Мнимая реальность - Полак Англия - Страница 28

Луна нахмурилась:

– Тетя Элизабет и Адам.

Следом за фото Рэйн вытащил листок. Он разгладил его и положил рядом с фотографией.

– А это кто?

Луна на мгновение округлила глаза. Рэйн прищурился.

– Это… – запнулась она.

– Это Полина, – закончил он за неё. Точнее Полина Элизабет Эйв, твоя бабушка. Или я не прав?

– Я не совсем понимаю, – медленно протянула Луна.

– Я тоже. А как у тебя с математикой?

– Причем тут это?

– Ты сказала, что Адам изнасиловал тебя, когда тебе было шестнадцать. А ему двадцать. Так?

– Наверное.

Рэйн повернулся к ней всем корпусом:

– В 2001 году Адаму исполнилось двадцать лет. А в 2010 году тебе было шестнадцать. Небольшая несостыковочка.

– Что?! – Глаза Луны неестественно округлились.

– Хватит! – взорвался Рэйн, вскочив с дивана. – Не строй из себя дурочку! Он не мог изнасиловать тебя! Ты солгала!

– Я не лгала вам! – Закричала Луна, тоже поднявшись с дивана. – Это правда! Он сделал это со мной, как и его мать!

– Да что ты? – Притворно удивился Рэйн. – Тогда я тебе попутно все рассчитаю, раз ты не понимаешь.

Он прошелся по комнате, попутно рассуждая:

– Твоя так называемая бабушка, Полина Элизабет Эйв, родилась в 1964 году в Киеве. В 1966 переехала с родителями в Даллас. В 1968 – из Далласа в Канзас-Сити. В 1981 году она родила Адама. В 2003 году переехала в Лос-Анджелес. Понимаешь? Она была здесь с Адамом, когда ты находилась в Канзас-Сити.

– Значит, они вернулись и… – начала Луна, но тут же замолкла.

– … и что? Ну, даже если это и так, то твоей тете, – он вывел пальцами кавычки в воздухе, – на тот момент было сорок девять, а Адаму двадцать девять лет. Да и фотография это подтверждает. Но ты же настаиваешь, что ему было двадцать? Он выглядел именно так, как на фотографии, когда это случилось?

– Да.

– Тогда я не вижу в этом никакой логики. Ты пытаешься уверить меня в тех вещах, которые совершенно не логичны, – Рэйн отвернулся от нее. – Подумай немного сама. Цифры, они ведь не врут. Либо ты решила примерить на себя роль жертвы из обиды на какого-нибудь выродка, и обвинила в этом ни в чем не повинного человека, либо ты не в себе.

– Я не безумна! – Сокрушенно произнесла Луна. – Думаете, мной управляли безумие и страх?!

Рэйн медленно повернулся к девушке. Её глаза сверкали. А только что произнесённые ею слова больно вбивались в голову, словно гвозди, вызывая на свет чудовищные воспоминания.

– Я не безумна. И мной управляет не страх, – повторила она уже тише.

– Зачем ты это сказала? – Глупо переспросил он. Луна поджала губы, выдерживая паузу.

– Адам сделал это, – холодно произнесла она. – Я это хорошо помню. А то, что бабушка и тетя – это один и тот же человек, я и так знала.

– Знала? – Нахмурился он. – Прекрасно. Может, объяснишь? У меня просто в голове не укладывается. То ты от нее сбегаешь, обвиняешь в том, что она избила тебя, то вдруг объявляешься в Лос-Анджелесе, притом зная, что Элизабет и Полина – это один человек, и живешь с ней так, будто ничего не было. Прикидываешься, что она и вправду твоя бабушка. Объясни.

– Просто, я единственный человек, кто у нее остался после Адама. Я понимала, что она уже не та холодная и бесчувственная женщина, которой была раньше. Она просто больная старуха, которой была нужна забота и поддержка. Я не могла оставить ее одну. Я простила ее.

– Мать Тереза, черт тебя дери! И все равно никакой логики, Луна. Несостыковка получается. Понимаешь, в этой истории тебя попросту нет, – Рэйн подошел к ней, положив руки на плечи девушки. – Я не спорю, может, то, что ты рассказала – правда. Но твою роль в этой истории играл кто-то другой.

– Хотите сказать, что я примерила на себя чужую роль? – Луна рассмеялась. – О, мистер Рэйн. Как же вы глубоко ошибаетесь. Тогда вам будет интересно услышать, что произошло с Адамом после того, как я покинула Канзас– Сити.

– Луна… – начал он, опустив руки.

– Нет, вы послушайте. И если вы не поверите моим словам, то просто проверьте информацию.

– Хорошо, говори, – устало выдохнул Рэйн.

– Он покончил с собой, – вкрадчиво произнесла Луна. – Перерезал себе вены.

Рэйна почему-то испугали ее слова. Он опустил взгляд на свои руки, развернул запястья и округлил глаза, увидев, как его кожу словно рассекает невидимое острейшее лезвие. Кровь тонкой струйкой полилась из небрежных порезов. Рэйн отшатнулся в сторону, замахав руками и разбрызгивая алые капли. Луна захохотала, схватившись за живот.

– Хватит, – прошептал он. – Хватит!

Его крик остановил смех Луны.

– Не нужно бояться, детектив, – холодно произнесла Луна. – Я буду с вами, что бы ни случилось. Неважно где. Неважно когда. Но я буду повсюду. Где бы вы ни были, на что бы вы ни посмотрели, к кому бы ни прикоснулись.

Рэйн осел на пол, прижав колени к груди и обхватив голову.

– Что со мной, черт возьми?! – Мучительно простонал он. – Что со мной происходит? Пусть все закончится! Пусть все закончится!

Рэйн опустил голову. Затем почувствовал, как на неё легла чья-то рука.

– Мистер Рэйн?

Рэйн поднял лицо. Перед ним на корточках сидела Луна. Она непонимающе смотрела на него:

– Что с вами? Вам плохо?

– Что? – Переспросил он. Неужели сознание вновь сыграло с ним злую шутку?

– Я услышала, как хлопнула дверь. Вышла из спальни, а вас нет. Решила подождать, пока вы не вернётесь.

– Что было дальше?

– Дальше вы вернулись. Закрыли дверь. Долго стояли на одном месте. Потом ходили из угла в угол. И вдруг закричали, упав на пол.

Рэйн рассмеялся – громко и нервно. Луна помогла ему подняться.

– Сколько времени?

– Начало второго. Вы не ложились спать? – Она внимательно посмотрела на его лицо, болезненно-желтое, осунувшееся. С пролегшей под глазами тенью. Впалые щёки и шею покрывала густая щетина. Казалось, он постарел на десять или даже двадцать лет. Ноги его не слушались, так что Луне пришлось на себе тащить Рэйна в спальню. Руки детектива были холодны, словно он уже умер. Он не чувствовал собственные руки. И он не ощущал тепла Луны, когда держался за её плечо.

– Ложитесь, – скомандовала Луна, и Рэйн повалился на кровать.

– Я мог бы выспаться и на диване, – вяло произнес он.

– Может, вы плохо спите, потому что диван – это не место для сна.

– Ты ничего не помнишь? – Он приподнялся на подушке.

– О чем вы?

– О нашем разговоре. О Полине Элизабет Эйв. О том, что твоя бабушка и тетя – это один и тот же человек?

– Что? – Она осела на кровать. – Как? Разве это возможно?

Рэйн ухмыльнулся. Он слишком устал, чтобы снова говорить с ней об этом.

– Как такое возможно, мистер Рэйн?

– В твоей истории, оказывается, возможно все.

– В моей истории? – Она изогнула брови. – О какой истории вы говорите?

Рэйн закатил глаза, мучительно простонав, словно его одолела жуткая боль.

– Ты хотя бы знаешь, что Адам покончил с собой, после того как ты уехала из Канзаса?

– Да. Мне рассказал об этом шериф, который нашел ба… – она осеклась. – И как мне теперь ее называть?

– Тетей Полиной. Полина Элизабет Эйв. Мать Адама Эйва, твоего двоюродного брата. Неужели не понятно? – С ухмылкой протянул Рэйн, мысленно смеясь над собой. Неужели он сам уже верит в это?

– Просто непривычно, – вздохнула она.

– Так что тебе там рассказал шериф?

– Он справлялся, как я тут устроилась. Ну и сказал, что Адам покончил с собой. Его нашли в сарае. Кажется, он использовал опасную бритву.

– Тебе и об этом сказали? Надо же, какой заботливый шериф, – ухмыльнулся Рэйн.

– Я сама спросила его об этом. Хотела знать, как он сделал это.

– И способ тебя, конечно же, удовлетворил?

– Конечно, – согласилась она.

– А в каком году это было, не подскажешь?

– Кажется, в 2001.

Рэйн выдохнул.

– В 2001?

– Да.

– Это какой-то бред, – тихо проговорил он.

– Вы запутались, мистер Рэйн. Вам нужно выспаться.