Самая правильная ведьма (СИ) - Смирнова Ольга Викторовна - Страница 17

   Мира насупилась:

   - Если бы на вас вампир напал, вы бы так не говорили.

   Толстый недобро усмехнулся:

   - Знаешь такую поговорку - хорошая ведьма...

   - В курсе, - быстро ответила Мира, не желая слушать продолжение. - Это к чему?

   - Да к тому, что в участке тебя быстро научат уму-разуму. Еще пожалеешь, что тебя вампир сожрать не успел.

   И оскалил в гримасе по-крысиному мелкие острые зубы. Мира беспомощно глянула на Тиону, та невозмутимо взяла слово:

   - Господин Клаус...

   - Я - сержант!

   - Недолго осталось... - проворчал Джей.

   - Что? - тут же взвился толстый, которого, видимо, хлебом не корми, дай с кем-нибудь поругаться. - Ты с кем так разговариваешь, молокосос? Ты кому угрожать вздумал? Оглянуться не успеешь, как окажешься вместе с ведьмой за решеткой.

   Джей хищно усмехнулся:

   - Давай, действуй. Очень хочется посмотреть на то, как ты, сержант, - парень выплюнул это слово, - потащишь меня за решетку. И которая твоя часть до участка дойдет.

   - Ты слышал? - толстяк от возбуждения аж подпрыгнул на месте, как мячик и обернулся к белому как пески Великой пустыни напарнику. - Ты это слышал? А записал? Нет? О боги, с кем приходится работать... где диктофон? Где твой диктофон, я спрашиваю? Включай и записывай немедленно. Тут одних угроз лет на десять на кладбище строгого режима потянет.

   Тощий, чувствуя себя не в своей тарелке, но не возражая, принялся рыться в недрах мундира, слишком узкого в плечах и широкого в талии. Через полминуты выудил черную коробочку, нажал кнопку сбоку и вытянул руку по направлению к ним, чтобы улучшить качество записи, как поняла Мира.

   - Продолжим, господа хорошие. Что еще вы можете мне пожелать? - каждое слово полицейского сочилось ядом.

   Тиона снова заговорила, от нее исходила волна спокойствия и уверенности в себе:

   - Сержант Клаус, я ответственно заявляю, что данная особа женского пола...

   Это она про меня, что ли? - задалась вопросом Мира.

   - ...не обвиняется городскими властями, а является единственным свидетелем совершенного преступления. Свидетеля необходимо допросить, предварительно, конечно, поставив заклинание истины, составить по ее словам описание и отпустить. Не имеет никакого значения ее социальная и расовая принадлежность, более того, вы как представитель закона, должны знать, что расовые гонения запрещены императором и строго караются.

   Толстяк, казалось, даже не слышал, что ему говорили - он кровожадно пялился на ведьмочку, уже строя планы по ее уничтожению. Кто вступиться за нее там, во тьме камер? Уголовники? Убийцы? Насильники? Главное, запихнуть туда девчонку хотя бы на час, а там дело будет сделано само собой.

   Мира это отлично понимала, словно толстяк написал злодейские планы у себя на лбу. Осознание того, что от возможной смерти ее отделяют лишь эти равнодушные студентики пятого курса, не обнадеживало. Они возражают, пока патрульный грозит испортить им отчетность, но если толстяк догадается пообещать полный порядок в бумагах, даже эта хлипкая защита растает как дым. Мира лихорадочно соображала, как ей выкрутиться, как вдруг в ухе опять зазвенел знакомый голос:

   "Ну ты и влипла, подруга! Никакого с тобой отдыха. Ладно, так и быть, помогу и даже врать не буду, что в последний раз. Кто там поспать хотел? Подъеееооом!"

   Мира потрясла головой, голос исчез. Что с ней происходит? Как это все понимать? Кто с ней разговаривает - ее больное воображение или... ангел-хранитель, как он представился в самом начале их общения? От собственно допущения ею такой возможности Мире стало не по себе. Никогда, ни от кого ведьмочка не слышала об ангелах-хранителях для ведьм. Ведьмы никоим образом не были беззащитными, им не требовался ангел-хранитель. Слишком много зла приносили они в мир, чтобы богиня заботилась о своих творениях столь своеобразным способом. Скорее ведьмы были для нее расходным материалом в извечной игре за лидерство между оставшимися богами. Ведьмы хорошо размножались - естественным путем, привораживая для этого понравившихся мужчин и держа их при себе для развлечений некоторое время после, как комнатных собачек. Обычно от таких приворотов мужчины напрочь теряли разум, становились беспокойными шизофрениками и кончали с собой, когда ведьмы выставляли надоевших любовников за порог.

   И вот у самой неправильной ведьмы на свете появился свой ангел-хранитель? Неужели такое возможно? Мира боялась надеяться на подобное - слишком хорошо для правды, а она давно привыкла к бедам и разочарованиям.

   - Вы не имеете права срывать нам практику из-за своих мировоззрений, - отстаивала свою точку зрения Тиона. - Вы - представитель закона и обязаны поступать согласно правилам, иначе мы пожалуемся комиссару.

   Полицейский рассмеялся - натужно и деланно:

   - Да хоть самому императору, мне все равно. Истина на моей стороне. Всем известно, что ведьмы годны только для того, чтобы ими разжигать костер.

   Миру передернуло от таких слов. Как может человек быть таким жестоким и недалеким? Оглядела собравшихся и поняла, что начинает звереть от предвзятого отношения.

   - Это все из-за вас, - выплюнула, одаривая студентов злым взглядом. - Я хотела тихо-мирно пойти домой, и все было бы хорошо. Но нет... ты должна, ты обязана... наказание, - передразнила она писклявым голоском. - И что мне теперь делать? Сдохнуть ко всеобщему удовольствию? Не дождетесь!

   И резко развернувшись, потрусила. Куда? Да хоть куда, лишь бы подальше от этой сумасшедшей компании. Вслед ей тут же полетел разгневанный вопль сержанта:

   - А ну стоять! Стоять, ведьма!

   Но этот крик только подстегнул решимость Миры уйти и не связываться больше никогда ни с колдунами, ни с патрульными, чтоб им икалось сто лет. И будь, что будет. Девушка дошла до угла дома, когда поняла, что оказалась на распутье - три дорожки и масса вариантов для продолжения пути. Пока ведьмочка топталась на месте, сзади раздалось приближающееся пыхтение - толстяк оказался настырным и решил произвести арест.

   В мгновение ока он скрутил Мире руки и ловко защелкнул на них наручники - она даже охнуть не успела, не то что возмутиться. И теперь стояла, чувствуя, как внутри закипает горькая обида и на глаза наворачиваются злые слезы. Спрашивается, за что ей все это? За то, что доброе дело совершить хотела, девушку от вампиров спасти? А кто теперь спасет ее саму?

   Наручники неприятно терли запястья, а заведенные назад руки заметно сковывали движения, когда толстяк бесцеремонно схватил девушку за локоть и потащил за собой.

   - Ну что вы стоите как истуканы? - Мира уставилась на студентов с плохо скрываемой ненавистью. - Чего пялитесь, как два идиота? Сделайте что-нибудь, иначе мне крышка! Вы во всем этом виноваты, вам и разбираться.

   Но студенты, при всем своем апломбе и силе, явно растерялись от той наглости, с которой держался сержант. На парня надежды и так не возлагалось, а вот Тиона, надо отдать ей должное, все же попробовала вмешаться:

   - Господин Клаус...

   - Сержант! - фальцетом взвизгнул толстяк и пихнул Миру в спину. Та по инерции шагнула вперед и оказалась рядом с тощим. Тот инстинктивно поймал ее, поставил рядом - опасается, что сбежит? - будто нечаянно загородив собой от остальных.

   О, богиня, - Мира выглянула из-за его плеча, для чего ей, несмотря на свой высокий для девушки рост, пришлось встать на цыпочки, возвела глаза к небу и мысленно застонала, - ну и парочка! Один - моральный урод без принципов, другой - стеснительный придурок без мозгов. И кто придумал их напарниками сделать?

   - Сержант Клаус, нами был составлен отчет о преступлении и там черным по белому написано, что никакой предварительной договоренности, тем более с вредоносными целями, между упокоенным и ведьмой не существовало, мало того, ведьма предположительно пыталась оказать помощь другой жертве вампиров, которую они тащили в лес.