Напряжение (СИ) - Ильин Владимир Алексеевич - Страница 67

— Мне нужно время, — отвечал я ему.

Только и его не было.

— Там наш автобус! — Воскликнул Федор.

— Значит, время подниматься, — отжал я свое тело от земли и осторожно встал, стараясь до последнего не отпускать ладони от земли.

И действительно, мимо, переваливаясь по изрезанному асфальту, прошла колонна знакомых Икарусов, с княжеским гербом у номера, аккуратно объехав брошенные на трассе джипы. Мне бы еще полежать, но мы обязаны быть вовремя, вместе со всеми. Так даже лучше, чем приехать первыми — не станем единственным источником новостей.

— Помочь? — Переживая, спросил брат.

— Я сам, — мотнув головой, скинул тапки и поднялся.

А что, вполне терпимо — теперь внутренне напряжение, судорогой сводящее тело, уходило сквозь пятки.

— Поехали, — подмигнул я брату и пошел к машине.

От моего прикосновения джип возмущенно закричал сигнализацией и заморгал фарами.

— Приехали, — тоскливо констатировал я, глядя на свою руку.

— И что делать? — Поднял на меня взгляд Федор.

— Ты поведешь. — Почесав затылок, пришел я к единственному решению.

— А мне разве можно? — Недоверчиво уточнил брат.

Я снял с рубашки свою бабочку и перекинул ему в руки.

— Надень, с ней все можно.

На алый лепесток ткани посмотрели, как на нечто волшебное, и тут же нацепили на воротник.

— Ты водить?то умеешь? — Спохватился я.

— Конечно, — поправляя бабочку, солидно, совсем другим голосом ответил Федор. — Это же моя машина.

Общими усилиями устроили мне место из резиновых ковриков — кожаное кресло тлело от моего прикосновения. И рубашка с шортами тоже тлели, но тут ничего не поделать — резиновых костюмов не было. Зато нашлась лампочка! Не в плане одежды, но через нее тоже можно было сбрасывать избыток силы — потихоньку, тускловатым желтым светом. Притронешься рукой — будто ветер подул, коснешься языком — словно холодного кваса выпил. Блаженство!

— Помощь не нужна? — Участливо спросили из приоткрытого окна притормозившей рядом машины.

— Нет, — опустив тонированные стекла, снизу вверх пискнул Федор.

Я приветливо мигнул лампочкой.

— Уй, е! — Дал по газам мужчина.

— Это он чего? — Повернулся ко мне брат.

— В мире полно странных людей, — вынув лампочку изо рта, поучительно поведал я. — Поехали.

С колонной нам очень повезло. Во — первых, они точно знали дорогу, и нам не пришлось плутать по старому, оттого очень запутанному городку. Во — вторых, Федору было удобно ориентироваться по верхнему краю кузова последнего автобуса — так не нужно было вытягивать шею, чтобы одновременно жать на педали и видеть дорогу. В — третьих, ехали мы достаточно медленно, чтобы последствия встречи с плохими людьми полностью выгорели в вольфрамовой дуге.

Правда, внутрь вокзала нас не пустили, грозным жестом регулировщика указав на знак 'общественный транспорт', так что пришлось выруливать на забитую парковку и кое?как пристраиваться возле ограды. Федор даже почти не поцарапал нам бампер, но вроде бетонная стена обиделась не сильно и с молчаливым укором приняла извинения, брошенные на бегу — мы опаздывали. А поскольку ноги у меня длиннее, а Федору с высоты явно больше видно, то бежали в два яруса, каждый занимаясь своим делом — я расталкивал плотную толпу людей, а Федор подсказывал, в какую сторону мне рациональней работать локтями.

— Может, позвоним? — Заметив третий раз один и тот же киоск, спросил я небо.

— Точно! — На фоне неба появилась воодушевлённая физиономия брата.

Федор выудил телефон из шорт и деловито набрал номер, некоторое время послушал ту сторону и жестом военачальника указал на север.

— Туда!

— А почему туда? — Резонно уточнил, не отметив в том направлении ни одной надежной приметы.

— Папа там кричал, что загонит всех на север, если мы не найдемся. — С готовностью прояснил Федор.

Но тут телефон перезвонил сам, и оказалось, что на север пойдут другие люди, а нам надо к пожарной башне на востоке.

Через некоторое время меня сдавили так, что в глазах потемнело — тут же охнули, извинились, накричали, снова извинились и обняли в три пары рук. Сообразив, что страдаю за двоих, сгрузил счастливого (пока еще) Федора на землю. Ему еще щеки тискали, так что я, в принципе, легко отделался.

— Вы где были?! — С напускной грозностью спросил отец.

— Да! — Вторила Тоня, уперев руки в боки, а Катя попыталась пнуть по ноге.

— Нас на вокзал не пустили.

— Кто посмел?!

— Дорожный знак, — указал я виновника всех бед и показательно ткнул пальцем в сторону въезда.

— К — какой дорожный знак? — Растерялся Михаил.

— На своих машинах проезд запрещен. А на парковке места нет.

— А еще я бампер поцарапал, — виновато выглянул из?за моей ноги изрядно потрепанный Федор.

— Какой еще бампер? — Отец повел круглыми глазами от меня к Федору и обратно.

— Нашей машины, — тихо пискнул брат, указав рукой на высокий силуэт джипа в самом конце парковки

— А — а, — протянул Михаил совсем обескураженно.

— Компенсация, — веско заявил я.

— Серьезно? — С приятным удивлением вымолвил отец.

— И не только! — Чутко поймав момент, когда ремень вновь скрылся из ближайшей перспективы, гордо выступил вперед Федор.

— Еще деньги вернули, — пояснил я. — И украшения.

— Наши! — Веско добавил Федор, потянув отца за руку. — Я покажу!

— А как вы приехали, кто вас привез? — Дал себя повести папа.

— Мы сами и приехали. — Подхватив на руки сестер, зашагал рядом.

— Так вы маленькие! Вам нельзя за руль!

— С ней — можно, — брат огладил алый шелк бабочки и загадочно добавил. — Артефакт!

— Дай! — Потянулась Тоня к бабочке. — Мне! Мое!

Я предусмотрительно отступил на пару шагов в сторону.

— Да там руль и педали, чего сложного, — успокоил я отца, движением головы отцепляя Катину руку от своего уха. — Тем более мы медленно и за автобусом.

— Ну, разве, что так, — для порядка проворчал безмерно счастливый — по глазам видно — Михаил.

— А я уже насчет транспорта договорился. Но так, конечно, лучше! Просто замечательно! Так, дети, забирайтесь в машину, сейчас я сумки только закину.

За две минуты, путем интриг и угроз, места были распределены. И это еще Федор не участвовал — он молча вцепился в мешок. После подкупа шоколадкой, мне досталось то, что рядом с водителем, а сестры заняли второй ряд, с любопытством поглядывая на груз в руках брата.

— Сейчас предупредим моего знакомого, что едем своим ходом, и вперед! — Бодро обозначил программу папа, заводя машину. — Федор, что у тебя там?

— Наше! — Отозвался брат.

— Ладно, — видимо, привычно хмыкнул Михаил, выруливая с парковки.

— Дай посмотреть, — зашикали позади голоса сестер, перемежаемые упрямым пыхтением Федора.

Товарищ отца оказался хозяином микроавтобуса, в момент нашего прибытия деятельно обсуждавшим, как запихнуть двадцать человек с грузом в пространство не самой большой машины. Наше прибытие группа людей восприняла молчаливо, с характерным прищуром, от которого захотелось заблокировать двери и прибавить скорость.

— Армен, мы не поедем, — Перегнувшись через меня, сообщил отец.

Толпа радостно взволновалась, но тут же оказалась заглушена зычным голосом, предлагавшим всем желающим четыре свободных места совсем недорого.

— А казался таким приличным человеком! — Глядя на нас, сварливо крикнула дородная тетка из толпы.

— Так это компенсация, всем выдают, — виновато пояснил отец.

— Да? А разве не просто деньги возвращают? — Не веря, переспросила она, подходя ближе.

Со второго ряда раздался болезненный вопль и торжественный писк девчонок, на секунду отвлекший раздраженное внимание женщины. Но этой секунды хватило, чтобы у тетки блюдцами распахнулись глаза, а рот открылся так, что хоть поезд пускай. Чувствуя недоброе, обернулся и обомлел — Тоня с восхищением наматывала на руку солидную охапку цепочек, отнятую у вусмерть разобиженного брата.