Колодец Единорога - Прэтт Флетчер - Страница 49

— Нет, — отвечал Эйрар хмуро. — Кошка — мой талисман и защита от всякого зла, которое вздумало бы одолеть мою душу. Мое счастье и знамя… — и кивнул на череп горного кота, плывший над головами на высоком шесте: со дня битвы рыбаки с ним не расставались. По правде говоря, до сего дня Эйрар думать не думал ни о каких знаменах и талисманах — эти слова сорвались с языка, порожденные нечаянным вдохновением. Эвадне странно глянула на него и отъехала прочь. Эйрар поискал глазами Мелибоэ, но не нашел.

На берегу Веллингсведена не оказалось ни парома, ни перевозчика, а до другого берега — добрая тысяча шагов. Воины принялись кричать и размахивать факелами, но никто так и не появился из темноты. Несколько вольных рыбаков, привычных к воде, вызвались разведать, в чем дело. Молодые шелландцы живо извлекли короткие боевые топоры, что у них от века в ходу — тяжелые, кованые из одного куска железа вместе с топорищами, — и принялись рубить прибрежные деревья. Из бревен связали плот, на котором отчалило во мрак несколько Эйраровых молодцов. Остальные уселись на берегу ждать их возвращения — или рассвета.

В предутренних сумерках рыбаки возвратились и пригнали дырявую лодку: двое гребли, третий без устали вычерпывал воду. С ними в лодке был седой старик, которого они повстречали в мазанке за рекой.

— Три дня назад священник из Геспелница передал весть, будто в стране появилось войско захватчиков, — рассказал дед. — Надо, мол, задержать их у берега, пока не подойдут терциарии. Откуда же нам было знать, что на самом деле вы — восставшие дейлкарлы?.. Мы думали — опять язычники из Дзика пожаловали. Словом, угнали паром вверх по реке, в Глос…

Плейандер зло повернулся к Эйрару:

— Ты и теперь станешь утверждать, что твой Виндхуг — не предатель?

— Это еще ничего не доказывает, — ответил Эйрар. — Мало ли как могли аукнуться те слухи, что распустил Рогей.

— Предатель, не предатель, — сказал Эвименес, — у нас в любом случае нет времени возвращаться для сладостной мести. Надо уносить ноги, да поживей!

К счастью, старый шелландец припомнил, будто в нескольких сотнях шагов ниже по течению вроде стояла какая-то бесхозная баржа. Он повел часть людей на поиски, остальные снова принялись рубить деревья и делать плоты. Вскоре первые несколько плотов отчалили от берега; лошади плыли следом. В это время подъехала еще группка мариоланцев из отряда Рогея. По их словам, они без отдыха скакали всю ночь, преследуемые по пятам валькинговской кавалерией. Один из коней хромал, другой нес сразу двоих.

Услыхав такие вести, люди еще больше заторопились.

С рассветом вернулись отправившиеся за баржей. Баржа текла по всем швам и выглядела до крайности неприглядно, но делать нечего — ведя лошадей, на нее без промедления начали грузиться воины, не умевшие плавать.

Солнце встало в тумане; дождь все еще моросил. Никто не спал в эту ночь, все были голодны, и тем не менее Эйраром владело странное возбуждение. Он даже запел:

Прощай!

— Смелое деяние, от которого многие пострадают! — подал голос Висто. — Ты, Эйрар, поистине вождь смельчаков! Пусть Кошка станет нашим знаком и боевым кличем навек! Крылатый Волк был хорош, но с ним Дейларна погибла.

Эйрар умолк и призадумался.

К полудню через реку перебрались все, за исключением троих парней из отряда Рогея, так и не явившихся в условленное место. Стоя у края воды, воины смотрели через реку на валькинговских конников, гарцевавших и потрясавших копьями на оставленном ими берегу.

23. Шелланд. Спор с чародеем

К северо-западу от Веллингсведена лежит низменная, болотистая страна. В бедных мазанках ее жителей из-за постоянных набегов морских разбойников трудно обнаружить что-либо ценное. Живущих здесь шелландцев никто не считает особенно доблестными; тем не менее, они не желают никуда уезжать из родных мест, во-первых, потому, что земли здесь баснословно тучны, а во-вторых, потому, что среди всех дейлкарлов здешние жители по праву слывут первейшими упрямцами. Валькинги выстроили у моря всего один или два форта и прислали туда конников, способных быстро доставлять вести о появлении пиратских судов. Берега проток и рукавов Веллингсведена густо заросли ивняком, сухопутные дороги извилисты.

Остаток дня маленькое войско шло на юго-запад по одной из таких дорог. Теперь в нем было более семидесяти бойцов. Иные присоединились к нему в Белоречье, иные — в Шелланде. Даже здесь, в стране болот, сыскались один-два добровольца — но не более, ибо местные не считали бесчестьем числиться в «союзниках» и не торопились приветствовать восставших.

К вечеру отряд вошел в деревеньку — два ряда низеньких домиков по сторонам дороги. Здесь устроили привал на ночь; воины опускались наземь и засыпали мгновенно, порою не дожидаясь еды.

Да, теперь все зависело от скорости, да еще от герцога Микалегона, который мог прийти с океана, а мог и не прийти. Если он не придет — ловушка захлопнется. Хотя валькинги, конечно, тоже намучаются, пересекая Веллингсведен, да и их знаменитая кавалерия никого больше не пугала, ведь у восставших были и карренские тяжелые латники, и легковооруженные всадники-хестингарцы.

Чумазые ребятишки разбудили отряд рано поутру криками и шумной возней. Деревенский люд проводил воинов вполне дружелюбно. Им даже предлагали местное вино в бурдюках, настоянное на кореньях и травах — но только за деньги.

Эйрар теперь и сам был бы рад избавиться от котенка, которому, останься он и дальше при нем, предстояла бы нелегкая жизнь. Одна из деревенских женщин и вправду присматривалась к малышу, но Эйрар счел ее неряхой и не смог заставить себя отдать полосатого приятеля в заведомо скверные руки.

Они ехали и ехали в тумане сквозь густые заросли ив, по раскисшей дороге…

— Выше нос! — сказала Эйрару подъехавшая Эвадне. — Нам с братьями хуже пришлось, когда в Каррене взяла верх Народная партия и нас шестерых мало не вздернули. Тем только спаслись, что как раз в те дни прибыли гонцы от мариапольских гильдий — звать нас в Дейларну. Даже смердюки сразу расчухали, как это прославило бы Каррену! И все-таки, — продолжала она, — удивляюсь я этой твоей слепой вере в удачу. Взять хоть нас: мы знаем, что правы, и поэтому верим, что сумеем в конце концов победить. А ты? Сам не ведаешь, прав или нет, и только знай надеешься на свое счастье…

Он хотел возразить, но тут они въехали в очередную болотную деревушку, пришлось расспрашивать о новостях, а потом подошел Эрб, чем-то страшно довольный.

— Эгей, молодой вождь! — крикнул он весело. — Наши друзья валькинги куда как бойко дерутся у себя в горах — посмотрим теперь, как-то они будут выглядеть в море, носом к носу с герцогом Микалегоном! Чего доброго, еще заплатим им должок-другой, а?

— Чему это ты так радуешься? — спросил Эйрар. — Покамест мы удираем, и еще никому не известно, сумеем ли удрать…

Долговязый рыбак снял стальной шлем и поскреб в затылке:

— Да, вождь Эйрар, ну и вопросы ты иной раз задаешь — ни дать ни взять моя сестрица Эрвилла… или священник. Ну что тут ответить?.. Может, просто ветер опять стал соленым? Вот — можно унюхать… хватит уже с нас неподвижных каменных гор, похожих на валькинговские значки!

Эйрар заметил:

— Это, между прочим, горы Дейларны.

— Ну да, конечно… — Рыбак скривился, усердно соображая. Дейларна под Пиком Бриеллы. Горный пик, нависший над холмами нашей Дейларны, и под его сенью уже развелось полным-полно таких, как Виндхуг — рабов, довольных ярмом. Мы, народ Джентебби, в большинстве своем бедняки, но, по мне, лучше жить в бедности, чем так, как иные богатеи-шелландцы!