Цветок змеиного дома (СИ) - Нигматулина Галина - Страница 15

Только через несколько часов, андроиды уборщики начали наводить порядок, в разворошенной комнате заменяя разорванные когтями хозяина покрывала и уничтоженный матрас, а я смогла вернуться со своим лучащимся довольством ньером в головную спальню к детям и Анаишшшу. И когда иссаэр метнулся мне навстречу в нетерпеливом ожидании узнать, — «как его надин», мои губы, ноющие от бесконечных поцелуев, все еще хранили терпкий, солоновато-пряный вкус великолепного зверя, которого я рискнула приласкать. Вкус его эна…

Сначала робко, а потом ободренная успокаивающими и направляющими словами мужчины, более уверенно и чувственно. А когда сама завелась от его стонов, от мощного тела выгибающегося навстречу моим движениям, сильной руки в волосах, шипением, что его со-рин это сладкая пытка, потому что я не могла до конца вобрать его в себя, то и с желанием. Особенно, когда нааганит рыча, достиг кульминации, оросив мои губы и полную грудь своим соком жизни. Бедная постель… Хорошо, что я успела отскочить, предупрежденная о подобном. Частичная трансформация во время оргазма это что-то! На второй раз, после того как меня успокоили, и заверили что снова себя контролируют, я уже заходила с опаской. Не думала, что даже такой секс, с Дэйрашшшем, это экстрим.

«Хочу к своему нежному зверю. К Анаишшшу. И буду просто спать на его плече. Если конечно позволят…»

Ага, позволил, он!!! По возвращению, меня не спрашивая, под насмешливым взглядом уже светло-зеленых глаз третьего лорда, потащили в душевую кабинку. Как и когда вернулись обратно, не помню. Уснула, под довольное ласковое урчание «сытого» белого змея, принесшего меня на руках. Даже малышей не поцеловала. Не смогла…

Ладно, ночью обниму, когда разбудят на кормление. А утром узнаю, что решили с Шэйтасссом. Пока, мне было не до него. Братьев хватило…

Засыпала я с улыбкой.

«А Дэй, себя сдержал. Не как Сианн. Бедная Тайлла. Мне повезло с ньером, гораздо больше чем ей. Гораздо…»

Глубокая ночь. Покои четвертого лорда империи Амморан.

Смуглокожий мужчина, с мощным, развитым телом, не стесняясь своей наготы и собеседника затянутого в военную форму дома черных ниидов стоявшего напротив него в ожидании, сидел на кровати, и в отсутствии рин, сам расчесывал себе спутанные, после купания, длинные, смоляные волосы. Сегодня Шэйтасссу, было не до наложниц. Долгий, тяжёлый день. Непростой разговор с арри и обсуждение: где, как, и по каким правилам будет жить их со-рин, когда договор вступит в силу.

После выполнения одного пункта…

— Что ты мне на это скажешь, Грран, это возможно? — Черные глаза прочерченные оранжевым зрачком, сузились в ожидании.

— Не знаю, мой лорд. Это безумие, но попробовать можно. Еще никто, никогда, добровольно не расставался с «даром жизни». Вы уверенны в своем решении? Ведь обратного пути уже не будет. А если, что- то случится с Лейшшшаром? Или ваш болезненный интерес к этой самке, пройдет? Вы об этом пожалеете.

— Но ведь одна попытка все — же останется? — Мощное тело ниида напряглось. — И твои последние исследования. Я видел отчёт…

— Да… — огненный верр, довольно зацокал, слегка прикрыв глаза, — я и сам потом несколько дней ходил как в тумане, пытаясь осознать, как такое стало возможным. И может я неправильно сделал выводы, допустив ошибку, но… — предвкушение, — вот это вы и проверите мой ассиэр. Только у вас будет всего одна ночь. После, лорд Дэйрашшш вас-с-с и близко к девочке не подпустит. Как и она сама…

— Я буду к Лене в таком же праве, как и арри. И это не нарушение закона… — лицо темного лорда помрачнело, а в жутких, черных глазах без белка проскользнуло сомнение. — А вот малыш-ш-шка… — несколько секунд тишины… — вс-с-се же, рис-с-скну. — Расческа из древесины редкого дерева ибба с жалобным хрустом преломилась. — И еще, спасибо, что скрыл эту информацию от совета, и ее ньера, Грран. И за мой последний «дар», который ты сохраниш-ш-шь. Твоя преданность дому черных ниидов будет вознаграждена. Проси, что хочеш-ш-шь…

Увидев, в каком предвкушении, загорелись янтарные глаза верра, зная кого, хотел бы видеть в лаборатории этот одержимый своими идеями ученый, кровавый лорд предупреждающе ощерил клыки. — Мой цветок, неприкасаема! Даже думать о ней не с-с-смей!!! — И такое предупреждение прозвучало в низком, глухом голосе правящего ниида, такое безумие блеснуло в холодной бездне, что красноволосый нааганит, слегка пригнув голову, невольно подался назад.

— Прос-с-стите. Вы меня не так поняли. Для меня жизнь этой самочки бесценна. Я и дальше, хочу за ней наблюдать, в надежде что со-рин дома зеленых нитхов, а теперь и вашего дома, снова сможет зачать девочку. Но ведь есть и другие варианты…

— Нет! Мы это уже обсудили! — Темноволосый нааганит с кровавыми прядями у висков, откинул сломанный гребень в сторону, и стараясь подавить в себе желание к убийству, тяжело посмотрел на собеседника.

— Не зли меня Гр-р-ран. Лучше переключи все свое внимание на нашу гостью. Манарр с Лаитой прилетают уже завтра. А про Лену забудь. Тебе ес-с-сть, чем заняться и без нее. Ты меня понял?

— Да…

— Раз все решено, иди. Встретимся в лаборатории.

— Уверенны?

— В восемь утра, буду у тебя.

— Вы безумны…

Вишневые губы, которые еще обжигал поцелуй с самой желанной и притягательной женщиной во всей империи, растянулись в хищном оскале, вызвав у собеседника невольный озноб.

— Я знаю, вер-р-р, знаю… И поверь, мой цветок этого с-с-стоит…

Лена.

Проснулась. Потянулась. Обхватила нависшего надомной беловолосого нааганита за шею. Жаркий поцелуй. А потом, чувствуя, что кое — кто, принял мое «доброе утро» за нечто гораздо большее, оттолкнула недовольно зашипевшего иссаэра от себя, и, соскочив с кровати, подбежала к своим малышам. Интересно, я когда-нибудь перестану так глупо улыбаться в восхищении при виде этих маленьких ангелов? Особенно, когда их чудные, змеиные глазки так радостно вспыхивают при моем приближении? А их беззубые ротики, открываются в заливистом смехе, ведь я зацеловываю крошечные тельца жадными губами, шепча о том, какие они красивые, маленькие, сладкие. Мои самые, самые, и как я их люблю. Забывая на миг, где я, кто я, что меня окружает, сколько рядом охраны и «камер наблюдения». На какой я планете, и в каком положении. Обо всем. Только я и мои близнецы. Зеленоглазый малыш с оливковой кожей, который сразу же вцепился мне в волосы уже довольно сильным кулачком, и сероглазая певунья, радостно засучившая ножками в нетерпеливом ожидании, когда же мамочка возьмет ее на ручки, и согреет свою холоднокровную доченьку под живительной грудью…

Они… такие совершенные! Никогда не капризничают. Не плачут, как наши младенцы, мучаясь от колик в животе или от других недугов. Поели. Поспали. Погрелись в моих руках. И снова спать. Главное чувствовать мое присутствие, и присутствие иссаэра с папочкой. Раянок же эны воспринимали по-другому. Спокойно. Как должное. Причем всех шестерых, назначенных нам в охрану ньером. Правда Наллу и Инту, все же выделяли, иногда даря им улыбку. А больше никому. Разве что, только Шэйтасссу, и то лишь Аналлин, а вот Александр его недолюбливал. Особенно если ниид, уделял мне повышенное внимание, приближаясь слишком близко, или когда брал на руки мою дочь с разрешения Дэя. Малыш, так хмурился! Даже пытался шипеть, в недовольстве кривя маленькие губки. И это на взрослого самца, малюсенькая крошка! Такой смешной! Как рассерженный котенок. Маленький ревнивец. Точно в дядю пошел.

Вон, легок на помине. Уже стоит за моей спиной, и дышит в затылок, напоминая о своем существовании. И мешает заниматься детьми, ощупывая мои филейные части, под насмешливым взглядом Асты и Тарры, наших сегодняшних телохранительниц. Зараза ненасытная. Довел меня вчера до изнеможения своими приставаниями и:- я сос-с-скучился, надин. Прости, меня малыш-ш-шка. Я не хотел. Прос-с-сти. Больше никогда…А с эном тебе понравилось? Не напугал? А как ты его ласкала? Покажи… А еще… А давай теперь я… Да нет, так тебе можно, мой гуар-р-р. Глупая, зачем краснеешь, это ведь я… Ладно подожду. Тогда давай еще один, самый последний разочек?… А глоточек молока и поласкать твою грудь…М-м-м-м-м… Какая же ты у меня с-с-сладкая Лена…