Очертя голову (ЛП) - Шустерман Нил - Страница 13

Черт, кажется, я понял, что за развлечение мне предстоит.

Нас накрыла огромная волна, поднятая китовым хвостом. Меня едва не смыло с палубы, но я держался крепко. Еще один незадачливый пассажир сгинул в пучине.

— Вбивайте, вбивайте свои гвозди, о волны! По самые шляпки загоняйте их! — бесновался бородач.

Мне по-прежнему казалось, что эта гонка выбрана не случайно и вытащена не из чьих-нибудь чужих мозгов. Как и на карусели, я чувствовал, что Кассандра забралась в голову именно ко мне, но никак не мог понять, почему она сделала такой выбор. Никогда не любил «Моби Дика».

— Спустить шлюпки! — крикнул капитан Ахав. — Сегодня мы добудем огромного синего кита!

— Хм… А разве не белого?

— Нет, парень. В этом проклятом плавании наша цель — синий кит. Огромнейшее создание на земле и воде. У него нет зубов, чтобы разорвать тебя на части, подобно белому киту, но это все равно редкая добыча.

С громким шипением синий кит снова всплыл и пустил фонтан. Его огромный глаз казался знакомым — по форме, по цвету. Не ярко-синий, как у Кассандры, а карий с крапинками. Будь у меня время подумать, я бы вспомнил, где его видел.

Кит разинул огромную пасть и втянул в себя воду. Я разглядел, как крошечная креветка бьется о костяную решетку у него во рту.

— Ты только погляди, как она раскрывает рот и высасывает жизнь из моря! — воскликнул капитан. — Не хотел бы я оказаться на месте криля у нее в усах.

И вдруг мозаика сложилась.

Криль, китовый ус… Точь-в-точь мои собственные мысли. Я как следует оглядел сумасшедшего капитана, пытаясь различить его лицо под бородой:

— Карл? — Потом я посмотрел на погружающегося кита: — Мама?

Карл положил мне руку на плечо:

— Парень, держи свои догадки при себе.

— Вы же не могли взаправду здесь оказаться? Это просто мое воображение. Просто часть поездки, так? Да?

Он, казалось, не слышал меня, уставившись на волны:

— Я убил первого кита восемнадцатилетним мальчишкой-гарпунером. Но сейчас мы охотимся за крупной добычей, и ничто никогда ее не превзойдет. Ты поможешь мне, парень?

— Нет! В смысле, да! В смысле, я не знаю!

Нос снова нырнул, а когда мы оседлали новую волну, я увидел по правому борту скалу — зазубренные гранитные пики, торчащие из бушующих волн, как зубы. За неровный камень цеплялись обломки кораблей.

— Она идет к скале! За ней! — прокричал спятивший капитан Карл. Рулевой крутанул колесо, и корабль помчался на камни.

Высоко над головой пассажиры продолжали визжать от радости, цепляясь за тросы. Я различил среди шума один знакомый голос. Этот безумный вопль я слышал столько раз, что чуял за версту. Я поднял голову. Пятнистое желтое небо прорезала вспышка молнии, осветившая Квина, висящего выше всех, под самым марсом. Брат вопил в лицо волнам, бросая им вызов.

Борясь с яростной качкой, я полез по вантам в его сторону. Ветер так и норовил сдуть меня наземь, но я напрягал все силы, которые еще оставались в кончиках пальцев, и наконец поравнялся с братом у самого марса.

— Прямо навстречу тебе плыву я, — кричал безумный капитан киту с глазами моей мамы, — до последнего бьюсь я с тобой!

— Квин! — Сквозь вой ветра и гром я едва слышал собственный голос. Брат был прямо передо мной и все еще не подозревал, что я рядом. При каждом нырке судна он издавал восторженный крик — на мачте ощущения были куда острее. Он не замечал ни Карла, ни мамы-кита, для него существовала только гонка.

— Квин!

Наконец он обернулся, моргая, как будто только что вышел из транса. Его глаза расширились и слезились от холодного ветра.

— Блейк? Когда ты успел сюда забраться?

Раздался оглушительный раскат грома, и волоски на моей руке встали дыбом. Молния попала в парня, вцепившегося в фок-мачту. Его дымящееся тело кулем свалилось вниз и рухнуло в воду. Тут мне в глаза бросился торчащий из воды камень. Его верхушка как будто расплавилась и стала лицом. Если честно, теперь я видел повсюду разбросанные по скале огромные каменные лица: разинутые рты и отчаянные глаза детей, лишившихся жизни в этой гонке.

Снова сверкнула молния, и тут я сообразил, что мы повисли в самой высокой точке корабля. Потом я взглянул на дурацкую кучу железа у брата на лице. Все эти цепочки и кольца отлично проводят электричество!

— Ты живой громоотвод! Слезай-ка отсюда, да поживее!

— Ни за что! — Он снова уставился прямо перед собой. — Не ломай мне кайф! Лучшая поездка в моей жизни!

При общении с Квином лучше действовать, а не убеждать, так что я просто сдернул его с веревки. Мы оба полетели вниз, цепляясь за тросы и отскакивая от рей, и рухнули на палубу.

— Корабль утонет! — сообщил я брату, стараясь не замечать боли во всем теле.

— С чего ты взял? Ты не можешь знать всего!

— Я знаю сюжет. Так или иначе, корабль затонет. — Я огляделся вокруг в поисках выхода и вдруг заметил странный, неземной свет, просачивающийся из-под закрытого люка. Я опустился на колени и принялся изо всех сил тянуть крышку люка на себя. Наконец она поддалась.

Свет был слишком ярким. Глаза никак не могли приспособиться, но на мгновение я увидел яркие вращающиеся шестеренки. Они принадлежали какому-то гигантскому заводному механизму, который никак не влез бы в трюм корабля. Люк вел куда-то совсем не туда.

Должно быть, это и есть Механизм!

Вот она, машина, управляющая всем парком. Но прежде, чем я успел что-либо разглядеть, безумный капитан Карл захлопнул крышку ногой:

— Вниз нельзя.

Тут кит взмахнул хвостом прямо у борта корабля.

— Это что, кит? — спросил мой ничего не подозревающий брат. — Что вообще происходит?

Кит с мамиными глазами шлепнулся в воду, и корабль полетел на скалу. Затрещала древесина.

— Будь все проклято! — завопила дикая смесь капитана Ахава и маминого парня, воздевая к небу кулаки. — Безумство, неистовство, кипящая кровь и пылающий лоб!

— Ну все, сматываемся. — Я толкнул брата к борту. — Прыгай!

— Мы должны прокатиться на ките? Так и задумано?

— Просто прыгай! — Я практически швырнул его за борт и сиганул следом, ударившись о ледяную воду. Что-то огромное и шершавое проплыло мимо. Я выплыл на поверхность, где бушевал шторм.

Квин барахтался рядом. Он плавал хуже меня, так что я пытался помочь, но он мне не дал. Брат лягнул меня ногой и поплыл к скале. Я обернулся: корабль остался в двадцати ярдах позади. Вдруг передо мной выросла иссиня-серая стена. Кит снова выскочил из воды и приземлился точно на шхуну. Пассажиров смыло в воду, судно треснуло пополам. Мгновение спустя и кита, и корабль поглотила пучина.

Волна вынесла меня на скалы, где как раз принялись расти новые лица. Я старался не смотреть на них, боясь застыть на месте от ужаса.

Квин карабкался по камням.

— Еще чего! — Когда мы дошли до широкой площадки, я схватил его за шиворот. Я бы вздернул его за кольцо в носу, если бы только просунул туда палец. — На этот раз ты от меня не убежишь!

— Чего ты вообще приперся? — заорал брат. — Ты все испортил! Я пропустил самое веселое!

— Самое веселое? Спятил? Утонул бы сейчас — и все!

Квин посмотрел мне прямо в глаза:

— Может быть, мне этого и хотелось. — Я уже превратился в горящий фитиль, но эти слова меня просто взорвали. В глазах потемнело от того, что скрывалось за ними. — Кто сказал, что мне нужно что-то другое?

Я глубоко вздохнул, потом еще раз, не сводя с него глаз. Под нами бушевал океан, но я слышал только брата.

— Что ты такое говоришь, Квин?

— Ты пришел спасти меня от этого места, да? Но, может, на этот раз я не хочу, чтобы меня спасали?

Я открыл рот, но у меня кончились слова. Что я мог ему сказать? Что я мог сказать брату, явившемуся сюда не ради развлечения, а за чем-то другим? Мне не хотелось об этом думать, но пришлось. Квин откуда-то знал, чем все кончится. Он понял, что, войдя в ворота, обратно не выйдет. Он все знал и все равно пришел.

— Что меня ждет снаружи, а? — Глаза Квина наполнились слезами от десятка разных чувств. — Что меня вообще там ждало? Дома я как будто… пустой изнутри. Ты не представляешь, каково это.