Чистые пруды. От Столешников до Чистых прудов - Романюк Сергей Константинович - Страница 10

Самый короткий из всех переулков — Копьевский, бывший Спасский, переименованный в 1922 г. по церкви Спаса, «что в Копье», 1636 г., имевшей редкую для московских посадских церквей шатровую форму. Название ее объясняли тем, что тут, недалеко от Кузнецкого моста, жили мастера-копейщики, изготовлявшие копья, хотя никаких доказательств этому не найдено. Время ее возникновения неизвестно, но по документам она уже существовала в 1621 г. В 1812 г. храм ограбили французские оккупанты, но он уцелел, однако церковное начальство решило его закрыть и снести — приход был совсем уж маленьким, только три дома числилось в нем. В июне 1817 г. ее разобрали, а строительные материалы передали в Чудов монастырь для ремонта, а участок ее отвели под проезд при планировке Театральной площади. Переулок соединяет Большую Дмитровку и Петровку, но фактически оканчивается, выходя на Театральную площадь. Перед большевистским переворотом часть его, шедшая по площади и позади Большого театра, называлась Щепкинским проездом.

В маленький переулок выходят всего несколько зданий, два из которых стоят на двух углах с Большой Дмитровкой. На левом углу — под № 1/6 здание Театра оперетты.

В начале XVIII в. весь квартал (до улицы Кузнецкий Мост) занимала немалая усадьба Ладыженских, старинного рода, давшего многих служилых людей, а в середине века она принадлежала князьям Прозоровским, производившим себя от князей Ярославских. У них в усадьбе стояли обширные каменные палаты, которые, значительно перестроенные, еще видны, если войти на улицу Кузнецкий Мост и обернуться сразу же направо: они стоят в глубине небольшой площадки (№ 2). Это одно из немногих в Москве мест, связанных с А. В. Суворовым. В семье отставного генерала князя Ивана Андреевича росла дочь Варвара на выданье. Отец Суворова настоял на том, чтобы сын сделал предложение: помолвка состоялась 18 декабря 1773 г., а 16 января 1774 г. состоялась свадьба. Жизнь четы Суворовых не сложилась, они то сходились, то расходились, но последние годы жизни провели отдельно друг от друга.

В начале XIX в. усадьба перешла к князю Дмитрию Щербатову, сын которого Иван оказался замешанным в возмущении Семеновского гвардейского полка, он был знаком со многими декабристами, за сестрой его Натальей ухаживали Якушкин и Шаховской, в этом доме часто бывал его родственник Чаадаев. Судьба Натальи Дмитриевны Шаховской была не менее трагична. Совместная жизнь ее с Федором Шаховским была недолгой. После 14 декабря 1825 г. он просил отправить его в Петербург, как писал позже «желая ускорить оправдание мое перед лицом государя императора». Уехал в Петербург, оставил беременную жену и шестилетнего сына, не предполагая, что обратно уже не вернется.

Ссылка, беспокойство за семью, пережитые несчастья тяжело отразились на здоровье Шаховского. Он сошел с ума. В марте 1829 г. он был переведен в суздальский Спасо-Евфимиев монастырь, где отказался принимать пищу и умер 24 мая того же года. Оставшись с двумя детьми, Наталья Дмитриевна Шаховская прожила долгую жизнь, она умерла в возрасте 89 лет в 1884 г.

В середине XIX в. все владение оказалось в руках купцов Солодовниковых, один из которых, Григорий, полностью изменил всю застройку, построив здесь в 1894 г. большое театральное здание по проекту архитектора К. В. Терского. Здесь в спектакле мамонтовской оперы впервые пел Шаляпин, а дирижером выступил С. В. Рахманинов.

Угол Копьевского переулка занимает полностью перестроенный жилой дом (№ 2/4), состоявший из нескольких разновременных частей. Та, что выходила на Театральную площадь и в Копьевский переулок, была выстроена в 1897 г. по проекту А. Ф. Мейснера. В доме жили хормейстер Большого театра У. И. Авранек и исследователь творчества Л. Н. Толстого, автор книги «Л. Н. Толстой в Москве» Н. С. Родионов. Дом был отмечен мемориальной доской в честь А. А. Горского, реформатора старого классического балета, жившего здесь в 1906–1924 гг., но это, конечно, не помешало сломать дом. Теперь вместо этого дома, снесенного в 1995 г., построено театральное здание, а на угол Копьевского и Большой Дмитровки выходит лишь старый фасад.

Дом № 3 постройки 1895 г. (архитектор В. П. Загорский) находится на территории бывшей усадьбы князей Щербатовых и Голицыных, где во дворе сохранялись старинные палаты. Около дома в 1917 г. стояли два орудия, направленные на цитадель обороны юнкеров — гостиницу «Метрополь». Обстрел продолжался 1 и 2 ноября. «…Снаряды, то и дело ударяясь о стены гостиницы, рвались с неимоверным треском, — вспоминал командир артиллеристов. — Со стен на тротуар летели кирпичи, железо, стекло. Точно в какой-то гигантской ступе кто-то дробил сильно звенящий предмет. Особенное удовольствие вызывало у солдат попадание в окна». После интенсивного обстрела здание гостиницы утром 2 ноября 1917 г. было занято большевиками.

За улицей Кузнецкий Мост (часть ее между Петровкой и Большой Дмитровкой называлась Кузнецким переулком) выходит следующий переулок — Дмитровский, который сохранил название древней дороги к Дмитровской слободе. До 1922 г. он назывался Салтыковским, по владельцу участка № 2/10 Сергею Васильевичу Салтыкову.

Сергей Васильевич Салтыков

Имя его было связано с одной из самых охраняемых тайн русских самодержцев. Его назначили камергером двора великого князя Петра Федоровича (будущего императора), и, женатый на фрейлине императрицы Елизаветы Петровны, Салтыков сразу же занял видное месте при дворе. «Он был прекрасен, как день, — пишет Екатерина II, — и, конечно, никто не мог с ним сравниться ни при большом дворе, ни тем более при нашем. У него не было недостатка ни в уме, ни в том складе познаний, манер и приемов, какой дают большой свет и особенно двор. Ему было 26 лет; вообще и по рождению, и по многим другим качествам это был кавалер выдающийся; свои недостатки он умел скрывать: самыми большими из них были склонность к интриге и отсутствие строгих правил; но они тогда еще не развернулись на моих глазах».

Он был первым в длинном ряду фаворитов Екатерины II, и, как установлено в работе О. И. Иванова «Павел — Петров сын?», Салтыков, а не болезненный Петр Федорович и был отцом будущего императора Павла I. Правда, ходили разнообразные слухи: об одном таком сообщалось в статье «Исторического сборника вольной русской типографии». От Салтыкова Екатерина «родила мертвого ребенка, замененного в тот же день родившимся в деревне Котлах, недалеко от Ораниенбаума, чухонским ребенком, названным Павлом». Красавца Сергея Салтыкова тут же убрали из Петербурга, и послали за границу сообщить королю Швеции о рождении наследника престола, и потом определили по дипломатическому ведомству, посылая его то в одну европейскую столицу, то в другую, где он пользовался успехом, делая немалые долги. О нем мало что известно, и даже дата его кончины нигде не установлена.

Участок на углу Большой Дмитровки и Дмитровского переулка «Двора Его Императорского Высочества благоверного государя великого князя Петра Федоровича действительный камергер и нижнего саксонского округа чрезвычайный посланник» С. В. Салтыков купил за 300 рублей 7 мая 1756 г., а 24 мая его служитель подал челобитную о позволении постройки на порожнем участке «деревянного строения» — хором, трех изб с сенями, кухни, двух погребов, двух сараев, конюшни и амбара. Насколько известно, Салтыков не жил здесь, но известно, что его жена скончалась 24 апреля 1813 г. в Москве, в собственном доме, на углу Большой Дмитровки.

В 1858 г. Лев Николаевич Толстой приехал сюда зимой из Ясной Поляны вместе с сестрой и ее детьми. В тот же вечер (12 декабря) он посетил А. А. Фета и после посещения записал в дневнике: «Надо писать тихо, спокойно, без цели печатать». Тогда он увлекался педагогической деятельностью и пропагандировал новую систему обучения грамоте. Московский комитет грамотности пригласил его в Москву с тем, чтобы вынести свое суждение о его методе и сравнить его с другими. Через два дня после приезда Толстой давал пробный урок в школе при текстильной фабрике Ганешина на Девичьем поле.