Ключник - Зайцев Сергей Григорьевич - Страница 22

«Необработанный изумруд, ремесленный материал для ювелирного дела».

Камушек был шероховатый и невзрачный, но сам факт воровства… Кто бы мог подумать, что моя фейри еще и чуть-чуть клептоманка. Неловкая ситуация.

– Чупа, прости, я не думал, что моя Кроха…

– Да пусть забирает, мне он не нужен. – Чупа как-то странно замялась, даже и не думая сердиться. Словно это не фейри поймали на воровстве, а наоборот. – Безделушка. Сама не знаю, зачем таскаю.

– Спасибо, я и правда не ожидал, что…

– Зуб! – Машта бесцеремонно прервала мои извинения увесистым хлопком по плечу – дотянулась-таки. – Тебе же сказано – забудь. – И подмигнула, шепнув: – Лучше зацени, насколько я хорошая ученица.

– Ты это о чем?

Но Машта, уже не слушая меня, уперла кулаки в бедра, обвела своих приятелей нарочито-грозным взглядом и гаркнула во все легкие:

– Вы тут чего прохлаждаетесь вообще, словно вожжа под хвост попала? А?! Я тут на вас как в воду смотрю, смекаете? А будете губу на баклуши раскатывать, я вам такой полный швах устрою, что по самые гланды прочувствуете! А ну руки в ноги и на работу!

Надо было слышать, как низуши после этой тирады ржали.

Но заметку насчет странного поведения Чупы я в памяти сделал. На всякий случай. Безделушка, говоришь, этот изумруд? И оценщика у вас нет? Ну-ну, посмотрим.

Глава 7

– Вон там, в тумане. Видишь? Крокоеды. Опять отреспились.

– Куда уж мне до вашего низушьего зрения. – Я с усмешкой покосился на Машту и остальных коротышек. Затем обвел внимательным взглядом заснеженный склон, который плавно спускался в распадок между двух горных круч. По склону щедрой россыпью валялись скальные обломки – где в человеческий рост, а где и выше. Они торчали из снега, словно драконьи клыки. За одним из таких обломков притаился и я, чтобы не потревожить дичь раньше времени, за соседними – низуши. – У вас же расовый бонус к дальнозоркости. Поверю на слово. Сколько их там?

Машта на секунду привстала за укрытием, бросила быстрый взгляд в распадок и снова присела на корточки.

– Пятеро…

– Или шестеро, – насмешливо осклабился Аркуш, выглядывая из-под низко надвинутого капюшона меховой накидки. – Вон там, возле камушка, присмотрись, разве не еще один?

– Нет, точно пять, – поддержала подругу Чупа. – Тебе бы только придуриваться, Аркуш!

– Пять, шесть… да какая разница, – спокойным тоном оборвал спор Колин, тщательно проверяя как реальные, так и воображаемые потертости ложа своей ненаглядной пращи и выкладывая рядом на притоптанный пятачок снега гладкие каменные снаряды – каждый размером с увесистый кулак. Готовился заранее, чтобы потом за мешок на поясе не хвататься. Для охоты на мобов низуши использовали обычные камни, которые несложно найти внутри гор – подходящие по размеру и весу, их и потерять в снегу при промахе не жалко. А свинцовые, которые доставлялись караванами коби из крепости Кандаури, использовались исключительно для боя против самих же аборигенов – как более разрушительные. Вот такой вот парадокс.

Примеру Колина последовали и остальные – без лишней суеты, деловито, отработанно. Пока низуши занимались делом, я щурился поверх валуна, изо всех сил пытаясь разглядеть цели, но с расстояния в сотню метров ничего не получилось. Погода стояла ясная, почти безветренная, но внизу распадка курилась легкая дымка, которую без устали выдыхали несколько десятков горячих «окон» дремавших гейзеров. По заверениям низуши, само присутствие в этом мире крипуаров пробуждало в недрах земли родственные им стихии, заставляя вырываться наружу пар и огонь. На мой скромный и непредвзятый взгляд, это вполне могла быть и обычная вулканическая деятельность, никак не связанная с пришельцами. Демонам Хаоса здесь и так принято приписывать все мыслимые и немыслимые беды.

– Не многовато? – не без иронии уточнил я. – Вчера, когда сорвалось, троих еле «уговорили».

Фурия, присев на снегу рядом, фыркнула, вполне разделяя мои опасения. А Кроха пискнула что-то явно нелицеприятное, высунув золотистую макушку из мехового мешка, который я теперь носил на шее специально для нее. Ага, белочка в клеточке. И орешек у нее имелся – изумрудный, который сперла у Чупы. Так и таскала с собой, ни на минуту не расставаясь. Надеюсь, Кроха когда-нибудь все же научится говорить хотя бы системными сообщениями, иначе невозможно понять, для чего ей это. Когда попытался в шутку забрать, взвизгнула так, словно я вознамерился лишить ее жизни. В общем, пока лишь ясно, что дело темное.

– Вчера был случай особый, мы хотели тебя в деле посмотреть, – хихикнул Аркуш, закончив выкладывать на природную каменную ступеньку десяток снарядов. От него за несколько метров разило сладковатым наркотическим духом – вместо табака он использовал толченые грибы и давно пропитался этим запахом насквозь.

В деле посмотреть… Очень мне хотелось высказаться об их методах «смотрения», но обижать не рискнул, хотя в который раз на язык крепкое словечко просилось. Без компании этих низуши я здесь для мобов просто корм. В этом распадке обитали крокоеды 12–16 уровней – низуши даже разогреться на них не успевали, а мне было пока тяжеловато. Вчера эти деятели послали меня прямиком к гейзеру, где находилось три твари разом. Причем низуши хором и с абсолютно честными глазами уверяли, что я справлюсь. Я, конечно, справился. После того как первый же 15?уровневый крокоед в фонтане обжигающе-горячих брызг выскочил из пропитанной сернистыми выделениями проймы и одним ударом когтистой лапы вышиб у меня меч, едва не оторвав оружие вместе с рукой, драпать пришлось так, что только пятки сверкали. Хорошо хоть, не растерялся и не рванул сразу к пращникам, заставил зверей побегать между валунов, чтобы растянуть их цепочкой, а низуши их перестреляли одного за другим с заранее приготовленных позиций – вот как сейчас. Когда весь взъерошенный и распаренный после пробежки по снегу я остановился рядом, они все покатывались со смеху. Особенно Чупа с Аркушем старались – ржали тоненько, заливисто, хватаясь за животы и вытирая слезы. Ну с Аркушем понятно – вот уж кто настоящий зубоскал, всегда готов ржать по любому поводу, особенно после хорошей грибной затяжки, в такой момент палец покажи – и то обхохочется. А Чупа просто хохотушка и часто веселится за компанию, причем никогда не начинает первой, но первой же и смущается. Хорошо, что тогда не высказался, сдержал злость. Я позже понял, что это не было подставой. Всего лишь особенности менталитета. Они были уверены, что отобьют меня в любом случае, а потому решили подшутить, совершенно не видя в этом ничего предосудительного.

Вторые сутки мы общей группой занимались охотой на обитающее вокруг охотничьей стоянки зверье. Завалили десятка четыре самых разных тварюг, не меньше. Фармили крисы, мясо, шкуры – именно в такой последовательности по ценности. Собственно фармили низуши, мне в основном доставался опыт. Что мне сразу понравилось в наших вполне успешно развивающихся отношениях – низуши не жадничали и один из пяти крисов отдавали мне, как полноправному участнику охоты. И раз я до сих пор жив, несмотря на мой самый низкий в группе уровень, значит, не такие уж они и сорвиголовы, как мне показалось вначале.

Они притирались ко мне, я привыкал к ним. Им проще – я у них такой один.

К моменту моего появления в локации у низуши и без меня уже сформировалась полная пятерка, а так как кому-то обязательно нужно было оставаться на охотничьей стоянке, сторожить проход в горный туннель и сдавать коби-носильщикам трофеи, предназначенные для Хранилища крепости – мясо и шкуры, то установился следующий порядок. Каждые три-четыре часа фарма группа возвращалась к стоянке, сгружала добычу, один из полуросликов менялся – сейчас там, к примеру, хозяйничал Фаге – и после короткого перерыва отправлялись снова на работу. Меня, естественно, никто не подменял. Питомцам и вовсе выбирать не приходилось – где я, там и они. Но мне и самому нужен был рост, поэтому я не жаловался и выполнял все, что требовалось, – низуши эти места давно изучили, в том числе и повадки местного зверья. Уже и так было ясно, что я для компании коротышек – вполне удачное приобретение. Они все без исключения пращники. По сути, если в группе нет бойца близкого боя, то она уязвима, но с коротышками никто не хотел связываться. Охтаны держались исключительно своих, далрокты – тем более, вот и приходилось низуши разбираться с врагами самостоятельно. Ох уж эти расовые предубеждения, хорошо еще, что я с ними нашел общий язык. Охтаны, например, при встрече лишь шипели и бросали злобные взгляды.