Повелители мечей - Муркок Майкл Джон - Страница 50

Корум попытался нащупать ногой очередную ступеньку и понял, что он стоит на дне пропасти. Неровная поверхность была завалена камнями и булыжниками.

Желтый туман резко ограничивал видимость.

Через несколько секунд к вадагскому принцу присоединились Ралина, Джерри-а-Конель и Король без Королевства.

Отчетливо слышались хрюканье и хрипенье, от зловонного запаха першило в горле, но поблизости никого не было видно. Свистящее дыхание и скрипы становились все сильнее и сильнее.

И, наконец, путешественники поняли, что это были за звуки.

— Клянусь шпагой Эльрика! — воскликнул Джерри. — Как я раньше не догадался?

Колесница Хаоса!

В тумане постепенно вырисовывались огромные повозки, влекомые рептилиями.

В них находилось множество самых разнообразных существ: некоторые из них сидели один на другом; каждый из них был пародией на человека — вооруженного и в доспехах. Свиньи, Собаки, Коровы, Лягушки, Лошади с изуродованными в большей или меньшей степени человеческими фигурами хрипели, хрюкали, фыркали, сопели и чавкали.

— Зачем Хаос так сильно покалечил этих зверей? — в ужасе вскричал Корум.

— Ты все перепутал, — ответил ему Джерри. В из разговор вмешался Норег-Дан.

— Когда-то эти звери были людьми, — сказал он. — Среди них много моих подданных, перешедших на сторону Хаоса после того, как мы начали терпеть поражения.

— И в награду Хаос превратил их в омерзительных чудовищ? — с отвращением спросила Ралина.

— Скорее всего, они сами не понимают, что изменилось, спокойно сказал Джерри. — Вырождение зашло так далеко, что. люди забыли свою прошлую жизнь.

Черные колесницы, скрипя, подкатывались все ближе и ближе, и путешественники повернулись и побежали, не выпуская из рук оружия, спотыкаясь о камни, задыхаясь от зловония.

Свора Хаоса завыла от восторга и бросилась в погоню. Кнуты нещадно хлестали бока рептилий. Звери явно наслаждались охотой.

Усталые и ослабевшие от испытаний, выпавших на их долю, четверо друзей не могли бежать быстро. Остановившись передохнуть, они спрятались за большой валун, в надежде, что звери их не заметят и колесницы проедут мимо. Но приспешники Хаоса прекрасно ориентировались в желтом тумане. Несколько колесниц развернулись, помчались к путешественникам. Корум забрался на валун и, когда Свиное Рыло полезло вслед, изо всех сил стукнул по нему кулаком. Не обращая внимания на боль, Свиное Рыло взмахнуло дубинкой, и только после того как вадагсхий принц проткнул мягкое тело шпагой, задрожало и свалилось на землю.

Товарищам Корума приходилось туго. Ралина оборонялась от зверей коротким мечом.

Джерри-а-Конель и Король без Королевства сражались бок о бок. Собачья Пасть попыталась схватить Принца в Алой Мантии за руку. Он разрубил бесформенное туловище пополам. Руки с когтями тянулись к Коруму, челюсти лязгали, хватаясь за мантию, раздирая сапоги. В ход пошли мечи и дубинки, а затем дьявольская свора накатила на камень подобно приливной волне. Вадагский принц наступал на пальцы, отрубал конечности, пронзал горла, глаза и сердца, а душа его леденела от страха и отчаяния.

Свора Хаоса верещала на разные лады. Все новые и новые колесницы появлялись из тумана. Около семисот зверей окружили валун со всех сторон.

И тогда Коруму стало ясно, что свора Хаоса во что бы то ни стало хочет взять их в плен. Вспомнив о том, как его пытали мабдены, Корум стиснул зубы и начал биться еще ожесточеннее, в надежде, что зверям не останется ничего другого, как быстро его прикончить.

Приливная волна мерзких тварей неумолимо накатывала на валун, подножье которого было усеяно трупами. Товарищи Корума были зажаты, как в тисках.

Вадагский принц продолжал отчаянно сопротивляться, но кто-то подобрался к нему сзади, схватил за ноги и стащил вниз, к безоружным и связанным Ралине, Джерри-а-Конелю и королю Норег-Дану.

Лошадиная Морда прошла сквозь ряды своры Хаоса и осклабилась, показав огромные коричневые зубы. Она засмеялась — или заржала — и, крепче насадив шлем себе на голову, засунула большие волосатые пальцы рук за ремень пояса.

— Самим нам с вами поразвлекаться или отправить к нашей Повелительнице?поинтересовалась она. — Ксиомбарг наградит нас по-королевски!

— Зачем Повелительнице Мечей четверо простых смертных? спросил Корум.

— А вдруг вы не простые смертные? Вдруг вы шпионы Закона?

— Ты прекрасно знаешь, что в этом мире нет Закона!

— Вы могли прийти из другого мира. Закон коварен.

— Разве ты не узнаешь меня? — неожиданно вскричал Норег-Дан.

Лошадиная Морда поскребла бакенбарды и тупо уставилась на Короля без Королевства.

— С чего ты взял, что я тебя знаю?

— А я сразу тебя узнал. Я вижу знакомые черты бывшего твоего лица…

— Замолчи! Я не понимаю, о чем ты говоришь! — Лошадиная Морда выхватила из-за пояса кинжал. — Приказываю тебе замолчать!

— Значит, ты боишься воспоминаний! — воскликнул Норег-Дан. — Ты Полиб-Бав, граф Тернский. Вместе со своим отрядом ты перешел на сторону Хаоса, когда нашей стране грозила опасность!

В глазах Лошадиной Морды появился страх. Она затрясла головой и слабо заржала.

— Нет!

— Ты — Полиб-Бав, жених моей дочери, девушки, которую твоя свора… аааххх! Я не хочу вспоминать этого ужаса!

— Ты лжешь, — басом сказал Полиб-Бав. — Я тот, за кого себя выдаю.

— А как тебя зовут? — спросил Король без Королевства. — Как твое имя, Полиб-Бав, граф Тернский?

Лошадиная Морда неуклюже размахнулась и влепила Норег-Дану пощечину.

— Что с того, что я — Полиб-Бав? Я служу не тебе, а королеве Ксиомбарг.

На верхней губе Норег-Дана показалась кровь.

— Мне не нужны такие слуги, как ты, — прохрипел он. — Посмотри, в кого ты превратился, Полиб-Бав! Лошадиная Морда отвернулась.

— Я жив, — сказала она. — Я командую этим отрядом.

— Легионом печальных уродцев, — вставил Джерри и расхохотался.

Коровье Вымя лягнуло спутника героев в пах, и он согнулся пополам, застонав от боли; потом поднял голову и вновь засмеялся.

— То, что с вами произошло, — только начало. Я видел, как смертные, которые служат Хаосу, превращались в бездушных изгоев, в бесформенных калек.

— Ну и что? Мы приняли решение. Изменить его невозможно. Королева Ксиомбарг обещала нам вечную жизнь.

— Она будет вечной, — согласился Джерри, — но вряд ли ее можно назвать жизнью. В течение долгих веков странствовал я по множеству измерений, и знаю, что Хаос заканчивается там, где начинается бесплодие. Его, конечно, можно называть вечным, по крайней мере до тех пор, пока не вмешается Закон.

— Ха! — ответила Лошадиная Морда. — Швырните этих умников в мою колесницу.

Мы отвезем их к королеве Ксиомбарг.

Король Норег-Дан сделал последнюю попытку обратиться к разуму Полиб-Бава.

— Когда-то ты был красив, граф Тернский. Моя дочь любила тебя, а ты любил ее. Ты был моим преданным слугой. Полиб-Бав отвернулся.

— А сейчас предан Повелительнице Мечей. Теперь это ее королевство.

Повелитель Закона, король Шалод сбежал и никогда не вернется. Тебе ведь хорошо известно, что его армии были разбиты наголову на Поле Крови… — Полиб-Бав махнул рукой, и Лягушечье Отродье с поклоном протянуло ему шпагу Корума, мечи Ралины и Норег-Дана и саблю Джерри-а-Конеля. Бывший граф Тернский небрежно сунул оружие под мышку.

— Пошевеливайтесь! Мы едем во дворец королевы Ксиомбарг! Когда пленников бросили на дно колесницы, Корума охватило отчаяние. Крепкие веревки стягивали его руки сзади; бежать было невозможно. Как только их приведут к Повелительнице Мечей, она тут же уничтожит и вадагского принца, и его спутников, и тогда Лайвм-ан-Эш обречен на гибель. А если Лир-а-Брод одержит победу, Хаос соберется с силами, и Повелители Мечей вновь будут властвовать над всеми Пятнадцатью Измерениями.

Принц в Алой Мантии лежал у ног Полиб-Бава, рядом со своими друзьями, связанными по рукам и ногам. Колесницы, скрипя, тронулись с места. Корум потерял сознание.