Ключник - Зайцев Сергей Григорьевич - Страница 6

На этот раз идти пришлось недолго, что и следовало ожидать – Мышуня ведь вернулась довольно быстро. Не прошло и пяти минут, как я услышал нарастающий с каждым шагом гул возбужденных голосов и крики, а затем вступил за своими провожатыми в довольно просторный каменный зал – не меньше сорока метров диаметром. Шум исходил от толпы, сгрудившейся посреди зала.

Мышуня с великаном без лишней суеты сразу свернули направо, унося пленника. Я же, предоставленный на какое-то время самому себе, внимательно огляделся, не забывая присматривать, чтобы дикоша держалась поблизости. По моей мысленной просьбе фейри погасила «светлячка» и юркнула за отворот моей куртки. На всякий пожарный. Стены зала цепочкой окольцовывали десятки проемов, ведущих в тесные помещения. Двери некоторых были распахнуты, и можно было разглядеть неказистое убранство. Лежаки или шкуры для отдыха, брошенные прямо на пыльный каменный пол, грубо сляпанные из деревянных брусков стойки под оружие и кривобокие сундуки под шмот. Больше смахивает на тюремные камеры, чем на жилища.

Но самое интересное происходило в центре зала.

Полсотни воинов в разномастной одежде, большей частью кожаной и меховой, образовав четырехметровый круг, что-то азартно орали и рычали, пихали друг друга плечами и демонстративно хватались за кинжалы и мечи, впрочем, не пуская оружие в ход. Болельщики сгрудились так плотно, что за их спинами я не увидел сражающихся, лишь слышал звон скрещивающихся клинков. Под потолком на цепях висело несколько «люстр» из кованых металлических крестовин, усеянных чадящими свечами, свет от которых, падая на людей и предметы, отбрасывал длинные колеблющиеся тени…

Я сказал – людей?

Поторопился выдать желаемое за действительное.

Стараясь не привлекать внимания, я медленно двинулся вокруг толпы в тщетной попытке высмотреть хоть одно человеческое лицо и чувствуя, как от нарастающего смятения все сильнее стучит сердце. И с этими… существами мне предстоит уживаться вместе?! Проклятье, мне сейчас реально поплохеет.

Я обнаружил еще нескольких великанов, таких же, как тот, что нес ракшаса. Разглядел парочку коротышек-хоббитов в первых рядах ристалища – это и понятно, иначе бы они ни черта не увидели. Но основную массу этой толпы составляли лишь похожие на людей существа. Худые костлявые фигуры, затянутые в меховые и кожаные балахоны, с непропорционально узкими для своего роста плечами, лишь на полголовы уступающие «оркам». Свет факелов выхватывал голые желтые черепа и уродливо узкие, словно сдавленные невидимым прессом с двух сторон, лица – угловатые настолько, что кости, казалось прорывались сквозь кожу. Причем совершенно безволосые – ни усов, ни бровей, по-моему, даже ресниц нет. Лица этих существ, взиравших друг на друга глазами с бесцветной радужкой – словно им в глазницы студень залили, казались бесстрастными, будто у аскетов, и открывающиеся в криках рты с тонкими, как росчерк карандаша, губами, резали слух и взгляд отталкивающим диссонансом. Двое из таких существ сражались на арене. И при всей своей нелепости и чуждости для человеческого взгляда двигались они с поразительной ловкостью и скоростью, обмениваясь стремительными ударами коротких, чуть больше полуметра, мечей. Отскоки, выпады, обманные пируэты следовали друг за другом с такой интенсивностью, что за ними невозможно было уследить…

Звон мечей и крики заглушили звук шагов, и я не заметил, как Мышуня с Громилой оказались рядом. Они уже успели избавиться от ракшаса, и я предположил, что они спешат присоединиться к развлечению, но ошибся. Не сбавляя шага, великан вклинился в толпу. Легко, словно бумагу, прорвал строй и очутился внутри. Коротко рявкнул – и сражение мгновенно затихло. Еще несколько отрывистых распоряжений, и из толпы как по волшебству выделился отряд в четыре бойца. А потом Мышуня с неожиданной силой вцепилась мне в руку и вытащила на всеобщее обозрение под десятки изучающих взглядов. Коротышки уставились с дружелюбным любопытством, обмениваясь оживленными репликами, великаны смотрели молча и бесстрастно, а вот желторожие почему-то щурились с откровенным презрением, словно я перед ними в чем-то провинился лично. Терпеть не могу подобные смотрины, но пришлось стиснуть зубы и сделать вид, что меня подобное представление ничуть не волнует. Дикоша, напуганная чрезмерным вниманием, прижалась к ноге. Первый раз вижу, чтобы питомец так явно проявил страх…

Едва Мышуня успела торопливо всунуть мне в руки какой-то неприятно скользкий меховой сверток, как великан снова рявкнул и подтолкнул меня в спину к отделившейся четверке из желтокожих нелюдей. Я даже почему-то испытал некоторое облегчение, когда сам же Громила и повел нашу команду за собой – прочь из зала. Да еще, оказывается, и хоббитка увязалась следом.

А затем на меня снова накинулась проклятая вьюга, когда наш отряд оказался под открытым небом во внутреннем дворе крепости, который просторной подковой опоясывала глухая стена высотой метров в шесть, без каких-либо признаков прохода.

Не задерживаясь, отряд принялся цепочкой взбираться по каменной лестнице, ведущей на увенчанный зубцами гребень. Пришлось осматриваться на ходу, взбегая следом. Мышуня пыхтела позади, бесцеремонно подталкивая в спину, когда ей казалось, что я мешкаю. Наверху ветер рванул сильнее, прошелся ледяной скребущей лапой по обнаженной коже черепа, стягивая ее стылой коркой. За время, потраченное на путешествие сквозь гору, ветер снаружи вроде немного ослаб. И хотя снега в воздухе кружило еще изрядно, с высоты стены открывался впечатляющий вид на огромную долину далеко внизу, окруженную горами и утопающую в буйстве непогоды. Зубья скал, темнеющие пятна замерзших озер, какие-то циклопические развалины…

Так что получается, меня с ходу отправили в караул?! И как я тут выдержу, на таком холоде, без теплой одежды, без самой завалящей шапки?!

Ага, щас. Я паниковал преждевременно.

Потому что все оказалось гораздо, гораздо хуже.

Повинуясь властным окрикам Громилы, желтолицые «скелеты» подняли с парапета длинную деревянную лестницу и спустили ее за стену. А затем один за другим принялись ловко соскальзывать вниз. Когда четверка оказалась у подножия крепостной стены, Мышуня толкнула меня в бок и требовательно указала на лестницу. Я недоверчиво уставился сперва на нее, потом глянул вниз на желтолицых, деловито разворачивающих свертки, оказавшиеся обыкновенными меховыми накидками с капюшонами, затем в смятении посмотрел на Громилу. Встретившись со мной взглядом, он снова повелительно рявкнул и с угрожающим видом шагнул в мою сторону, нависая словно скала. Твою ж…

Вот теперь самое время начинать паниковать.

Глава 3

Сидя на накидке, превращенной на время спуска в «меховое средство передвижения», в который уже раз расставляю ноги и вбиваю пятки в склон. Пропахав глубокие борозды, резко останавливаюсь, вскакиваю, сую накидку под мышку и бегу за своей группой, проваливаясь по середину голени в рыхлый снежный покров.

Четверка «аскетов» шустрой трусцой отправляется в обход очередного препятствия – на пути вырос широкий скальный массив, вспоров склон, словно кулак великана, пытавшегося выбраться наружу. И мне важно не отстать. Так как я самый последний, то порывы ледяного ветра бросают поднятую отрядом снежную пыль мне навстречу, она болезненно царапает онемевшее от холода лицо, заставляя слезиться глаза.

Фурии проще – малый вес позволял ей бежать по снегу, не проваливаясь. А Кроха сидит у нее на загривке, тесно прижавшись всем тельцем, зарывшись в мех, насколько это вообще возможно. Из-за чересчур подвижного экстрима фейри пришлось покинуть нагретое местечко под моей одеждой на груди. В такой тесноте не мудрено и придавить при неосторожном падении. Именно это едва не случилось, пока приноравливался к экстремальным методам проводников. На Кроху было тяжко смотреть, холод грыз ее тельце не на шутку, и фейри приходилось растрачивать усвоенную в пещерах энергию кристалла ради обогрева. Ума не приложу, что с ней делать, когда эта энергия иссякнет…