Девять минут (ЛП) - Флинн Бет - Страница 25

- Все будет постепенно, малышка. Я обещаю.

Эмоции опьяняли. О Гранте я не думала. И о Саре Джо тоже. Я не вспоминала о похищении, Джонни Тиллмане, парне у забора, о Мо. Я растворилась в мужчине, что обнимал и целовал меня.

Я прервала его, взяла за руку и повела в спальню. Он был прав.

Время пришло.

Глава 22

Мой первый раз с Гриззом оказался лучше, чем я ожидала. Он был нежен, он был внимателен, он был терпелив. Столь разительно он отличался от привычного мне главаря отъявленной байкерской банды.

Остаток лета промелькнул без особых происшествий. Я записалась на тот же заочный курс старшей школы, что и Грант. Меня затянула домашняя рутина готовки и уборки. Я ухаживала за животными. Каждый вечер после ужина мы с Гриззом играли в шахматы на маленькой доске, приобретенной в одну из моих вылазок в магазин. Позже он уходил к яме, я читала, выполняла задания по учебе или тренировалась играть на гитаре.

Я никогда не задавала Гриззу вопросов о его делах, а он, в свою очередь, никогда не делился информацией. Изредка я выходила поздно вечером к яме, понятно, что Гриззу необходимо было оставаться там. Помимо обычного времяпровождения у огня, решались вопросы бизнеса. Люди постоянно приходили и уходили.

Два или три раза я ездила с Мо в Дэйви за почтой, и каждый раз мы останавливались под фикусовым деревом.

Думаю, я была счастлива, хотя что-то томило меня. Что-то не давало покоя. Я сражалась с собственными верованиями. Появлялось сильное чувство вины из-за секса вне брака. Я не осознавала, как сильно это тревожило меня до одного августовского вечера.

Мы с Гриззом лежали в постели и уже были готовы заняться любовью. Он был надо мной, целовал меня. Он начал медленно опускаться вдоль моего тела, поддразнивая меня языком и легкими поцелуями. Каждый раз, когда он уходил ниже, я тоже съезжала ниже, заставляя его дюйм за дюймом отодвигаться. Дойдя до моего пупка, он остановился и посмотрел на меня.

Я оперлась о локти, глаза широко открыты. Я наблюдала за ним.

- Черт, Кит, ты что вытворяешь?

- Что ты имеешь ввиду? Я ничего не делаю. А ты?

- Я пытаюсь добраться до твоей кис…

- Фу, прекрати. Не произноси. Ненавижу это слово, оно такое вульгарное. Просто не надо, пожалуйста.

- Кит, я тут сижу с задницей, съезжающей с конца кровати. Сделай одолжение, объясни, почему ты не позволяешь мне приблизиться к тебе там.

- Это слишком личное.

Он странно посмотрел на меня и забрался обратно лицом к лицу ко мне.

- Что означает «слишком личное»?

- Послушай, я просто не думаю, что твое лицо у моей…- я была уверена, что он собирался закончить предложение. – Не произноси это слово!

Правой рукой я машинально игралась с сережкой в его левом ухе, продолжая мысль:

- Твое лицо там – это самое личное, что может быть между мужчиной и женщиной. Даже интимная связь не кажется такой сокровенной в сравнении с этим.

Наконец я это озвучила.

Я избегала орального секса с ним с той первой ночи после ужина со спагетти. Гризз был верен своему слову о постепенности и никогда не делал из этого проблемы, не давил на меня. Когда мне казалось, что он собирается что-то такое сделать, я намеренно его отвлекала. Когда начинались менструации, и я подумывала, что он, возможно, захочет орального секса, я избегала его. Мне кажется чудом, что я смогла так долго сдерживать его. Я была весьма хороша в выдумывании отвлекающих маневров. Сама я полностью не понимала, почему так. До этого момента. Я постаралась объяснить, как можно понятней.

- Слушай, Гризз. Спасибо Гранту – я никогда не буду девственницей в свою первую брачную ночь.

Он прервал меня прежде, чем я продолжила.

- Кит, я никогда не говорил, как сожалею об этом. Мне ни за что не надо было поручать Гранту сделать такое с тобой. Я не подумал здраво. Ты знаешь, что я больше, чем тот чертов жезл. Я думал, так будет меньше боли, а я даже на секунду не хотел тебя травмировать. Вот почему я дал Гранту сделать это. Я никогда не прежде не заботился о женщине.

Затем он отвел от меня взгляд, и я поняла, чего ему стоило сказать это. То был первый и последний раз, когда я слышала Гризза, вслух сожалеющего о чем-то.

- Я не об этом, - ответила я, мои щеки залились румянцем. – Я хотела сказать, что мне нужно что-то сохранить до того дня, когда я наконец выйду замуж. Должно быть что-то, что я смогу дать моему будущему мужу, что принадлежит только ему. Ведь есть в этом смысл?

Я умоляюще смотрела на него, он не ответил. На его лице показалась тень эмоции, которую я ранее не видела. Я не смогла прочесть ее. Он опустился лбом к моему лбу. Я обвила его шею руками и стала целовать его.

Мы занимались любовью той ночью, и я уснула, благодарная, что он не продолжил настаивать.

Мне казалось, что тема сошла на нет. Через два дня Гризз сказал, что мы едем в особое место, и мне нужно красиво одеться.

У меня не было ни одного платья, так что я надела летний сарафан и сандалии. На нем были новые джинсы и рубашка. На его Корветте мы направились в сторону пляжа. Я донимала Гризза всю дорогу. Что мы делаем? Что за сюрприз?

Я слегка расстроилась, когда мы остановились напротив тату-салона Эдди, и сказала, что не против подождать в машине, но он велел идти внутрь. Его дела здесь каким-то образом были связаны со мной.

Связаны со мной, несомненно. Видимо, у Эдди, ко всему прочему, был сан священника.

В тот день я стала миссис Ричард Дэвид О’Коннел. Оставалось полгода до моего шестнадцатилетия.

Глава 23

Там, в магазинчике у Эдди, были двое покупателей, выступивших свидетелями. Анне-Марии Морган было восемнадцать, и ей не требовалось разрешение родителей на вступление в брак. Шок был слишком сильным, я даже церемонию вспомнить не могла.

Помню, как сказала, что у меня нет для него кольца, а он ответил не беспокоиться, что эта проблема уладится. Нервничая, я наблюдала, как Эдди, орудуя тату-машинкой, создавал на левом пальце Гризза чудесную свадебную чернильную ленту. Там было мое имя – Кит – и извивающиеся вокруг него стебельки. Пришла моя очередь.

- Я не могу, Гризз, - все, что я произнесла.

- Что значит не можешь?

- Не могу, - мой голос дрожал. – Ненавижу иголки. Я упала в обморок, когда мне прокалывали уши. Дважды! Делия делала проколы швейной иглой с кубиком льда, и я отключалась после каждого раза.

Эдди прервал меня.

- Да все не так страшно, Кит. Давай я, для начала, нарисую эскиз и дам тебе посмотреть, понравится или нет. Ну как? Что скажешь? – спросил он, показывая мне чернильную ручку. – У тебя такой маленький пальчик, что и чернил много не понадобится.

Нехотя я присела. Гризз держал мою правую руку и продолжал повторять, что не так уж все будет плохо.

Эдди, следуя своему обещанию и используя ручку с очень тонким кончиком, начал прорисовывать имя «Гризз» на моем пальце. В процессе он болтал со мной, пытаясь снять мою тревогу.

- Потом мы проведем линию сюда вправо и нижнюю часть «з» сделаем в виде лозы, чтобы она сочеталась с пальцем Гризза, а дальше мы…

Остаток слов я не услышала. Я вырубилась, а когда очнулась, Гризз, широко ухмыляясь, стоял надо мной.

- И ничего не почувствовала, да?

Как же я опозорилась. Потеряла сознание еще до того, как в ход пошла игла. Сначала должна была появиться она. Я оставалась бездвижной все то время, что делалась татуировка. Уверена, что покраснела как свекла, хотелось просто уползти в норку.

- Давай, миссис О’Коннел, поехали домой.

Мы заехали в славный маленький итальянский ресторанчик по дороге обратно. Он продолжал поддразнивать меня насчет обморока. Я в итоге тоже оценила юмористичность ситуации, и посмеялась над собой.

- Я лишь одного не понимаю, - сказала я ему, пока мы ждали наш заказ.

- Чего, малыш? Чего ты не понимаешь? – спросил он, намазывая булочку маслом.