Политическое цунами - Кургинян Сергей Ервандович - Страница 19

25 ноября 2005 года израильская и палестинская стороны окончательно договорились об открытии КПП «Рафах» в секторе Газа.

Впервые за 38 лет в Палестинской автономии была открыта внешняя граница, позволившая палестинцам более свободно перемещаться на территорию Египта.

26 ноября 2005 года на очередном туре парламентских выборов в Египте «Братья-мусульмане» получили еще 29 мест в парламенте.

Выборы сопровождались столкновениями между сторонниками «Братьев-мусульман» и правящей Национально-демократической партии, а также массовыми арестами членов «Братства».

9 декабря 2005 года в Египте были подведены окончательные итоги парламентских выборов. Правящая партия получила 73 % мест. Движение «Братья-мусульмане» — 20 % мест, что дало им возможность создать единственную крупную оппозиционную фракцию.

19 декабря 2005 года у Шарона случился микроинсульт. В секторе Газа «неблагодарные» палестинцы встретили это известие с ликованием.

В СМИ появились сообщения о новых планах Шарона, который ранее говорил, что Газой все будет исчерпано. Однако теперь речь шла уже о передаче палестинцам части территорий Иудеи и Самарии и о фактическом разделе Иерусалима.

4 января 2006 года уже другой сын Шарона, Гилад, оказался под подозрением по делу австрийского бизнесмена Мартина Шлаффа. Эта история бросала на Ариэля Шарона еще более черную тень, чем скандал вокруг Омри Шарона. Следствие высказало подозрение, что Мартин Шлафф привлекал к своей деятельности Гилада Шарона с целью возобновления работы иерихонского казино «Оазис» (Шлафф являлся его основным владельцем). Это казино, вступившее в строй на территории Палестинской автономии в 1998 году и приносившее огромные доходы, было закрыто после заявления израильских военных о том, что террористы-снайперы сделали казино огневой позицией, а доходы от казино идут на финансирование террористической деятельности.

В ночь на 5 января 2006 года у Шарона произошел обширный инсульт.

Прервемся, чтобы задать вопрос:

— если непосредственным итогом визита госпожи Райс, которая потребовала от египетских властей проведения подлинно демократических парламентских выборов, стало небывалое укрепление позиций исламистского движения «Братья-мусульмане»;

— если итогом благословления, данного госпожой Райс на участие ХАМАС в парламентских выборах, стало получение этой исламистской организацией большинства мест в парламенте Палестинской автономии (напомним, что ХАМАС — это палестинский филиал «Братьев-мусульман»);

— если «сговорчивость» Шарона, выразившаяся в одностороннем выходе израильтян из сектора Газа, передаче Филадельфийского коридора под охрану египетским пограничникам и т. д., привела не только к перечисленным уступкам, но и к крупнейшему политическому кризису в Израиле, — то можно ли назвать все это «поддержкой интересов Израиля в ущерб интересам арабских друзей»?

Но вернемся к идеям, изложенным Збигневом Бжезинским в его книге «Второй шанс». И напомним, что мы остановились на оценке, которую автор выносит внешнеполитическому курсу Буша-младшего.

Вердикт Бжезинского суров: внешнеполитический курс Буша-младшего подорвал геополитическое положение Америки, ввергнув страну в состояние опасности. Европа отчуждается от США. Россия и Китай ведут себя все более уверенно, координируя на ряде направлений свои усилия (что противоречит интересам США). Азия отворачивается от США. Ближний Восток вот-вот взорвется. Мир ислама пронизан антиамериканским национализмом. «Статуя Свободы перестает быть символом Америки в глазах многих людей в мире, и этим символом становится концентрационный лагерь в Гуантанамо»[65].

Итак, — подводит итог Бжезинский, — в период, начавшийся после «холодной войны», Америка упустила две великие исторические возможности.

Во-первых, ей не удалось (и в этом вина не только Америки, но и остальных участников процесса) использовать потенциал Атлантического сообщества, не удалось выработать для него единую глобальную повестку дня. Союз Америки и Европы сделал бы их решающей силой в мире. Действуя по отдельности, они зайдут в тупик.

Во-вторых, Америке не удалось добиться решительного продвижения в израильско-палестинском урегулировании, и это имело колоссальные издержки. За возникшим израильско-палестинским тупиком последовали сначала вторжение США в Ирак, а затем американо-европейский раскол и взрыв враждебности арабов к США. Эта нарастающая враждебность создает риск постепенного выдавливания США из ближневосточного региона, чем не преминет воспользоваться Китай: «Ни правящие элиты, ни китайцы не проигнорируют эту перспективу. Уязвимые элиты Ближнего Востока нуждаются в иностранном защитнике, а Китай нуждается в стабильном доступе к источникам нефти, которые эти элиты контролируют»[66].

Из всего сказанного следует, что перед новым американским президентом, который придет на смену Бушу, стоит монументальная задача: восстановить легитимность Америки в качестве глобального лидера, главного гаранта международной безопасности. Но для этого новый американский президент должен извлечь уроки из ошибок своих предшественников. А также глубоко осознать суть исторического момента. А она в том, что произошло глобальное политическое пробуждение. Но пробудившийся мир уже не поддается имперскому доминированию.

Только правильно оценив происходящие в мире изменения и возглавив эти изменения, Америка имеет возможность получить второй — и последний — шанс на глобальное лидерство.

Что же подразумевает Бжезинский под «глобальным политическим пробуждением»?

По его оценке, сегодня впервые в истории все человечество политически сознательно и политически активизировано. В той части мира, которая травмирована воспоминаниями о долгих годах иностранного или имперского владычества, эта глобальная политическая активность выражается в энергичном поиске человеческого достоинства, культурных ценностей и экономических возможностей. Политическое пробуждение глобально по своей географии и охватывает все социальные слои. С политической точки зрения, оно радикализовано.

«Особенно неустойчива молодежь «третьего мира». Демографический взрыв, произошедший в возрастной группе до 25 лет, создал огромную массу людей, заряженных нетерпением. Революционная заостренность этой группы рождается среди миллионов студентов, сосредоточенных в вузах развивающихся стран, часто весьма сомнительного интеллектуального уровня. Полуорганизованные в крупные объединения и общающиеся посредством Интернета, они готовы не только повторить то, что происходило в Мехико несколько лет назад и на площади Тяньаньмэнь, но и пойти намного дальше. Потенциальные революционеры, они представляют собой эквивалент воинствующего пролетариата XIX и XX веков»[67].

Опасность, по оценке Бжезинского, состоит в том, что глобальное политическое пробуждение огромных человеческих масс может обратиться против США. Ведь оно является антизападным, антиимперским и по большому счету антиамериканским. В своем развитии глобальное политическое пробуждение «вызывает смещение центра глобального притяжения. А это, в свою очередь, в глобальном масштабе меняет расположение центров власти и оказывает серьезное влияние на роль Америки в мире»[68].

Чтобы не утратить доминирующего положения, Америке необходимо идентифицировать себя с идеей всеобщего чувства политического достоинства, которое подразумевает отнюдь не только свободу и демократию. Оно включает и социальную справедливость (чтобы стать привлекательной социальной моделью для пробудившегося человечества, американскому обществу придется постепенно преодолеть собственный «персональный гедонизм»). И равенство полов. И уважение к культурной и религиозной мозаике мира (без этого уважения обречены на провал любые усилия по «демократизации извне»).