Каникулы Петрова и Васечкина - Алеников Владимир Михайлович - Страница 12

Глава 19. Схватка

В лагере был тихий час. И поскольку все, кроме членов совета дружины, спали, то никто не помешал Васечкину и Петрову пробежать мимо линейки, столовой и других лагерных достопримечательностей и выйти на аллею, ведущую к воротам.

Друзья уныло брели, таща на себе рюкзаки, а с другой стороны пустой аллеи навстречу им двигался вновь прибывший верзила.

Они медленно сходились и наконец остановились друг против друга. Верзиле явно не понравился ни Петров, ни тем более Васечкин с его нагловатым взглядом. В свою очередь, нельзя сказать, чтобы и Васечкину незнакомец пришёлся по душе.

– Ну, чего глядишь? – прервал молчание верзила. – Не получал давно?

– А чего, поглядеть нельзя? – дерзко отвечал Васечкин.

– Ты же сам тоже глядишь! – логично поддержал друга Петров.

– Вы что, – удивился верзила, – на Гуся тянете? Гусь этого не любит!

– Какой ещё Гусь? – на этот раз удивился Васечкин.

– Гусь, – медленно произнёс верзила, – это я! Понял?

– Это у тебя что, имя или фамилия? – деликатно уточнил Петров.

– Это у меня визитная карточка! – объяснил Гусь и сунул под нос Петрову здоровенный кулак, на котором было вытатуировано «ГУСЬ».

– Ну как? – с насмешкой спросил Гусь. – Чувствуешь, чем пахнет?

– Чувствую, – отвечал Петров, пытаясь увильнуть от кулака, торчащего у него перед носом, и поскольку это ему не удалось, то он в конце концов взял и отвёл кулак в сторону.

Гусю, очевидно, только этого и надо было.

– Вот как? – возмутился он. – Толкаться?! Ну, погоди!

И он размахнулся что было сил.

Ударить, однако, ему не удалось, потому что Васечкин в это время ловко ткнул Гуся головой в живот.

И тут началось такое, что никакому описанию не поддаётся. Мелькали руки, ноги, рюкзаки, из которых высыпались вещи, которые тут же шли в ход…

Глава 20. Точки над «i»…

А по лагерю в это время к главной аллее что было сил бежала хорошо знакомая нам компания.

Впереди Филипп, за ним, чуть отстав, Антон, за ним – Артём, Алик, Лёша, Дашенька с Анкой, Добкина с Бобкиной, за ними шестеро исправившихся лодырей во главе с Рыжим и, наконец, Инна Андреевна.

Когда же все они, тяжело дыша от быстрого бега, прибыли на место событий, глазам их предстало невероятное зрелище.

Поверженный хулиган Гусь, прикрываясь обломками гитары, испуганно моргая, смотрел на Васечкина с Петровым, которые стояли, держась друг за друга, чтобы не упасть, поскольку их шатало от слабости. Все трое были покрыты пылью, синяками, ссадинами, царапинами и остатками находившихся в рюкзаке предметов.

– Мон дьё! – прошептала поражённая Инна Андреевна. – Господи! Кэс ке сэ, Васечкин? Что это?

– А, это вы, Инна Андреевна! – слабо улыбнулся Васечкин. – Бонжур! – И он упал без чувств на руки окружающих его ребят.

Дашенька немедленно склонилась над ним, вытирая ему лицо белоснежным платочком.

– Здрасьте, Инна Андреевна! – в свою очередь прошептал Петров и также упал без чувств.

Над ним тут же начала хлопотать Анка.

Все остальные грозно повернулись к хулигану.

– Я не виноват! – залепетал он. – То есть виноват, но больше не буду! Честное слово! Товарищи! Граждане! Вот видите! – Он неожиданно поплевал на свой кулак, и грозная татуировка «ГУСЬ», оказавшаяся, к общему удивлению, следами простого чернильного карандаша, стала расплываться и исчезать.

– Вставай! – сурово сказал Антон. – Там разберёмся!

Гусь, подчиняясь, встал, но тут же пошатнулся и, разумеется, тоже упал без чувств.

Им сразу же занялись Бобкина и Добкина.

– Давайте сюда носилки! – распорядилась Инна Андреевна. – Их надо немедленно в изолятор! Вит, вит, мэз анфан! Скорее!

В это время Васечкин открыл глаза, но, видимо, окружающее представлялось ему ещё достаточно мутным, потому что он сказал следующее:

– Маша! Ты приехала?

И тут же опять потерял сознание.

– Он назвал меня Машей! – огорчилась Дашенька.

Настала очередь открыть глаза и Петрову.

– Маша! – прошептал он. – Ты письмо получила?

И опять закрыл глаза.

– И меня назвали Машей! – возмутилась Анка.

– Это, видно, та, которой они письмо писали! – догадался Алик.

В это время открыл глаза хулиган.

– Мама! – сказал он и потерял сознание.

Тем временем принесли носилки.

Под активным руководством Инны Андреевны всех троих погрузили на них, остальные выстроились друг за дружкой, и по сигналу Инны Андреевны: – «Ан наван! Вперёд!» – всё шествие двинулось к изолятору.

Шествие, надо заметить, было достаточно живописным. Впереди шла Инна Андреевна. Васечкина несли Антон с Артёмом, а сбоку от него шла Дашенька, не переставая вытирать его платочком.

Следом Алик и Лёша несли Петрова, а вслед за ними Рыжий и ещё трое несли Гуся, с двух сторон от которого, как стража, вышагивали Добкина и Бобкина.

Инну Андреевну, шедшую впереди, очевидно, настолько переполняли чувства, что, не в силах дольше сдерживать их, она остановилась на секунду и… запела.

Глава 21. Вперёд, к новым приключениям!

Петров и Васечкин лежали в лагерном изоляторе. Гусь, очевидно уже выздоравливающий, ковылял вокруг них, заботливо и несколько подобострастно исполняя обязанности сиделки.