Сокровище по имени няня - Спэнсер Кэтрин - Страница 17

— А как насчет вечеров? — парировала она. Ярость ослепила ее. Захотелось обидеть его так же глубоко, как он только что ранил ее. — Или вы надеялись пользоваться ими бесплатно в виде развлечения, когда ничего лучшего нет?

От гнева он побелел.

— Если вы такого мнения обо мне, — хрипло пролаял он, — то не представляю, почему вы еще здесь. Я бы понял, если бы вы заявили о своем уходе.

Она пожалела о своих словах, но слишком поздно. Не одному Пирсу предстояло правильно расставить приоритеты. Как ни печально, ее собственные тоже далеко не в порядке.

— Я здесь, — начала она, собрав все лохмотья достоинства, — потому что нужна Томми. Я не оставлю его из-за того, что вы и я…

— Точно, — перебил Пирс. — Вы нужны Томми. Вы дали ему чувство безопасности и постоянства. Никто не справляется с ним лучше, чем вы. Именно это я имел в виду, когда просил вас быть здесь в субботу вечером.

А чего она ожидала? Мол, из-за того, что между ними была близость, он считает себя обязанным обращаться с ней как с равной? Или что он ценит ее не только как няню Тома?

Николь удалось чуть отогнать обиду и безразлично пожать плечами.

— Я прекрасно понимаю. А теперь, если вы простите меня, я пойду отрабатывать свое жалованье.

Она почти дошла до двери, когда он остановил ее. Голос снова натянутый и злой.

— Не надо так, Николь.

— Чем я вызвала ваше неудовольствие? — Она обернулась, держась пальцами за ручку двери.

— Не играйте в презираемую женщину. Не вносите дух соперничества в отношения…

— У нас нет отношений, командор, — снова вспыхнула она, повернувшись к нему. — У нас, как вы напомнили мне меньше пяти минут назад, контракт.

Он долго внимательно изучал ее. Голубые глаза непроницаемы. Николь не отводила взгляда. Она мобилизовала все обиды, которые затопили ее и вызвали ледяную ярость. Только так она могла защищаться. Стоит лишь позволить вспомнить нежность, страсть… О, милостивые небеса!

Он выдержал ее взгляд. Потом пожал плечами, выражая что-то среднее между отчаянием и отступлением.

— Понимаю. Мне жаль, если вы так это видите. Я надеялся, мы будем друзьями.

Если бы он предложил дружбу в первый день, Николь с радостью бы приняла ее. Дружба исключила бы необходимость лжи. Но обман тянулся за ней и все усложнял. Обман не допускал простого решения. И ничего нельзя изменить.

Может быть, узнав правду, он поймет ее мотивы и простит. Это лучшее, на что можно надеяться. Тогда они, наверно, сумеют стать друзьями. Это не удовлетворит ее. Но разочарование ей предстоит переносить в одиночестве.

В субботу, едва они кончили завтракать, началось светопреставление. К парадной двери подъезжали грузовики. Приспешники Луизы наводнили дом. Флористы с представителями фирмы «Угощение на дому» хозяйничали на столах в кухне, музыканты протягивали электрические провода в библиотеке.

— В мое время новоселье означало, что приходят несколько друзей и приносят в подарок цветы в горшочках, — ворчала Жанет. Она, Томми, Николь и Красотка наблюдали за событиями, сидя на террасе перед кухней. — Не думаю, что командору понравится такая суматошная вечеринка.

Николь удивило, что Пирс вроде бы дал Луизе полную свободу. Вскоре после того, как началась суета, он извинился и, сославшись на дела, скрылся в нижнем кабинете. И до второй половины дня его никто не видел.

Все оркестровала и преображала Луиза. Роскошные цветы украсили комнаты для приема гостей. В патио и вокруг бассейна были расставлены столы под белыми льняными скатертями. На деревьях и кустах сверкали разноцветные лампочки. В гостиной пианист наигрывал избранные композиции из Большого концерта на Бродвее. На террасе возле библиотеки струнный квартет исполнял Моцарта. Официантки и официанты в униформе стояли в ряд, готовые подать запотевшую «Вдову Клико». Подносы с шедеврами, созданными армией «Угощения на дому», высились за их спинами.

Сверкал хрусталь, мерцало серебро, блестела мебель. Но ничто не могло затмить хозяйку. Луиза в платье из тафты изумрудного цвета, оттененного падающими, как слезы, бриллиантовыми серьгами, порхала, словно видение, распространяя нежный аромат духов от Армани.

— Если бы подол был еще чуть-чуть короче, он бы соединился с декольте, — объявила Жанет, опершись на ванну, когда Николь готовила Томми к выходу. — Она из тех женщин, которые не верят в воображение мужчин.

— Нельзя же обвинять ее в том, что она хочет хорошо выглядеть. Она так старалась, чтобы вечер прошел успешно, — возразила Николь, пытаясь быть справедливой.

— Ей это нравится. Вся история с новосельем — самая экстравагантная трата змеиной энергии и денег командора, начиная с того дня, как она запустила в него когти и уговорила купить дом.

— Вы очень привязаны к Пирсу, правда? — Николь безуспешно пыталась пригладить вихры Томми. Через пятнадцать минут они должны предстать перед гостями. Николь с трудом уговорила его, что надо выглядеть как можно лучше.

— Как же мне не быть привязанной? Я знала его еще мальчиком. Следила за домом его родителей в Аризоне, пока он не ушел в отставку. Потом была первой в списке, когда ему понадобился человек, чтобы управлять этим домом. Но я не надеюсь остаться здесь, когда переедет леди. У нас разные вкусы. — Жанет критически посмотрела на простую белую блузку и юбку Николь. — Если говорить о вкусах, надеюсь, вы не собираетесь вот так спуститься к гостям?

— А чем это плохо?

— Похоже на униформу. Не хватает только белых чулок и туфель.

Николь удивило такое откровенное неодобрение ее костюма.

— Хорошо, — беззаботно согласилась она. — Могу надеть белые чулки и туфли, если вы думаете, что они улучшат картину.

— Кого вы пытаетесь одурачить, Николь? Страх, что обман раскрылся, фактически так и не прошел. Вопрос Жанет снова обострил его. Пульс запрыгал от вспыхнувшей тревоги.

— Что вы имеете в виду?

— Вы хорошенькая женщина, Николь. И слишком сообразительная, чтобы этого не знать и не замечать командора. Я вижу, как он наблюдает за вами. И как вы украдкой смотрите на него, думая, что он не замечает.

— Ох, глупости.

— Идем дальше, — непреклонно продолжала Жанет. — В вас есть мягкость, если хотите, женственность. То, чего у Луизы Трент никогда не будет, как бы она ни старалась.

— Она процветающая деловая женщина. Вряд ли ей приходит в голову учить другую роль.

— Она слишком агрессивная. Ох, конечно, она знает, как заключать сделки с недвижимостью. И прекрасно умеет нажать, когда идет продажа. Но вы женщина такого склада, на каких мужчины типа Пирса Уорнера женятся. Так зачем же вы стараетесь сделать себя незаметной? Почему боитесь показать себя в лучшем свете?

— Я всего лишь оплачиваемая служащая, Жанет.

— Вздор! Женщина моего возраста еще может поверить в такую чепуху. Но вы, современные штучки, все знаете. Оставьте Томми со мной, пойдите и наденьте что-нибудь, привлекающее глаз. Заставьте эту особу, Трент, побегать за собственные деньга.

— Нет, — возразила Николь. — Не думаю, что Пирс одобрит, если я вроде как начну проталкиваться в светское общество, к которому явно не принадлежу.

— Он не одобрит, если вы появитесь в таком виде, будто он вам очень мало платит. Поэтому, мол, у вас и нет ничего, кроме простой старой ситцевой юбки и блузки.

— У меня нет…

— Перестаньте. Я занимаюсь стиркой и заглядывала в ваш шкаф. У вас много красивых вещей. — Жанет посадила Томми на колени и кивнула в сторону комнаты Николь. — Идите. Покажите командору, что он просмотрел.

То ли зашевелилось тщеславие, то ли истинная Николь Беннет, так надолго запертая в глубине, решила хоть на минуту воспользоваться свободой. Какая бы ни была причина, Николь пошла в свои комнаты и принялась перебирать платья, висевшие в шкафу.

Осторожно, напомнил ей тихий голос. Как бы это не обернулось против тебя. Эффектный вид может вызвать подозрения. Забудь о шелках от известного мастера, об итальянском вечернем платье, о блестках и бисере. Они стоят денег, каких у няни не может быть.