Месси. Гений футбола - Балаге Гильем - Страница 24

– Ну, давай, верни ее мне.

Он попросил меня, улыбаясь.

– Да?

Это была моя единственная футболка «Барселоны». Еще бы я отдал ее ему!

Джерардо Григини: Он говорит, что фанат «Ньюэллса», но когда мы были детьми, он увлекался «Ривером». Я был фанатом «Ривера», Лукас – «Ньюэллса», а Леандро – «Боки». Лео был фанатом Аймара, который в то время играл в «Ривере», и мы обычно смотрели все его матчи. Мы много времени проводили вместе, а в выходные дни, когда мы должны были играть, мы оставались в пансионе.

Нестор Розин: Чтобы игра ребят была лучше, у нас был пансион, где могли пожить мальчики из отдаленных районов. Мы должны были быть уверены, что они хорошо поели и выспались.

Джерардо Григини: Лео, как бельчонок, спал на самой верхней койке, на третьем ярусе. Мы наслаждались жизнью, у нас была общая цель: хорошо провести время. В то время бутылка кока-колы стоила 1,25 песо. Это был 2000 год – проведение мини-чемпионата мира Arteaga, и мы провели около 20 дней, живя вместе в этом пансионе. Вечером предыдущего дня шел дождь, и всем хотелось выпить кока-колы, но ни у кого из нас не было денег. Это было время, когда в Аргентине только появились мойщики ветровых стекол у машин, стоящих на светофоре в ожидании, когда зажжется зеленый свет. Тогда мы и решили: «Пойдем мыть ветровые стекла! По крайней мере, получим немного мелочи». Лео решил измазаться грязью из придорожной канавы, и, когда люди выходили из супермаркета, он просил: «Монетку, сеньора?» Дама давала ему два песо. «Мелкую монетку, сеньора!» Полтора песо, два песо… В тот день мы купили 56 бутылок кока-колы!!! В будущем, когда у меня будут дети, я обязательно расскажу им, как мы дружили, как я играл и принимал участие в самых разных проделках вместе с лучшим в мире футболистом.

Кике Домингес: Я пообещал своему сыну Себастьяну, что, в случае его дебюта с любой командой – даже с «Бока» (хотя мое сердце навеки отдано «Риверу»), я отдам ему свой Ford Sierra. В тот же день, поскольку я был довольно сильно взволнован, я приехал на тренировку поздно. После я вышел из раздевалки и понял, что у меня нет ключей от машины Ford Sierra, которую я обещал сыну. Я забеспокоился и возвратился в раздевалку, но и там не мог найти ключи. В раздевалке меня встретили все ребята – они сидели тесной группой – Лео посередине, изображая, что он ведет машину, а она рвет с места. Ключи от Ford Sierra были у него в руке. «Вы их ищете, Дед Мороз?» – спросил Лео.

Джерардо Григини: В то время мы были так молоды, что не могли ходить на дискотеку. Поэтому договаривались с друзьями и приглашали девочек из нашего класса домой. Например, если был мой день рождения, то я приглашал к себе всех товарищей по футбольной команде и школьных друзей, и мы старались соответствовать. Всегда приглашали трех кузин Лукаса: Антонеллу, которая стала женой Лео, Карлу – самую младшую и старшую Паулу. Лео всегда, даже когда ему было 10 или 11 лет, любил Антонеллу. Правда, в то время она не отвечала ему взаимностью. Я полагаю, что впоследствии Лукас внес свой вклад в их отношения, и они узнали друг друга лучше. На вечеринках Лео был застенчивым, замкнутым, и мы обычно говорили ему: «Давай, Лео, не упускай возможность! Почему ты не веселишься, как мы? Когда ты играешь в футбол, ты намного храбрее, парень!» Но он был застенчивым и продолжал сидеть где-нибудь в углу.

Озорство? Мы были спокойными детьми. Самая серьезная проделка, которую мы устраивали, это попрошайничество ради «кока-колы». Чаще мы встречались у кого-то дома и играли на PlayStation. Иногда ходили в гости к Лукасу, у которого дома было два поля для мини-футбола, и мы собирались там, чтобы поиграть.

Джерардо Григини: Для меня было очевидно, что Леандро Бенитес, Лукас и Лео имеют все необходимые качества, чтобы играть в первом дивизионе. Однако я и представить себе не мог, что Лео станет лучшим в мире. «О чем ты мечтаешь?» – спрашивали мы друг у друга – мы постоянно говорили об этом. «Войти в первый дивизион», – всегда отвечал он. Он мечтал играть за «Ньюэллс». В его жизни произошли разные события, и Лео оказался в «Барселоне», но я думаю, что лет через пять, когда ему исполнится 30 лет, он вернется в родной клуб. Однажды Месси выиграл чемпионат мира – с божьей помощью мы выиграем следующий, – и он почувствует, что сделал то, что хотел. Он вернется домой. Во всяком случае, я так думаю.

Эрнесто Веккьо: Я всегда говорил, что у него огромное будущее, и я был прав. Мне бы очень хотелось, чтобы Родас достиг таких же успехов или Депетрис – парнишка с потрясающей техникой…

Адриан Кория: Я должен был некоторое время наблюдать за теми, кто собирался играть на большом поле командами по 11 человек. У Лео были проблемы с ростом. Никто в семье не мог заработать деньги, которые были необходимы для лечения, в котором он нуждался. Я обычно говорил Пепето (Роберто Пуппо, младший технический директор «Ньюэллса»): «У вас есть влияние и контакты, почему не попытаться помочь ему? Когда Лео станет лучшим игроком, чем Диего, он вернет вложенные в него деньги». Мне кажется, на инъекции было необходимо около 900 песо в месяц.

К счастью, у меня есть свидетели, которые могут подтвердить, что я нажимал на все рычаги. Они могут подтвердить, что, по моему мнению, он мог стать столь же великим игроком, как Диего. Иногда я напоминаю об этом Тата Мартино и другим своим друзьям, имеющим вес в мире футбола. Он, бесспорно, должен был стать яркой фигурой в мире футбола.

Акт второй

Сцена первая

На темной сцене демонстрируется следующее видео – реклама «Адидас», в которой звучит голос Лео.

http://www.youtube.com/watch?v=hidTAhkEwZw

«Когда мне было 11 лет, у меня обнаружили дефицит соматотропина – гормона роста, и было необходимо начать лечение, чтобы я смог вырасти. Каждый вечер мне нужно было делать укол в ногу, вечер за вечером, каждый день – в течение трех лет.

Я был таким маленьким, что в 11 лет я был размером с восьми-, девятилетнего ребенка, или даже еще меньше. Это было очень заметно на футбольном поле и на улице, когда я стоял рядом со своими друзьями.

Мне говорили, что я всегда был самым маленьким: в школе, на футбольном поле, во дворе. Я очень отличался от остальных ребят. Так продолжалось до тех пор, пока я не закончил лечение и начал расти, как все.

Я думаю, то, что я был меньше остальных, позволило мне быть немного быстрее и проворнее и помогло мне лучше играть в футбол.

Благодаря этому я понял, что то, что поначалу казалось плохим и уродливым, преобразовалось в нечто весьма позитивное, и я сумел достигнуть многого и стать тем, кто я есть сейчас, благодаря тяжелой работе и огромным усилиям».

Изображение, спроектированное на большой экран: две маленькие ножки в коротких брючках, небольшой контейнер, похожий на пенал, в котором спрятан шприц. Как мы объясним позже в этом акте, он будет собирать шприц, а затем вводить иглу в ногу. Экран темнеет. Снова включается свет. Он повторяет процедуру: инъекция в другую ногу. Тем временем мы слышим голос аргентинского мальчика, читающего отрывки из следующих интервью:

Лео Месси для El Grafico: «Я был меньше, чем остальные дети, но на поле это не было заметно. Люди, которые видели, как я делал себе укол, пугались, и им становилось плохо. Меня же это не беспокоило и не причиняло боли. Куда бы я ни шел, я брал с собой шприц в футляре и клал его прямо в холодильник, например, если шел в гости. Вечером я вынимал его и вкалывал иглу прямо себе в квадрицепс. И так каждый вечер. Один день – в одну ногу, на следующий день – в другую».

На сцене снова загораются огни, но тени темны и глубоки. Уже довольно поздно, и те, кто сейчас сидит за столами в Мальвинасе, остаются, чтобы выпить последнюю кружку пива.