Дым и зеркала - Хафф Таня - Страница 74

«Заткнись».

— Похоже, мы сможем договориться. — Последовало еще одно содрогание, и все следы боли исчезли с лица Ли. — Отпусти меня.

Продолжать удерживать его, кажется, не было больше смысла, хотя Тони не сразу смог убедить в этом свою руку. Может, она просто слишком болела и не хотела шевелиться?.. Кто знает?

Ли освободился, наклонился вперед, плеснул пригоршню воды себе в лицо и смыл красные струйки со рта и подбородка.

— Я бы лучше оставил кровь. — Фостер восстановил равновесие, когда Николас шевельнулся на его коленях. — Мало ли кто мочился в эту воду.

Мочевой пузырь парня подавал ему кое-какие идеи на сей счет.

«Неудивительно, что Ли, вернее, Каулфилд не обратил никакого внимания на мои слова. Он-то в точности знает, что намешано в этой воде, и ему на это плевать. В конце концов, ублюдок владеет не своим телом. Он одолжил его без разрешения».

Фостер подобрал ноги, когда актер поднялся. Каулфилд подвел тело Ли обратно к стене, а Тони пошарил на полу в поисках зеркальца.

— Ты так и собираешься там сидеть? — спросил монстр.

— Мне просто нужна минутка, чтобы перевести дыхание. — Пальцы парня нащупали металл и стекло.

— Ты слабеешь.

— У меня еще хватит сил, чтобы надрать тебе задницу, — пробормотал Тони, отполз обратно к колонне, ухватился за нее и поднялся на ноги. — Так какое соглашение у тебя на уме? Присоединиться к тебе и все такое прочее?..

— Все просто. Да, ты остаешься со мной. Я отпускаю твоих коллег и объект твоего неестественного вожделения.

— У него есть имя.

— И что? — («Ладно. Наверное, имя не так уж важно»). — Я присоединюсь к вам в этой стене?

«Целую вечность вздыматься там. Трудно устоять перед таким искушением».

— Когда ты сделаешься частью нас, я стану свободен.

— Ты это уже говорил. От чего свободен?

— От этого места. Я смогу отправиться туда, куда мы пожелаем, делать то, что захочу.

— В твои планы входят какие-либо противоестественные действия?

Тони снова раскрыл зеркальце и потер его о джинсы. Мокрая ткань не очень помогла прояснить отражение.

Ли неодобрительно свел брови и ответил:

— Не те, что доставили бы тебе наслаждение.

— Ба! Я про все эти убийства-самоубийства, которыми ты занимаешься наверху.

— Ты интересно выразился. — Ли поджал губы. — Они перестанут быть необходимостью. Как только мы будем вольны покинуть дом, мне уже не понадобится держать тут мертвых в качестве пищи.

— Но ведь все равно будут жертвы и смерти?

— Разумеется. Я обрету силу. Мы создадим для себя мир.

«Каулфилд, судя по всему, страдает проблемами идентификации личности. Он как будто не до конца слился с изначальной тьмой или окончательно свихнулся, просидев в мокром подвале почти сотню лет. Нет, погоди. Скорее всего, этот тип сперва съехал с катушек, поэтому и оказался в подвале».

— Ладно, если… — Тони увидел, что лицо Ли утратило всякое выражение, и умолк.

Парень взглянул в зеркальце и заметил, что перекатывания на стене перешли в судороги. Тьма сгустилась, затянула каменную стену. Крейтон Каулфилд стал почти неотделимой, четко видимой ее частью. Как будто некое агрессивное движение этого мрака вытолкнуло его наружу.

Разрозненные черты слились в лицо. Голова, тело, щеки и плечи приобрели слабый оттенок. Надо же! Этот старик был совершенно голым.

Быстрый взгляд в сторону Ли помог парню обнаружить, что тот среагировал на происходящее так же, как и Тони. Впрочем, это было не так заметно благодаря просторным брюкам, теперь насквозь промокшим.

«Среагировал на что?

На „повторный показ“. Так и должно было быть. Эти сеансы кормят существо, живущее в подвале. Оно явно положительно реагирует на происходящее. Должно быть, Эми и Зев выпустили голову и позволили кругу повторов начаться вновь».

Воспоминание о боли чуть не заставило руку Тони снова прижаться к телу. Он боролся с этим и победил.

Фостер тяжело дышал, пот обжигал волдыри, лопнувшие у него на груди. Тони изучал отражение в зеркальце.

Каулфилд выгнулся, подался из стены. Только его руки и ноги остались частью тьмы. Наверное, это было мучительно, но реакция монстра говорила о другом. Он не испытывал боли, или же она оказалась привлекательной частью происходящего.

«Смахивает на порно для престарелых мазохистов. Наверное, сейчас идет „повторный показ“ с садовником, один из самых длинных».

Тони прищурился, склонил голову к плечу и кое-как смог разглядеть Каулфилда без зеркала. Это был едва различимый, полупрозрачный мужской силуэт, согнувшийся и выпячивающийся из стены. Те, кто не знал сути происходящего или не верил в это, легко могли бы списать все на игру света.

Тони снова посмотрел на отражение.

«Надеюсь, что Каулфилд не подходит к большому финалу, потому что в таком случае моя собственная сексуальная жизнь на некоторое время пойдет наперекосяк. К несчастью…

Отлично. Есть что предвкушать».

Фостер беззвучно вздохнул, когда монстр втянулся во тьму и снова начал вздыматься вместе с ней.

Парень уже явственно слышал будущий разговор:

«Проклятье, вот опять. Это из-за меня?»

«Нет, я просто вспоминаю об одном злом старике, которого видел однажды…»

«Конечно, я хочу, чтобы Ли выжил в этой заварушке. Тогда данная проблема покажется мне маловероятной. Очень незначительная светлая сторона».

— Итак, ты принял решение? — Руки Ли, сложенные на груди, белыми полосами выделились на фоне черной футболки.

Похоже, Каулфилд — и на стене, и в Николасе — собирался проигнорировать то, что только что произошло. Тони это устраивало. Забыть случившее будет сложнее, а игнорировать — почему бы нет.

— Если я к тебе присоединюсь, то Ли и остальные будут свободны?

— Да.

— Как будто тебе можно доверять, — произнес Тони.

— В качестве жеста доброй воли я отпустил второго актера и тех двоих, что стоят за камерой. — Монстр развел руки и скопировал улыбку, которая на секунду мелькнула на поверхности тьмы. — Кроме того, ты вполне сможешь влиять на наши поступки, когда станешь частью нас. — Он снова скрестил руки на груди. — Для тебя это единственный способ их спасти.

— Да. Некоторое время назад я это понял. — Тони боролся с желанием почесать волдыри. — Так почему вы получите свободу только тогда, когда я к вам присоединюсь? Какая разница, со мной вы будете или без меня?

— К сожалению, я допустил небольшой просчет. Моей сущности не хватило на то, чтобы позволить Араготу вести независимое существование вне дома. Вместе мы сможем этого добиться.

— Ты уверен? Потому что меня не привлекает перспектива застрять в стене подвала на сотню лет.

— В этом есть свои преимущества. — Губы Ли дернулись, сложились в мрачную улыбку. — Вкус смерти сладок. Тебе предстоит это узнать. Ты умер бы, чтобы спасти этого человека, так подумай, насколько лучше жить вечно, как Арагот, бессмертный пожиратель смерти!

Даже с помощью таланта Ли такую реплику невозможно было спасти. Каулфилд, похоже, это понял. Его глаза на секунду закрылись, а потом исчезли в бурлящей смеси.

— Выбирай, — произнес Ли, явно пытаясь спасти ситуацию.

— Особо не из чего. — Боль в руке стала настолько привычной, что Тони почти не обратил на нее внимания, когда потянулся за лампой. — Я должен сказать остальным, что делаю, или они спустятся сюда и предпримут бестолковую попытку меня спасти.

— Это… — Ли умолк.

Тони показалось, что Каулфилд перебирал в уме все, что знал о людях, снимающих «Самую темную ночь». Для несведущего наблюдателя они казались кучкой безумцев, тратящих двенадцать — семнадцать часов в сутки, чтобы люди смогли поверить в детектива-вампира хотя бы на сорок три минуты, пока шла серия.

— Хорошо. Скажи им.

— Они попытаются меня отговорить, убедить в том, что есть способ тебя побороть. — Тони осторожно обхватил пальцами ручку лампы и еще бережнее снял ее с гвоздя.

— Растолкуй им, что это невозможно.