Сокровище по имени няня - Спэнсер Кэтрин - Страница 15

Вид Пирса свидетельствовал, что он думает так же. Когда она решила высвободиться и ускользнуть, он открыл глаза. Но смотрел не на нее, а сквозь нее. За всю ее жизнь ей ни разу не встретился такой пустой и безнадежный взгляд.

Потом он провел рукой по лицу, словно хотел смыть все, что произошло между ними за последние полчаса.

— Ох, проклятие! — тихо вырвалось у него. Сердце екнуло, будто сжатое в кулаке. Рыдание поднималось к горлу и могло выдать ее. Почти ничего не видя, она оттолкнулась от него и под водой поплыла к противоположной стороне бассейна. Добравшись до бортика, она схватила полотенце, закрылась им, как щитом, и поднялась по лестнице.

Николь не знала, что он поплыл за ней следом, пока к ее ногам не упал купальник. Она не обратила на него внимания, обмотала полотенце на манер саронга и через сад побежала к дому.

Николь порадовала встреча Томми со щенком. Едва он заметил малышку, лицо у него просияло. И постепенно его счастье смягчило боль и смятение в сердце Николь. Мальчик рухнул на колени, завизжав от искренней радости.

Медовая Красотка в свою очередь выскочила из-под стола, где деловито жевала старое чайное полотенце, и бросилась к Томми в безудержном экстазе.

— Клянусь здоровьем, можно подумать, что эти двое — птенцы одного гнезда, — заметила Жанет, наблюдая за обоюдным обменом приветствиями. — Бог знает, когда я видела мальчика таким счастливым. Даже несмышленая собака улыбается. А посмотрите на ее хвост. Она вертит им будто на соревнованиях!

Жанет была права. Мальчик и собака катались по полу. Медовая Красотка улыбалась от одного лохматого уха до другого. Просто чудо, что она от радости не взлетела.

— Одобрит Пирс или нет, хорошо, что я принесла ее. Это лучшее, что я могла сделать.

— Николь… — предупреждающе начала Жанет.

— Мне и правда все равно, Жанет, что подумает наш всемогущий командор. Я готова сказать ему это в лицо. С меня уже хватит, что он единственный отдает здесь приказы.

— На самом деле? — донесся с порога голос Пирса. Николь почувствовала, как у нее все оборвалось. — Тогда, вероятно, нам лучше пойти в библиотеку. Там вы можете свободно выразить свое неудовлетворение без опасения повредить маленьким невинным ушам.

— Мы еще не завтракали. — Отчаянным усилием она пыталась подавить дрожь в голосе. Но это не совсем удалось. Пирс стоял высокий, прямой. Офицер, который не потерпит мятежа на корабле. Устрашающая фигура. Такая же далекая от ночною любовника, как натренированный на охоту доберман-пинчер от покладистого спаниеля.

Пирс нагнулся и забрал извивавшегося щенка у ползавшего по полу ребенка.

— Разрешите мне ускорить дело. Я присмотрю за дворнягой, пока вы занимаетесь своими обязанностями.

Будто понимая, что ее судьба висит на волоске, Медовая Красотка переключила внимание на Пирса. Она одаривала его обожанием почти с таким же энтузиазмом, с каким обволакивала любовью Томми.

— Николь, я буду в библиотеке. — Пирс пронзил ее загадочным взглядом. — Не заставляйте меня долго ждать.

— Да, — выдохнула Жанет, когда за ним закрылась дверь, — разве этого недостаточно, чтобы человек потерял аппетит! Но я предупреждала вас, Николь.

— Знаю, — вздохнула Николь. — Я только надеюсь, что он не перенесет раздражение на… — Она показала глазами на Томми, склонившегося над кашей. — Страшно подумать, как малыш будет разочарован, если собаку придется унести.

— Пирс не такой человек, — возразила Жанет. — Если у него и есть недостатки, то несправедливым он не бывает.

В душе Николь согласилась с ней, но вера в справедливость подверглась испытанию, пока она подходила к библиотеке. Французские двери стояли нараспашку. Пирс в патио, нахмурившись, наблюдал, как Медовая Красотка передними лапами и носом влезла в миску с молоком.

— Кхе-кхе, — покашляла Николь, чтобы привлечь его внимание, и облизала губы, сухие, как песок.

— Я не слышал, как вы вошли. — Он выглядел немного удивленным. Быстро взглянув на нее, снова переключил внимание на щенка. — Я был за мили отсюда.

Наверно, размышлял, как лучше расправиться с няней, которая пересекла границу отведенного ей места? Николь сжала губы, приготовившись к худшему.

— Я думал о собаке, — заметив ее выражение, после паузы пояснил он.

— Вы имеете в виду Медовую Красотку?

«Ради Бога, Николь, разве ты видишь поблизости другую собаку?»

— Точно. Никаких Медовых Красоток. Есть вещи, рядом с которыми я отказываюсь жить.

— Как вы можете быть таким бессердечным? — Николь будто плюнула в него вопросом, настолько сильна была горечь разочарования. Она почти чувствовала ее на языке.

— Прошу прощения?

Его тон и собственный здравый смысл подсказывали: надо остановиться. Но какого черта! Она зашла слишком далеко, чтобы отступать.

— Вы видели лицо Томми, когда он играл с собакой, радость в его глазах. Как можно так бесчувственно растоптать счастье ребенка? Или это ваш способ дать мне понять, что, несмотря на минутную потерю здравого смысла вчера ночью, вы нее еще командор, облеченный правом принимать решения? Вы готовы пожертвовать беспомощным щенком, не говоря о благополучии Томми, чтобы восстановить вашу власть в доме!

Он молча смотрел на нее с минуту, которая показалась вечностью.

— Боюсь, Николь, что стремление представить меня злодеем привело вас к не правильному заключению. Я не предполагал избавиться от собаки. Я возражаю только против имени. Называя ее Медовой Красоткой, я чувствую себя круглым идиотом. Выберите что-нибудь одно. Если это имеет значение, я бы предпочел Красотку.

— Ох, — прошелестела Николь. Унижение, одна опустошительная волна за другой, затопило ее. — Понимаю… Приношу извинения.

— Нет оснований, — продолжал он, зачарованно уставившись на куст пеларгоний в дальнем конце патио. — Почему бы нам не взять ее? Похоже, у нее хороший характер.

— Спасибо. Не могу вам передать, что это значит для Томми. Он будет в восторге.

— Да. — Пирс на мгновение взглянул на нее, потом снова уставился на пеларгонии. — Еще один прекрасный день, — деревянным голосом отметил он.

Ї Да.

— У вас с Томом есть особые планы?

— Нет. — Хорошо, что он не видит, как ее взгляд скользит по его фигуре, вспоминая тело под серой в белую полоску рубашкой и черными, сшитыми на заказ слаксами. Вспоминая мощные плечи и длинные сильные ноги. И как он прижимал ее к себе, словно на краткий, волшебный миг она стала для него самой дорогой в мире.

— По-видимому, лучше сегодня подержать его в относительном покое. Вчера вечером по дороге домой его вырвало.

Вчера вечером. Звенящие от напряжения слова упреком повисли в воздухе. Он тоже почувствовал это.

— Говоря о прошлой ночи… — начал он.

— Наверно, слишком много впечатлений, — одновременно с ним заговорила Николь.

К ее удивлению, он засмеялся. Хриплый скрипучий звук без тени веселья.

— Я просил вас прийти сюда не для того, чтобы обсуждать погоду. И откровенно говоря, Николь, мне наплевать, как вы называете собаку. По-моему, мы оба это знаем.

Николь твердо решила, что будет молчать, пока не убедится, что услышит что-то, с чем можно жить дальше. Она сжала губы и смотрела на цветущие пионы в центре патио.

— Нам надо поговорить о прошлой ночи. — (Она чуть слышно застонала и в отчаянии отвернулась.) — Не отворачивайтесь от меня. Я и так чертовски плохо себя чувствую. Из всех ошибок, какие сделал в жизни, случившееся прошлой ночью я отношу к самой непростительной.

Он приподнял ее подбородок. Николь ничего не оставалось, как встретить его взгляд. Он такой порядочный человек, такой красивый, такой честный. Она смотрела на него, и у нее разрывалось сердце.

Он сожалеет о том, что случилось. А для нее это незабываемое переживание.

— Это не повторится, — заверил он ее.

Эти же слова он сказал, когда первый раз поцеловал ее. Но сегодня и с барабанным боем ей бы не удалось найти в себе то яростное высокомерие, с каким она оттолкнула его тогда. Сегодня ей хотелось плакать. Правда в том, что она не жалела, что они вместе провели ночь. Правильно или не правильно, но это останется с ней навсегда, Особенно когда раскроется ее обман и Пирс с презрением отвернется от нее.