Печальное наследие Атлантиды - Внутренний Предиктор СССР (ВП СССР) Предиктор - Страница 14

При более глубоком ознакомлении выясняется, что это не так. В действительности оказывается, что это исторически древний психический троцкизм имитирует свою приверженность замыслу осуществить истинное народовластие в схеме предиктор-корректор. Вне зависимости от того понимают это Марки Владимировы и редакция «НГ» либо же нет, они осуществляют не организацию концептуальной власти в обществе, а имитацию такого рода деятельности с целью в волне имитаций утопить реальный процесс становления концептуальной власти общества в России.

Эта суета имитаторов выражается опосредованно в том, что автор не пытается нащупать какую-либо определенную терминологию для того, чтобы на её языке говорить о том, о чём молчали долгие века по разным причинам все: об общественном явлении концептуальной власти (в ранее указанном смысле этого термина) и её месте в жизни национальных обществ и человечества в целом; он явно избегает неоспоримой определенности сопоставления жизненного явления как такового (с одной стороны) и терминов (с другой стороны).

Явно же стремление избежать определённости в проблематике концептуальной власти в обществе и над обществом выражается наиболее ярко в следующем абзаце:

«Всё это возможно, конечно, лишь в условиях свободной дискуссии. Понятно, что дискуссия предполагает плюрализм, терпимость к инакомыслию, толерантность, культуру диалога. Но это отнюдь не равносильно всеядности. Рамка права (выделено самим Марком Рацем) ограничивает круг позиций и взглядов, которые полезно обсуждать (а тем самым и популяризировать) в «НГС». Читателям должен быть также гарантирован некий уровень профессионализма . Ученые звания и занимаемые посты — не индульгенция, позволяющая вешать читателям «НГС» лапшу на уши. Следить за этим прямая обязанность редакции».

Этот абзац и есть образец высококачественной «лапши на уши». Дело в том, что, если смотреть с точки зрения концептуального властвования на «рамки права» (т.е. на законодательство), то они — явная, обозначенная граница, на рубеже которой одна концепция устройства жизни цивилизации защищает себя от несовместимых с нею иных концепций устройства жизни той же самой цивилизации .

Это означает, что Марком Рацем концепция уже давно избрана: сделано это бессознательно или осознанно молчаливо не имеет особого значения для его читателей. К тому же, в таком контексте она представляется обществу по умолчанию еще и безальтернативной. С целью поддержания в обществе осознанного или бессознательно-автоматического мнения об её безальтернативности, она естественно и не подлежит обсуждению в сравнении её с возможными другими концепциями: в лучшем случае для того, чтобы не терять время на эти обсуждения при осуществлении уже давно принятой по умолчанию хозяевами «рацев» концепции; а в худшем случае — концепция мерзостна, и чтобы это скрыть, предлагаемые М.Рацем обсуждения путей осуществления, свойственных концепции частностей, следует проводить в рамках разработанного в ней же права — норм законности . При этом недопустимо, чтобы кто-то обобщил все оглашения и умолчания этой концепции и вынес определенный приговор в отношении неё, породив тем самым новую альтернативу этой концепции или поддержав одну из прежних альтернатив, систематически замалчиваемых говорливыми «рацами» не протяжении весьма исторически длительного времени.

Если же говорить о существе этой по умолчанию протаскиваемой концепции, то в качестве таковой выявляется всё та же библейская доктрина глобального финансового расистского рабовладения на основе ростовщичества, лжи, культивирования невежества и идиотизма системой якобы образования.

М.Рац — это уже не обслуга исторически древнего психического троцкизма, а реальный психический троцкизм в действии, хотя и не обладающий полновластием концепции, им осуществляемой в условиях России наших дней. Троцкизм предпочел бы обойтись без выхода на скользкий для него путь имитации концептуальной деятельности и соприкосновения с убийственной для него тематикой, замкнутой на проблематику концептуальной власти в обществе и проблематику деятельности как истинного жречества, так знахарства и шарлатанов. Однако, реальная альтернативная концептуальная деятельность, активизировавшаяся в России с началом перестройки, в настоящее время принуждает психический троцкизм мобилизовать все «внутренние резервы» (и остатки интеллектуальных, в особенности) для имитации концептуальной деятельности, выражающейся в борьбе троцкизма с самим собой, которая пока еще не дошла до массового смертоубийства.

Вследствие этого своим дипломированным знахарям-толкователям жизни и дается намек на то, что «положение обязывает… если положение не обязывает, то оно же и убивает». Иными словами, исторически древний психический троцкизм должен быть застрахован от того, чтобы доктора и профессора на страницах «НГС» не «вешали лапшу на уши» столь неквалифицированно и играючи беззаботно, КАК ЭТО ОНИ ПРИВЫКЛИ ДЕЛАТЬ, в “оттепель”, застой и перестройку, когда прекратился отстрел карьеристов-пустоцветов в отечественной науке, практиковавшийся во время противостояния троцкизма и большевизма при Сталине.

Также Марки Владимировы ничего не говорят о том, что если вакансии в иерархии знахарей оказались занятыми шарлатанами, только и способными неквалифицированно вешать лапшу на уши, то здравомыслящих людей, носителей очень интересных и перспективных мнений о нынешней проблематике жизни общества и цивилизации следует поискать вне легитимных официальных и неофициальных иерархий.

О том, что это возможно и что такие люди реально есть в жизни, хозяева психического троцкизма знают. Но они желают изобразить, что вне официальной легитимной иерархии ничего здравого нет, с какой целью они дают возможность высказаться в средствах массовой информации тем, кто должен быть под опекой психиатрии в силу разного рода нарушений в их психике. Создав поток высказываний психопатов, допущенных до прессы, они к этой волне норовят причислить и все здравое, не вписывающееся в концепцию, осуществляемую психическим троцкизмом. Образчик такого рода причисления к лику буйно помешанных и представляет собой ранее рассмотренная статья А.Баранова в “Правде пять”.