Корпорация Лемнискату. И начнется отсчет - Косухина Наталья Викторовна - Страница 63

Спустившись вниз к воротам, Алексей повернулся ко мне и шепнул на ушко.

– Ну что, решишься отправиться ко мне домой? Или тебя отвезти к родным?

Подумав несколько секунд, я мотнула головой, и карета полетела по дороге, направляясь в Петербург.

Глубокой ночью я расположилась на диване в гостиной Алексея, где, завернувшись в теплое покрывало, пила кофе. Рядом, довольно близко, устроился и хозяин дома.

– А твои слуги не проболтаются, что я у тебя ночую? Ведь завтра весь город может говорить об этом.

– Нет. Моим слугам, которых совсем немного, платят именно за то, чтобы они держали язык за зубами. К тому же весь штат у меня состоит из мужчин. Я взял их на работу в тяжелое для каждого время. Они знают цену умению держать язык за зубами.

– Тогда я спокойна, – хихикнула я. – Ты действительно был готов умереть за меня?

– Конечно, – мою руку сжали сильнее. – Оля, так не может дальше продолжаться. Нельзя все время бояться. Рано или поздно они перебьют нас.

Положив голову Алексею на плечо, я попросила:

– Расскажи.

– Начну с самого начала. Корпорацию много лет ненавидят и простые люди, и власть имущие. Было время смуты, когда лет через двести после основания Лемнискату правящие владыки узнали о ней. Представляешь величину страха, когда властитель узнает, что, несмотря на безграничную власть, его судьба в чужих руках?

Я знала об этом времени в истории корпорации.

– Тогда началось противостояние, это сильно ослабило как власти, так и саму Лемнискату. Был заключен секретный договор, в котором говорилось, что корпорация – это экономическая организация, платящая налоги в казну той страны, на чьей территории она выполняет заказ. Также тогда условились о том, что Лемнискату тесно сотрудничает с правительством некоторых стран, усиливая территории, на которые распространяется их влияние.

– Все изменилось?

– Нет, в том-то и дело. Лемнискату разделилась на три ветви, соперничающие между собой. Это борьба за деньги и власть. Но правительству все так же не нравится то могущество, которым обладает наша организация. В целом, независимая от них организация.

– Они решили нас уничтожить? – тихо спросила я.

– Да. Нас всегда боялись из-за наших способностей. Мы не такие, как обычные люди: благодаря своим способностям, путешествиям во времени мы даже мыслим по-иному. Казалось бы, живем тем же, но другие. Живем дольше, практически не болеем, малоуязвимы. Опасный противник, с одной стороны, а с другой – прекрасный материал для исследования, которое сможет открыть секрет, как обычным людям обрести наши способности.

– Но разве это возможно?

– Нет. Не знаю, что именно определяет, кому быть творцом, а кому нет, но мы рождаемся со своей мутацией и предрасположенностью к работе, которую выполняем. Наши способности, мышление, строение организма – все нам помогает. Твой отец пришел к тем же выводам – мутацию искусственно не повторить, ибо дело не только в генах.

– Значит, папа все-таки причастен к тому, что творцы умирают?

Я не могла поверить в это.

– Да. Я нашел и прочитал его дневник. Когда он еще учился, с ним связались представители правительства и предложили провести исследование мутантов, то есть нас, якобы для улучшения наших способностей. Он согласился, но в результате работы получил яд, способный нас уничтожить. Этим правительство и воспользовалось. Есть специальный человек, который расправляется с такими, как мы, невзрачный, но безжалостный… секретарь председателя Совета.

– Но почему отец ничего не рассказал корпорации?

– Потому что он защищает свою семью.

– Его шантажируют?! Немыслимо!

– Единственное, что я не узнал, так это кто в правительстве стоит за этим.

– Зато это знаю я. Когда мы были в бойцовском клубе для аристократов, я случайно подслушала очень интересный разговор.

И я коротко пересказала все, что слышала.

– Значит, председатель Совета и есть Незнакомец? Ну конечно… Его секретарь – удивительно незаметный человек, но, хотя я убрал его с дороги, найти ему замену – всего лишь вопрос времени, – тихо проговорил Алексей. – И этот урод Георгий Ретнаух… Я знал, что ему нельзя доверять!

– Ты предвзято относишься к нему, – слегка улыбнулась я.

– И, как видно, не зря.

Приподнявшись и всмотревшись в лицо мужчины, я спросила:

– Алексей, ты ревнуешь?

– К этому идиоту? Вот уж нет! А вот к Корнейси ревновал. Была пара моментов, когда я всерьез подумывал об убийстве.

– И один из таких – тот, когда в клубе ты вызвал его на поединок?

– Да-а-а! Я тогда получил море удовольствия!

Я лишь поцеловала Алексея, успокаивая.

– Я рада, что ты мучился.

– Кровожадная женщина, – широко улыбнулся Разинский.

– Зато теперь все хорошо.

– Хорошо ли? Конечно, это большое облегчение – знать, что император ни при чем: они не ладят с председателем Совета. Но все равно, председатель обладает большой властью, нам не совладать с ним. Тем более что яд никуда не денется. Не представляю, что делать, – нахмурился Разинский.

– Не говори глупостей. Мы – творцы, для нас нет ничего невозможного, кроме чувств и души человека. Но никак не такие простые вещи.

Алексей смотрел на меня в немом изумлении.

– Знаешь, в Лемнискату не зря существует правило, что аналитик не должен становиться творцом, а ведь я практически закончила обучение. Корпорация зря заставила меня работать творцом. Им нужно было послушать главного аналитика. Правила, соблюдаемые веками, не зря писались.

Разинский прищурился.

– И что ты придумала?

– Единственный вариант, как можно все поправить.

– А именно?

– Отправиться в прошлое и изменить историю.

Некоторое время Алексей изумленно смотрел на меня.

– Оля, но мы же знаем, что произошло, и если вмешаемся, то изменим событие, а значит, наше будущее изменится.

– Да, – кивнула я. – Но если мы этого не сделаем, то никакого будущего у нас просто не будет.

– Но ведь нужно просчитать, какое событие необходимо изменить, чтобы не случилось того, что случилось.

– Да, это настоящая наука. И творцы, которые обладают властью менять будущее, не знают ее. А я знаю.

В глазах Разинского мелькнуло понимание.

– Тогда с чего начнем?

– С визитов. Завтра я навещу старых знакомых, а ты отвлечешь на себе внимание. Мои визиты должны остаться незамеченными.

– Хорошо, – Алексей поцеловал мне руку, и я поняла, что он мне полностью доверился.

Для него это было не менее важным шагом, чем для меня прощение.

– Ты останешься сегодня со мной? – склонился ко мне мужчина.

Я поняла, о чем он спрашивает, и знала, что останусь. Это наши последние дни, ведь завтрашнего дня, возможно, не будет.

– Да, – прошептала я, отвечая на поцелуй и чувствуя, как меня подхватывают на руки.

Весь следующий день я провела в поисках старых знакомых, с которыми училась в отделе аналитиков. Мне нужен был доступ к архиву, где хранились все собранные сведения для анализа цели и выбора пути выполнения заданий. Но творцам туда путь закрыт.

Можно было бы отправиться в прошлое и пробраться в архив, используя невидимость, но слишком много гениев работают на корпорацию.

Хотя есть один способ, который наверняка сработает.

Зная, чем грозит все то, что мы затеяли с Алексеем, я хотела зайти сегодня к своим родителям попрощаться. Но сначала я заглянула к своему старому знакомому, который наверняка поможет мне.

Путь мой лежал в южную часть Петербурга, в район, где живут состоятельные торговцы, к небольшому домику, притаившемуся в конце улицы.

Дверь мне открыл молодой мужчина с густыми черными волосами и теплыми карими глазами. По нему сходили с ума все девушки из отдела аналитиков, да и не только в корпорации. Вот что он нашел в Светлане, я не пойму.

– Ольга, что привело вас ко мне? – спросил Емельянов, пропуская меня в дом.