В полушаге от любви - Куно Ольга - Страница 49

Я впервые присмотрелась к служанке. Впрочем, и после более внимательного взгляда девушка показалась мне ничем не примечательной. Худая, в простеньком платьице, жиденькие светлые волосы собраны в хвост. Девушка действительно казалась очень бледной.

– Я… можно я пойду? – тихо-тихо спросила она, бросив опасливый взгляд на шагнувшего вперед Рикардо.

– Конечно. – Йоланда посмотрела на девушку, как мне показалось, сочувственно. – Можешь быть свободна на сегодня.

Теперь она тоже взглянула на Рикардо и кивнула, как бы подтверждая таким образом свои слова.

Сюзанна присела в неловком реверансе и шмыгнула за дверь.

– Бедняжка, – вздохнула, снова поворачиваясь к нам, Йоланда. – Ее мать умерла совсем недавно. Всего на три недели пережила нашего отца. Видимо, его смерть ее подкосила. Она была ему очень предана. Служила в нашем доме кухаркой больше тридцати лет.

Я слушала чем дальше, тем более внимательно. Выходит, барон Грондеж – не единственный, кто умер в этом доме за последние полтора месяца. Сдается мне, что эти две смерти вполне могут оказаться взаимосвязаны. И я не удивлюсь, если связь заключается вовсе не в том, что смерть барона подорвала здоровье кухарки.

– Вы не могли бы рассказать нам немного о дворцовой жизни? – обратилась к нам с Эстли Йоланда. – Сюда и правда так плохо доходят новости!

– Охотно.

Я взяла инициативу в свои руки и какое-то время развлекала Йоланду, а также и остальных присутствующих забавными сплетнями о наших придворных, стараясь, однако, избегать историй, напрямую связанных с герцогом и нашим с Эстли противостоянием. Все же не стоит нащупывать границы терпения моего «жениха».

Мою болтовню прервало шуршание, с которым в трапезную вбежал довольно крупный терьер. Пес, обладавший, по всем признакам, веселым и неугомонным темпераментом, пролетел через всю комнату туда и обратно, немного покрутился у наших ног, проверяя, не упало ли со стола что-нибудь вкусное, напоследок тявкнул и поспешил ко второй двери.

– Бяка! – восторженно закричал молчавший до сих пор ребенок.

Вытянув руку в направлении терьера, он восторженно открыл рот, чем не преминула воспользоваться няня, которой до сих пор никак не удавалось накормить подопечного. Все попытки пока заканчивались одинаково: губы ребенка растягивались в озорной улыбке и смыкались намертво. Теперь няня с немалой ловкостью сунула ложку в рот зазевавшемуся мальчику. Поняв, как бессовестно его обманули, он посмотрел на няню с искренней обидой, однако пюре все-таки проглотил. Няня вновь застыла до поры до времени в обманчиво расслабленной позе.

– Пса зовут Бяка? – удивленно спросила я.

Брат с сестрой дружно рассмеялись.

– Нет, – пояснил Александр. – Бяка – это на его языке значит «собака». А пса зовут Джек.

Губы Йоланды растянулись в печальной ностальгической улыбке.

– Я вспомнила Норрея, – объяснила она Александру. – Примерно в таком возрасте у него был игрушечный пудель, которого он звал Уди. Он очень долго называл так всех животных.

Александр укоризненно покачал головой и накрыл руку Йоланды своей ладонью.

– Норрей – это ваш родственник? – решилась спросить я.

– Это наш брат, – ответила девушка. – Он был на год старше Александра. Он умер несколько лет назад.

– О, простите, мне очень жаль.

Еще одна смерть? Впрочем, наверное, она произошла слишком давно, чтобы иметь отношение к нынешним странным событиям. Хотя кто знает? Иногда подобные истории тянутся много лет. Тщательно запрятанные тайны долго назревают где-то внутри, чтобы затем внезапно прорваться наружу.

Ужин вскоре подошел к концу. Некоторые еще доедали десерт, другие, отставив опустевшие тарелки, вели непринужденный разговор. Сложные темы больше не затрагивались, все присутствующие тщательно старались их избегать. Я решила, что настала пора подготовиться и отправляться на встречу с призраком.

– Если вы не возражаете, я вас покину, господа. – Я виновато улыбнулась. – Немного устала с дороги. Полагаю, Рикардо сможет показать мне мою комнату?

– О нет. – Губы Александра растянулись в озорной улыбке. – По манере вашего общения с лордом Кэмероном мы с сестрой поняли, в каких близких отношениях вы состоите. Поэтому решили не создавать вам неудобства, навязывая никому не нужные правила приличий. Так что мы распорядились оставить ваши вещи в той же комнате, что и прежде.

– То есть мы с лордом Кэмероном будем ночевать в одной комнате? – пролепетала я, зачем-то уточняя очевидное.

– Именно так, – с удовольствием подтвердила Йоланда. – Нельзя разлучать влюбленных, даже ненадолго. – И, склонившись поближе к моему уху, добавила: – Поверьте, леди Инесса, я просто в восторге от ваших отношений.

Мне оставалось лишь судорожно сглотнуть. Выходя из трапезной, я спиной чувствовала язвительную усмешку Эстли.

Глава 14

Повезло, что Эстли хотя бы задержался внизу в обществе хозяев, так что я смогла спокойно принять водные процедуры и переодеться. Понятное дело, оставаться в одном лишь нижнем белье я не стала. Не только по той причине, что мне предстояло провести ночь в одной комнате с Эстли, но также и потому, что я собиралась в скором времени из этой комнаты выйти. Не призывать же привидение прямо в присутствии лорда Кэмерона. Придется дождаться, пока он уснет, и тогда отправляться на поиски свободного помещения. Поэтому я решила переодеться в неглиже, благо для домашней обстановки такое платье считалось вполне приличным, да к тому же «жених» в любом случае уже имел возможность лицезреть меня в таком виде. Пока же я воспользовалась кратковременной свободой, дабы пообщаться с горничной на интересующие меня темы.

– Хозяева дома производят впечатление очень приятных людей, – заметила я, сидя перед зеркалом, в то время как горничная разбирала мою прическу, извлекая из волос многочисленные шпильки. – И они хорошо держатся. Должно быть, им было очень тяжело потерять отца.

– Да, они сильно переживали, – подтвердила девушка, опуская очередную шпильку на тумбочку. – Хотя, откровенно говоря, не следовало бы. Он был очень непростым человеком.

– В самом деле? – заинтересовалась я. – А в чем это выражалось?

– Строгий очень, – охотно откликнулась горничная, которая явно была не прочь поболтать. Весьма распространенная слабость среди представительниц ее профессии, что для меня часто оказывалось кстати. – Все разных правил придерживался, чтобы это как надо и то как положено.

– Ну, может, это не так уж и плохо? – заметила я, впрочем, не слишком строго, дабы не спугнуть девушку, пока настроенную на откровенность.

– Может, и неплохо, – легко согласилась она, ловко орудуя гребнем, – если бы речь шла только о нем самом. А тут-то весь дом должен был жить по его указке. Про слуг я молчу, ну, наше дело подневольное, к тому же хозяином он был щедрым и незлым, тут сказать ничего не могу. Но детей ведь жалко. Каково им, молодым-то, когда то нельзя, это неприлично, так непристойно, к этим в гости не ходить, тех не принимать, такие платья не носить, в карты не играть… Да перечислять долго можно, – махнула рукой она. – Вот так вот и жили. Человек-то он вроде неплохой, детей любил, но упертый в некоторых вещах был – спасу нет. Гостей принимал мало, будто людей дичился. Хорошо хоть внука принял без лишних вопросов, хоть тот и родился во грехе. Зато дочери жизнь свою устроить не давал.

– Почему не давал? – удивилась я.

– Почему, не знаю, а только всех женихов отваживал, – пояснила горничная. – Этот нехорош, тот слишком беден, у того семья недостаточно строгих правил. Один ловелас, другой подозрительный. Ну, и так далее. Хотя были вполне достойные женихи, и из богатых семей, и из знатных – познатнее наших будут, – добавила она, понизив голос. – А леди Йоланда – нормальная девушка, она же чахнет в этой глуши, еще и без компании. Лорд Александр хоть мужчина, так у него побольше свободы было.