И возможно, через час или через неделю, когда она действительно проголодается, то более внимательно отнесется к пескарику. — Кассини покачал головой. — Вот лучшее сравнение, которое я могу придумать.

Мы пришли к соглашению, что этой ночью часовые должны проявить больше бдительности по отношению не к возможному нападению, а к тому, чтобы никто не ускользнул из лагеря и не отправился из любопытства в то место, где сотворил противозаклинание Кассини. Дежурить взялись Янош, Кассини, сержант Мэйн и я. Кассини заступил в первую смену, которая начиналась тотчас. Позже Янош признался, что предложил поставить Кассини первым потому, что в это время еще все бодрствовали и ему особенно не приходилось переживать из-за способностей Кассини как часового. Далее должен был стоять Мэйн, затем я, а Янош выбрал себе последнюю смену, которая всегда чревата опасностями в тихие предрассветные часы.

Я крепко спал, когда Мэйн разбудил меня на смену. Я взял оружие и сел за дверью здания, чтобы наблюдать за поляной, залитой звездным светом, самому оставаясь в тени. Периодически я выходил наружу и обходил здание, убеждаясь, что никто не подкрадывается. Было так безмятежно и тихо. Успокаивающе журчала река. После сна я чувствовал себя бодро, да и искусство Кассини сняло тяжесть с плеч. Я понял, что, как и остальные, был измотан преследующими нас небольшими заклятиями.

Я взглянул на тропу вдоль берега, до которой было около одной шестой лиги. Потом мой взгляд привлекли два крупных камня на вершине холма. И вдруг эти камни задвигались и оказались двумя воинами на лошадях.

Конечно, до них было далеко, но мои глаза не могли мне лгать. Я мог бы поклясться, что различаю на обоих совершенно необычные доспехи и шлемы с высокими гребнями. В моей памяти всплыла картина, описанная Яношем тем солнечным полуднем в винном погребке: «Даже их лошади защищены доспехами, я видел, как в лунном свете сверкнула сталь на голове одного из коней. И позицию они занимали именно такую, какую избрал бы и я, руководя патрулем, чтобы сверху осматривать каждый проулок…»

Я приготовился поднять тревогу, но остановил себя. Прошедший день закончился магией, у всех нервы были не в порядке. Я не раз слышал от старых солдат, друзей моего отца, истории о часовых-новобранцах, которые поднимали тревогу, увидя врага, который при приближении разбуженного командира оказывался кустом. И тут я увидел, что на вершине холма уже никого нет, всадники исчезли; наверняка это все мне померещилось. Тем не менее, когда я разбудил Яноша на последнюю смену, то подождал, пока он полностью проснется, и рассказал ему об увиденном мною мираже.

Янош задумчиво почесал свой подбородок.

— Итак, — наконец сказал он, — большая рыба Кассини дает о себе знать. Мы можем с рассветом отправиться на гребень холма. Хорошо, коли мы отыщем там отпечатки копыт, чтобы убедиться — за нами здесь наблюдают обычные люди. Если же мы ничего не обнаружим… что ж тогда или тебе пригрезилось, или… — Янош фыркнул, — я думаю, не стоит кому-либо еще это рассказывать, друг мой. Если на вершине холма были наблюдатели, то надо полагать, владыки Далеких Королевств уже знают о нашем присутствии. Могут ли они быть нашими врагами? Никто тогда в Костроме не заявлял, что эти призрачные всадники нанесли кому-либо физический ущерб. Но кто может знать, что у них на уме, у их великого мага? Может, они и намерены принести нам зло? Хотя мы, надо отметить, к счастью, похоронили как положено их воина. А солдаты любого народа, если они, конечно, рождены из чрева человеческой женщины, такую честь всегда ценили высоко. Пусть мы даже кое-что у него и забрали.

Услышав этот аргумент, я улыбнулся.

— Дружище Янош, ты начал рассуждать как дурачок, играющий в чет и нечет с другим дурачком. Если последний раз у него в кулаке был один камень, будет ли столько же и в следующий раз? А на какой раз будет два или вообще ни одного? Ты ищешь систему там, где ее не может быть. Что зря гадать?

Я замолчал, и Янош засмеялся.

— Спасибо тебе. Я сам себя заморочил, как сорок мудрецов, размышляющих на тему: зеркало — это отражение или реальность. Добрые намерения у наблюдателей или злые, или они примерно так же озабочены нашим существованием, как и та громадная сытая рыбина, — не нам знать.

— Может, стоит посоветоваться с Кассини?

— Я думаю, не стоит. Давай посмотрим, как будут развиваться события.

Все же мне показалось, что Янош более обеспокоен этой новостью, чем хотел показать; опять же, он был тем, кому доводилось видеть это явление раньше любого из нас.

Спустя две ночи, когда мы поднялись еще выше по реке и она начала мелеть и сужаться, принимая в себя многочисленные узенькие ручейки, спадающие с холмов, наблюдатели были замечены вновь. На этот раз их видели сержант Мэйн, один из солдат и один из прибрежников. И вновь всадники ничего не предпринимали, просто сидели на лошадях, а затем исчезали. Кассини настаивал на том, чтобы задать призракам магический вопрос: что означает их присутствие — добрые или злые намерения?

— Задать вопрос, — пробормотал Янош. — Умно, ничего не скажешь. Как бы они нам его не задали, да так, что и отвечать будет некому.

Заклинание Кассини ничего бы не дало. Да и вообще он считал, что наблюдатели не что иное, как природная иллюзия — необычная разновидность миража. А Янош все время сомневался — то ли это иллюзия, то ли нет; если не считать того мертвеца на дне ущелья, ни у одного из наблюдателей не было замечено лиц или открытых частей тела. Казалось, что доспехи надеты на невидимок.

Кассини же повел себя, на мой взгляд, с опасным высокомерием. На следующий день он отыскал самый высокий в округе холм и с его вершины, размахивая факелом, произнес молитвы и юридические формулы, утверждающие права Ориссы на эти земли. Не думаю, чтобы кто-нибудь из местных жителей или духов воспринял бы это всерьез. В те времена никто из ориссиан, даже воскресители, нигде не допускали столь нахальных выходок. Настоящая же церемония, состоящая из молитв, а затем высевания семян, привезенных из нашей страны, имела своей целью сообщить местным существам, как физическим, так и невидимым, о заявлении прав Ориссы и ее жителей на эти земли. И сводилась церемония к просьбе, больше, правда, выглядевшей требованием, чтобы все существа данной земли пользовались уважением и защитой юридических и воскресительских законов Ориссы. Только в этом случае все считалось законным.

Я всегда считал эту церемонию неумной и от души рад, что ныне, когда путешественники из Ориссы много разъезжают по миру, она совсем забыта. А уж в этой необычной стране, с ее магией, неизвестным населением и призрачными наблюдателями, такая церемония, на мой взгляд, выглядела уж совсем неуместной. Но ни я, ни Янош ничего не сказали. Если бы я запретил Кассини совершение подобных церемоний здесь или в другом месте, он по возвращении в Ориссу наверняка сообщил бы о моем поведении Совету воскресителей. А уж те нашли бы, как растолковать такой приказ Антеро. Так на меня свалилась еще одна проблема.