Очерки истории российской внешней разведки. Том 1 - Примаков Евгений Максимович - Страница 1

ОЧЕРКИ ИСТОРИИ РОССИЙСКОЙ ВНЕШНЕЙ РАЗВЕДКИ

Том 1

От древнейших времен до 1917 года

Предисловие

«Очерки истории российской внешней разведки» по содержанию, охватываемому периоду и объему — первое подобное издание.

Разведка — это необходимый механизм, решающий целый ряд важнейших государственных задач. Это доказала история. Это доказывает и современность.

Можно ли говорить о своеобразии российской разведки, свойственных только ей чертах? Конечно, есть целый ряд характеристик, которые отличают разведку вне зависимости от ее национальной принадлежности: методы и приемы работы, структура, позволяющая добывать материалы политического, военного, научно-технического, экономического характера, использование так называемого «человеческого фактора» — иными словами, агентуры, доверительных связей, применение технических средств. Но, тем не менее, хотелось бы сказать об особенностях российской разведки. Может быть, они (пусть меня не осудят читатели за рубежом) — в несколько большем, чем у других, патриотизме, самоотверженности, меньшем, чем у других (и по субъективным, да и по объективным причинам), влиянии материального фактора на деятельность офицера-разведчика, большей склонности к самопожертвованию ради своего народа.

Конечно, «в семье не без урода» — это характерно для всех разведок мира. Но, может быть, наши «уроды» все-таки уродливее других. Напомню слова бывших руководителей ЦРУ Хелмса и Колби о том, что они не знали ни одного перебежчика из советской разведки, который бы не руководствовался материальными соображениями, иными словами, мотивами наживы. Этого нельзя сказать о всех зарубежных лицах, пришедших к сотрудничеству с нами.

Когда мы ведем читателя в нашем многотомнике «Очерков» от эпохи к эпохе, то при всей разрозненности отдельных событий, при всей их специфичности прослеживается общее магистральное направление деятельности разведки. На любом историческом этапе, при любом строе, в любых обстоятельствах она защищала интересы государства. Не отсюда ли проистекает акцент на деполитизацию разведки, к чему мы осознанно пришли сегодня, в постсоветскую эпоху? Естественно, что эта деполитизация относительна. Государство всегда защищало и защищает интересы не только общенациональные, но и правящих групп. А разведка всегда была и остается отражением государства. Как увидит читатель, один из российских разведчиков в начале XX века П.И. Рачковский служил не только интересам Отечества, но и царскому департаменту полиции, ведя слежку за русской политической эмиграцией за границей. Не была изолирована разведка и от трагических сталинских репрессий. Но что важно отметить — она, не являясь правоохранительным органом, меньше других повинна в происшедшем и, будучи в наибольшей степени связанной с зарубежными странами, вобрав в себя элиту вооруженных сил, в большей степени, чем другие, пострадала от кровавых репрессий. Десятки, сотни разведчиков были отлучены от своей профессии, арестованы, расстреляны.

Вопросы деполитизации, деидеологизации разведки особенно важны и актуальны в наше время. В чем они проявляются? Разведка — нужно сказать об этом со всей твердостью — не участвует во внутриполитической жизни России. Конечно, каждый ее офицер и служащий не только могут, но и должны питать симпатии или антипатии к той или иной политической, общественной силе в РФ. Манкурт, робот, лишенный чувств, эмоций, привязанностей, неприятия того, что он считает плохим, не может быть разведчиком. Но он не может и руководствоваться своими политическими симпатиями или антипатиями в повседневной работе. Там он должен думать лишь о национальных интересах страны — в этом, как ни парадоксально это звучит, и заключается деполитизация разведки. Естественно, при этом разведчик должен быть привержен демократическим ценностям и верен закону — это чрезвычайно важно для всех без исключения.

Несколько слов и об отказе от идеологизации внешней разведки. Этого термина вообще не было до 1917 года. Однако в период существования СССР разведка, как и любой другой государственный инструмент, не могла не быть идеологизированной. ЧК, НКВД, КГБ, включая внешнюю разведку, были оружием партии, и именно в этом качестве под марксистско-ленинскими лозунгами осуществляли свою деятельность.

Лучшие источники, зарубежные помощники приобретались советской разведкой на идеологической основе. Еще будучи заместителем директора Института мировой экономики и международных отношений Академии наук СССР, я хорошо и близко знал работавшего там старшего научного сотрудника Дональда Маклейна. Это был один из самых умных и образованных людей, которые встречались на моем жизненном пути. Д. Маклейн в прошлом работал на советскую разведку. Директор одного из ведущих департаментов английского МИД, он обладал информацией первостепенной, подчас жизненной для Москвы ценности и передавал эту информацию нам. Д.Маклейн, будучи выходцем из семьи шотландских лордов, руководствовался не материальными соображениями. Как бы мы ни относились сейчас к нашему идеологическому прошлому, но именно идеи этого прошлого привели Маклейна и многих ему подобных в советскую разведку.

Многие предрекали, что деидеологизация СВР в нынешних условиях лишит нас возможности выходить на сотрудничество с зарубежными источниками информации. Это оказалось не так. Теперь мы не говорим об идеологической основе приобретения зарубежных помощников. Но продолжает действовать политическая заинтересованность многих людей в сотрудничестве — теперь уже не с советской, а с российской разведкой. За этим стоят и нежелание видеть мир «однополюсным», и опасения угрозы односторонней перекройки послевоенных европейских границ, и понимание роли России как фактора стабильности в Европе и в мире в целом.

Так что деидеологизация разведки отнюдь не ликвидировала и даже не подорвала ее как важнейший инструмент российской политики.

Нужна или не нужна разведка — вопрос чисто риторический. Ни одно более или менее крупное, а тем более великое государство не способно и не сможет обойтись без нее. Она, очевидно, отомрет с ликвидацией государств, но такая перспектива существует только в теории и не просматривается в жизни. Между тем в истории российской разведки было два периода, когда необходимость ее существования или не осознавалась, или подвергалась сомнению. Первый из них — становление Российского государства. Разведка в этот период еще не оформилась в самостоятельный институт государственной власти, возникала и образовывалась не только «под крышей», но и как составная часть дипломатического здания. Очевидцами второго периода мы были в недалеком прошлом, когда эйфория выхода из холодной войны настолько замутила умы, что некоторые лица в России стали проповедовать отказ от разведки в эпоху «цивилизованных отношений», к которым приближается мир.

Насколько быстро происходит такое приближение? Так или иначе, но ни в одном государстве — бывшем противнике СССР в эпоху холодной войны — вопрос о необходимости сохранения разведки вообще не дебатировался. Об изменении акцентов в ее деятельности — да. Об отказе от некоторых методов работы — тоже да. Но никогда — об отказе от разведки как важнейшего инструмента государственной политики.

В 1992 году у меня брал интервью один английский журналист, который спросил: готова ли, с моей точки зрения, Россия отказаться от ведения разведывательной работы по Англии, если Англия примет те же условия в отношении России? В нашем взаимосвязанном, тесно переплетенном мире решение такого вопроса на двусторонней основе, конечно же, невозможно. А если все страны вместе решат отказаться от разведки? Ну что ж, тогда это можно обговаривать, но, честно говоря, лишь неисправимые фантазеры могут поверить в такую перспективу.