Тварь - Спиллейн Микки - Страница 44

— Ее там нет.

— Я так и понял. А, ладно, наверное, она встретила кого-нибудь из своих приятелей. Я загляну завтра.

— Хорошо. Сожалею, что не смогла вам помочь. Сожалеет, все сожалеют. Очень скоро кое-кто будет так сожалеть, что сдохнет от этого. Снайдер-авеню находилась в тихом районе особняков из бурого песчаника, не раз подвергавшихся косметической операции и оставшихся после нее такими же, как раньше. В конце улицы приютилась маленькая бакалейная лавка, зажатая между двумя зданиями. Коренастый человек в белом грязном фартуке вносил в помещения ящики с овощами, готовясь закрываться. Я поравнялся с ним и свистнул. Когда он оглянулся, я спросил:

— Знаете такую мисс Кук? Она библиотекарь. Я забыл, в котором доме она живет.

— Как же, знаю, — он указал вдоль улицы. — Видите вон ту машину под фонарем? Вот, а наискосок от нее через улицу он и есть, дом-то. Хозяйка там старая миссис Бакстер, и она не любит шума, так что вы лучше ей не сигнальте.

Я поблагодарил его и, проехав дальше, остановился позади указанной машины. За исключением окон с улицы на первом этаже, весь дом был погружен в темноту. Я взбежал по ступенькам и посмотрел на дверной звонок. На табличке фамилия миссис Бакстер значилась вместе с четырьмя другими, но звонок был только один.

Я нажал его.

Должно быть, она дожидалась за дверью, потому что сразу открыла.

В чем дело? Миссис Бакстер?

— Да.

— Я ищу мисс Кук. Мне сказали...

— И кто ее только не искал. Весь день телефон сводит меня с ума, сперва один тип, потом другой. Когда она вернется, я с ней серьезно поговорю.

— Можно войти, миссис Бакстер?

— Зачем? Ее нет дома. Если бы она не оставила здесь все свои вещи, я сказала бы, что она улизнула! Одному Богу известно, почему.

Я не мог торчать на пороге и спорить с ней. В мою ладонь скользнул бумажник, и я приоткрыл его, дав ей увидеть блеск металла. Значок — чудодейственная штука, даже когда он ровно ничего не значит. Ее взгляд метнулся с моей руки на лицо, потом она нервно облизнула губы и отступила в сторону.

— С ней... с ней что-нибудь стряслось?

— Мы не знаем, — я захлопнул дверь и последовал за ней в гостиную. — В котором часу она сегодня вышла?

— Сразу после ленча. Примерно без четверти час.

— Она всегда ест дома?

— Только ленч. Приносит всякие продукты и... ну, вы знаете. По вечерам она ходит обедать со своими приятелями.

— Вы видели, как она входила?

— Да. Хотя нет. Видеть не видела, но слышала, как она ходила наверху и спускалась по лестнице. Она всегда так топает на своих высоких каблуках через две ступеньки сразу, как же мне не слышать.

— Ясно. Не возражаете, если я взгляну на ее комнату? Похоже, она замешана в одно дело, которым мы занимаемся, и мы бы не хотели, чтобы с ней что-нибудь случилось.

— Вы думаете...

— Я знаю не больше вашего, миссис Бакстер. Где ее комната?

— На втором этаже, сзади. Она никогда не запирает дверь, так что вы можете прямо войти.

Я кивнул и стал подниматься по лестнице, а глаза старушки буравили дырки в моей спине. Она оказалась права насчет двери. Когда я повернул ручку, дверь отворилась внутрь. Я закрыл ее за собой, включил свет и с минуту стоял посредине комнаты, осматриваясь. Комната как комната, маленькое опрятное девичье жилье. Все на своих местах, никакого беспорядка. Платяной шкаф плотно заполнен одеждой, включая вполне приличную норковую шубку в пластиковом мешке. В ящиках комода все было так же аккуратно уложено. Ничего не взято.

Черт возьми, ее тоже похитили! Я с такой силой задвинул ящик комода, что опрокинул рядом стоящие флакончики. Почему я не зашел к ней раньше? Вот кто мог бы подтвердить алиби Майры Грэйндж. Ну конечно же! И кто-то изо всех сил старался не дать Майре обелить себя. Девушка и не думала сбегать с квартиры... иначе не оставила бы здесь всю одежду. Она вышла из дому, собираясь вернуться на работу, и где-то на пути в библиотеку ее перехватили. Отлично, просто здорово. Я свалял большого дурака, выпустив события из-под контроля. Кроме меня, еще кто-то знал, что они с Грэйндж были не просто хорошими знакомыми. Он либо следил за мной, либо нашел сюда дорогу своими силами.

Письменный столик с креслом занимали угол комнаты рядом с кроватью. Я открыл крышку маленького бюро и быстро просмотрел бумаги, аккуратно разложенные по отделениям. Счета, оплаченные счета, лист с заметками, какие-то письма. Первые три письма прислал из рейса какой-то моряк. Очень деловые письма, совсем не похожие на моряка. Видимо, родственник или просто олух. Следующее письмо ошарашило меня. Я пробежал его глазами и почувствовал, как на моем лице выступил пот. Абзац за абзацем шли жаркие, страстные излияния в любви... нежные имена... и снова любовь, экзотическая, причудливая.

Грэйндж подписалась внизу одними инициалами.

Пряча письмо обратно, я присвистнул сквозь зубы. Грэйндж, определенно, втрескалась в свою маленькую подружку до предела. Переворошив все остальное, я уже хотел закрыть бюро, но меня остановило какое-то странное ощущение. Оно не было новым. То же я испытал в кабинете Пата.

Я должен был что-то запомнить, что-то заметить. Проклятье. Я вновь перебрал содержимое бюро, но здесь не было ничего такого, чего я не мог видеть раньше. Или все же было?

Есть!.. Вот оно! У меня в руке. Я смотрел на четкую подпись Грэйндж. Почерк, вот что было знакомым. Впервые я видел его на документах, которые нашел в тайнике у нее дома. А во второй раз — на заявлении, удостоверявшем, что Растон является сыном Йорка, а не Мэллори, только имя там стояло другое, РИТА КЭМБЕЛЛ.

Меня словно молотом огрели. Все это время я не замечал того, что болталось перед самым моим носом. Но не я один теперь знал об этом, кому-то еще все стало известно раньше меня, потому и пропали Грэйндж и Кук.

Мотив, наконец-то мотив. Жгучий, сильный мотив, который привел к похищению и стал причиной убийства. Доказательства налицо. Подмена и ее результат. Йорк взял Грэйндж под свое крылышко, чтобы воспрепятствовать огласке. Преступление вызвало преступление — как цепочка хлопушек. А когда в игре появились большие деньги, все еще больше разрослось и запуталось.