Последний танец вдвоем - Крэнц Джудит - Страница 1

Джудит КРЭНЦ

Последний танец вдвоем

Роман / Пер. с англ. Е. Кукушкиной, Е. Туевой,

Г. Шульга, С. Володиной, Е. Щабельской. -

М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001. – 416 с.

(Серия «Наслаждение»).

ISBN 5-04-007311-9

Copyright © 1992 by Judith Krantz

Scan, amp; OCR: Fedundra; SpellCheck: missis

Judith KRANTZ "SCRUPLES TWO"

Аннотация

Безоблачное счастье несравненной Билли Орсини, хозяйки знаменитого «Магазина Грез», рухнуло в одночасье. После развода и страшного пожара в магазине, унесшего жизнь лучшей подруги, Билли отказывается от любимого дела и уезжает в Париж, где ведет двойную жизнь, выдавая себя за скромную учительницу. Но нельзя перехитрить судьбу – обнаружив обман, от нее уходит любимый человек. И все же на этот раз Билли не сдается. Вместе с друзьями она создает «Новый Магазин Грез», и в ее жизни появляется человек из ее прошлого, с которым она находит все то, что считала потерянным навсегда!

I

– Ну, пошли же, Кора! Где ваша любовь к приключениям?

Билли тянула Кору де Лионкур по заполненной людьми улице рядом с рынком Сент-Оноре к «Ле Рюби» – старомодному кафе-бистро, в котором перечень отпускаемых вин занимал на стене полосу в пять футов шириной. В многолюдном зале Билли отыскала свободный столик, застеленный бумажной скатертью, усадила Кору, села сама и помахала рукой, стараясь привлечь внимание хозяина.

– Леон! – крикнула она, перекрывая гул голосов. – Два стакана «Божоле-нуво» и два твоих сандвича рийетт.

Кора де Лионкур вздрогнула.

– «Божоле-нуво»?! Это же вино для таксистов, Билли, его никто не пьет…

– Вы слишком долго жили в Нью-Йорке, – засмеялась Билли. – Кора, сегодня самый большой праздник после Дня взятия Бастилии – привезли «Божоле-нуво»! Проснитесь! Сегодня пятнадцатое ноября 1981 года, и по всей Франции люди бьются за первый бокал… Я притащила вас сюда специально. Это «Божоле» – самое что ни на есть вино для интеллигентных людей.

– Самое дешевое, это уж точно, но от этого оно не становится вином для интеллигентов.

– Не успели еще и урожай снять, а оно уже «и куплено, и выпито» – точнее не скажешь.

– Куплено и выпито? Хм, великолепно. По-моему, можно с таким же успехом пить виноградный сок.

– Ну-ну, Кора, не преуменьшайте моих познаний. «Божоле», конечно, бывает разным, большая часть его весьма низкого качества или смешана с алжирским вином. Но «Ле Рюби» – одно из немногих мест, где можно пить его смело: Леон закупает «Божоле» у одного и того же винодела уже много лет, и без посредников. Здесь есть любое «Божоле» из существующих на свете, так что, если не понравится это, я возьму вам бокал «Му-лен-а-ван», или «Кот-де-бруйи», или же «Сента-мур», но для начала я настаиваю на «Нуво». Давайте попробуем какой-нибудь острый сыр, а? Леон делает особую смесь из рокфора и козьего сыра – это как раз то, что нужно, чтобы подчеркнуть букет вина.

Кора широко открытыми глазами смотрела, как Билли пьет легкое, светлое, едва перебродившее вино, которое можно поглощать бочками. «Острый сыр! Сандвичи!» Да она не притронется к этому отвратительному месиву из обрезков свинины и холодного сала! Народ попроще, конечно, обожает такую пищу, но Коре за все годы жизни во Франции такого еще никто не предлагал.

Кора де Лионкур провела в Париже уже десять дней, но ей никак не удавалось вытащить Билли на ленч. Теперь же, когда им все же удалось встретиться, она ожидала, что ее поведут в «Реле-Плаза» – самое фешенебельное место в Париже, где могут пообедать две женщины. Но нет, они сидят в развалюхе, которую даже бистро не назовешь, в окружении толпы хохочущих продавщиц, мелких торговцев, служащих и даже, кажется, дворников! Все уже изрядно возбуждены от долгого ожидания празднества и оживленно передают друг другу поверх головы Коры бокалы только что доставленного молодого вина.

– Если хотите, я съем ваш рийетт, – предложила Билли. – Попросить у Леона меню? Здесь готовят отличный омлет…

– Пожалуйста. – Кора быстро передала свою тарелку Билли.

– Мне очень жаль, Кора. Вам здесь не нравится, правда? Я подумала, что для разнообразия это было бы забавно… Конечно, это в некотором роде рекламный трюк – все сходят с ума по «Божоле», – но в этом французы так похожи на американцев во время Дня Всех Святых. Что ж, пошли туда, где потише.

– Не то чтобы мне тут не нравилось, просто здесь так шумно, что и не поговоришь, – ответила Кора, с трудом скрывая облегчение.

Спустя несколько минут, совершив энергичную прогулку к отелю «Ритц», женщины заняли столик в ресторане отеля под названием «Эспадон».

– Расскажите-ка мне о своем новом доме, – словно между прочим попросила Кора. – Когда вы переезжаете? Можно мне сегодня прийти посмотреть?

–  О… Давайте лучше подождем, пока все будет закончено, – небрежно ответила Билли. – Там еще и мебели нет.

– Но я прямо горю от нетерпения увидеть этот дом, пусть даже пустым! – воскликнула Кора и подумала, что Билли просто увиливает. – С тех пор, как вы его купили, я еще не была в Париже, а потом меня опять не будет несколько месяцев. Прежде чем возвращаться в Нью-Йорк, я просто обязана увидеть ваш дом, иначе слухам не будет конца.

– Вы хотите сказать, что в Нью-Йорке… сплетничают о моем новом доме? Кому какое дело?

– Разумеется, сплетничают, – сказала Кора, обнажив в улыбке безупречные зубы. – Этого следовало ожидать – учитывая, кто вы такая. Вы никогда не замечали, что когда в Париже или Лондоне – на определенном уровне, конечно, – происходят какие-нибудь интригующие вещи, то они немедленно перекидываются и на Нью-Йорк? Люди начинают чувствовать себя участниками событий, проявляют к ним прямо-таки нездоровый интерес. А вы возбудили еще большее любопытство тем, что выпали из круга.

– Кора, я ниоткуда не выпадала, – резко возразила Билли. – Вот, например, на прошлой неделе я ездила на бал к Ротшильдам и на обед к Полиньякам.

– Два вечера за целую неделю? В ноябре это все равно что стать невидимкой. Сейчас разгар парижского сезона, Билли, и вас всюду приглашают! Своими отказами вы очень многих сделали несчастными. – Голос Коры звучал шутливо, но было ясно, что она говорит серьезно.

– Разве это не мое право? – Билли повысила голос. – Я не переношу званые вечера чаще двух раз в неделю. И даже эти два вечера кажутся мне потерянными. Я представить себе не могу, как выдерживают женщины, выезжающие каждый день. – Увлекшись разговором, она резко опустила ложку в тарелку с супом. – Утром они встают, делают необходимые звонки и одеваются к обеду. После обеда идут по магазинам и на бесчисленные примерки. После этого – к парикмахеру, чтобы уложить волосы, затем возвращаются домой переодеться к ужину и наложить макияж, выезжают на весь вечер, ночью возвращаются домой, раздеваются, смывают краску с лица и ложатся спать, чтобы назавтра начать все сначала. И в этом вся их жизнь, Кора, вся жизнь! Как можно это выносить?

На лице Билли отразились эмоции, которые Коре де Лионкур были непонятны. Неужели ее возмущение по поводу столь бесцельной траты времени искренне? Но большинство светских женщин воспринимают это как должное. Или ее просто раздражает однообразие светских вечеров, даже самых изысканных и блистательных? Или же – и это, кстати, наиболее вероятно – Билли просто скрывает свое разочарование, вызванное тем, что, несмотря на всю ее бурную светскую жизнь, у нее так и не появилось ни одного мужчины, которого можно было бы считать постоянным поклонником? В конце концов, если верить разговорам, те шесть месяцев, что Билли живет в Париже, она вела именно такую жизнь, какую только что описала.