Мой убийца - Спиллейн Микки - Страница 8

Они все это быстро поняли, поэтому я добился того, чего хотел.

Марта открыла мне дверь. Втянув носом аппетитные запахи, я понял, что здорово проголодался. На Марте было надето платье с юбкой-клеш и простые туфли, но выглядело на ней все великолепно. За обедом мы почти не разговаривали. А потом отправились в третьеразрядное кино и посмотрели фильм, который видели год назад. Около семи вечера поужинали в баре Смита, а потом снова пошли гулять по улицам, выпили немало пива, и наконец я проводил Марту домой.

Прошло всего два дня, а у нас все шло точно так, как и было запланировано. Слухи и сплетни текли быстрее, чем горные потоки, и, где бы мы ни останавливались, разговоры повсюду прекращались. В лучшем случае, если и говорили, то очень тщательно взвешивая слова, но все без исключения избегали встречаться со мной взглядом, и только по одной причине: я был копом. Пьяницы и нищие, встретив меня, смущенно улыбались и сразу же старались смыться.

По дороге к дому Марты мы встретили дежурного полицейского. Я его еще ни разу не видел, но он меня знал и приветствовал:

— Добрый вечер, лейтенант.

— Добрый вечер. — Я протянул ему руку. — Мак Бриссон сказал мне, чтобы я установил с вами контакт.

Он чуть покраснел и улыбнулся.

— Вот уж не думал, что он обо мне вспомнит. Он был одним из учителей в полицейской академии. Кстати, зовут меня Мак-Нейл. Хол Мак-Нейл.

— А это Марта Борлиг.

Он кивнул.

— Вас я часто видел, мисс Борлиг.

Я легонько ткнул ее в бок.

— Смотри-ка, а ты тут хорошо известна...

— Хватит шуток...

— В районе спокойно? — спросил я Мак-Нейла.

— Так, мелочь... Пару дней назад какой-то незнакомец напугал двух старушек. Говорят, что у него огромная борода странной формы и чудное лицо. На прошлой неделе была большая драка в двух кварталах отсюда и три семейные ссоры.

— Здесь трудно работать?

Он пожал плечами.

— Если тут действовать по инструкции, то ничего путного не добьешься.

— Что ж, это меня радует... Приглядывайте за моей дамой, договорились?

— Это приятное поручение, сэр, — улыбнулся он и отправился дальше, проверяя по пути ставни на ближайших домах и кивая людям, выглядывающим из окон.

По дороге Марта остановилась перед домом, которого я до сих пор избегал. Она посмотрела на него — обычный дом из песчаника, стоявший на другой стороне улицы, а потом перевела взгляд на меня.

— Боже! Тебе до сих пор больно видеть его, Джо? Дом, в котором я жил когда-то. Где голод был постоянным гостем, деля всю жизнь на редкие праздники и каждодневные лишения. Один из жильцов первого этажа прикончил ночью жену и детей, когда они спали, а потом покончил с собой. А этажом выше нас Кровавая Мэри открыла свое дело. Начала с абортов, а потом стала сдавать кровати на ночь. Заработав какую-то сумму, она открыла нечто вроде меблированных комнат на углу улицы.

— Через несколько месяцев все это будет снесено. Часть жильцов уже переселили.

— Это сделали с опозданием на двадцать лет, — сказал я, вспомнив о полузабытых лицах — пустых и ничего не выражающих.

— Ты до сих пор ненавидишь этот дом, Джо?

— Я всегда его ненавидел. И не только дом, а весь квартал. Самый грязный район города — грязь, нищета и проституция. Отсюда мало кому удается выбраться.

— Но ты выбрался...

— Да, но с большим трудом. — Я увидел выражение равнодушия на ее лице. — И не понимаю, как ты это можешь выдерживать.

— Может быть, я не способна так же сильно ненавидеть, как ты. Ну ладно, пошли дальше. Завтра рабочий день.

— Да, пошли.

В парадном мы быстро попрощались, сейчас я был просто не в состоянии говорить с кем бы то ни было Отчий дом вскрыл все старые, зарубцевавшиеся раны. И теперь мне нужно было нечто, что смогло бы уничтожить вонючий привкус прошлого. Я отправился в заведение Донована и попросил пива. Кто-то жирный и крупный выскочил через черный ход. После второй кружки пива я почувствовал себя лучше.

Маленький человечек, уже давно меня разглядывающий, перехватил наконец мой взгляд. Я сразу понял, чего он хочет. Выйдя из бара, я свернул на запад и остановился в тени подворотни. Минут через пять человечек прошел мимо меня и уже собрался было прошествовать дальше, как я тихонько кашлянул. Он вздрогнул, недоуменно оглядываясь назад, а затем уставился в тень подворотни.

Наконец я решил перестать его мучить и сделал шаг вперед. Человечек быстро подошел ко мне.

Глава 5

— Вы лейтенант Скаплон, не так ли? — Это было скорее утверждение, чем вопрос.

— А кто вы такой, уважаемый?

Он нервным движением вытянул голову вперед и вновь осмотрелся по сторонам, после чего опять исчез в тени подворотни.

— Гарри Боуп. У меня комнатка над ломбардом Мо Кдовиста. Работаю по случаю, в основном живу на средства социального обеспечения.

— Сидел?

— Было такое... Шесть месяцев за бродяжничество. Десять лет назад. — Он пожал плечами и добавил:

— Трудный был тогда год... послушайте, надеюсь, вы не выдадите меня?

— Можешь быть спокоен, Гарри. Так в чем дело?

— Этот жирняк Ризе здорово на вас разозлился. Он уже повсюду рассказывал... — Об этом я слышал, Гарри.

— Нет, я не это имею в виду. Он ищет людей, которые расправились бы с вами. Никто на это дело не идет, но он продолжает настойчивые поиски и, вероятно, рано или поздно найдет. Платит наличными пять сотен за хорошо проделанную работу.

— Где ты это узнал?

— У меня отличный слух, лейтенант. Я как раз разгружал бочки с отбросами для Хило, а он говорил по телефону. Одно из стекол в окне было разбито, и я все услышал.

— А почему ты решил мне об этом рассказать, Гарри? Я же здесь не по делам службы и не могу ничем помочь Гарри подошел ко мне совсем близко, поднял обрюзгшее лицо и испытующе посмотрел на меня — Вы, наверное, обо мне совершенно забыли, да? Но я и не рассчитывал на то, что вы меня помните. Прошло ведь столько лет... Но ваш отец и я — мы были вместе на войне во Франции. И он спас мне жизнь. После войны я часто к вам заходил, вы тогда были еще мальчонкой. Вас было уже четверо, когда я видел его в последний раз. Вашу матушку я тоже знал.

Теперь и я вспомнил его. Странный был человек — носил свою военную форму до самого последнего дня, пока она не расползлась на части. По субботам он всегда приходил к нам на завтрак и ел как голодный волк, вероятно, отъедался на всю неделю.

— Большое спасибо, Гарри, я буду помнить об этой услуге.

— Если я еще что-нибудь услышу, то дам вам знать.

— Только будь осторожен, — предупредил я его. Я медленно зашагал дальше, вспоминая прошлое. Проходя мимо стены, что была рядом с продуктовым магазином Кармен, я провел по ней рукой. Там были царапины начальных букв наших с Ларри имен, а также имена Дуга Китхона и Рене Миллса. Свежие царапины и надписи не смогли их уничтожить. А там, неподалеку от школы, где Нэнси Таккио и Химми Шапиро сели в автомобиль и, к несчастью, нажали на газ, в стене все еще была заметна вмятина.

«А теперь все они мертвы», — подумал я.

Мы вместе лазили по крышам, вместе искали пустые бутылки, собирая деньги на кино в субботний вечер, а потом разыгрывали меж собой наиболее понравившиеся нам сцены из фильмов. Мы превращались то в ковбоев и индейцев, то в солдат, то в разбойников и полицейских. И все в зависимости от того, какую картину мы смотрели Ларри всегда жил в мире индейцев. Нэнси, Химми и Рене подражали актеру Джорджу Рафту и изображали из себя гангстеров. Дуг Китхон хотел стать моряком, но в нашем кинотеатре почти не шли фильмы о моряках, поэтому он всегда чувствовал себя обиженным.

А Марта, маленькая Джиджи, постоянно бегала за нами и кидалась камнями. Она тоже хотела участвовать в играх, но у нас не было женских ролей. Я непроизвольно улыбнулся и автоматически провел рукой по шраму под волосами — именно она угодила мне камнем по голове. Я наградил ее за это пинком по одному месту, и она с плачем убежала домой.