Коп ушел - Спиллейн Микки - Страница 16

— Расскажи мне о том случае.

— Все имеется в протоколах, мистер Берк.

— Знаю, читал, но я хочу послушать тебя.

— В общем, до конца дежурства оставалось около часа. Я вышел из отделения. Сначала направился по улице на юг, потом свернул на запад.

— Все по графику.

— Может быть, с небольшим опережением. Я замерз, как черт, и хотел успеть зайти выпить чашку горячего кофе в забегаловке у Крейси, когда дежурство подойдет к концу. Прачечная китайца и ломбард были, естественно, открыты.

— Какие-нибудь инциденты?

Корриган задумался и передернул плечами.

— Когда в проходе грохнулся мусорный ящик, я зашел туда посмотреть. Оказалось, что там рылась собака. Затем я нарвался на подвыпившую девку, которая принялась рассказывать, что за сукин сын ее парень, он, видите ли, завел себе другую подругу, а она помогала ему купить мебель.

— Много народу было на улице?

— Почти никого. Было слишком холодно.

— Где вы наткнулись на эту даму?

— У лавки зеленщика.

— Свет в ней горел?

— Нет. Кругом было темно.

— Значит, зайдя в ломбард, Проктор не мог видеть вас на улице? Ну, продолжайте.

— Я посоветовал этой женщине забыть о несчастье, и она отстала от меня. Я пошел дальше по улице, поравнялся с ломбардом и, когда заглянул в него, обнаружил, что владелец стоит, подняв руки, а перед ним Проктор. Я выхватил пистолет и вбежал в ломбард, крикнув парню, чтобы бросил оружие, но он повернулся ко мне с пушкой в руке. Я был уверен, что он спустит курок, и выстрелил первым.

— Он что-нибудь сказал?

— Нет, но у него был безумный взгляд.

— Попробуйте описать.

Корриган снова пожал плечами и заерзал на стуле.

— Понимаете, мистер Берк, с тех пор прошло уже два года, но я по-прежнему вижу это выражение лица, лица безумца. Поверьте, все произошло так быстро, что я сразу не разобрался. Ведь действуешь, лишь думая о том, как лучше...

— Вы поступили правильно.

— Мне самому хочется так думать.

— У вас есть основания для сомнений?

Корриган нервничал, потирал руки, пытаясь мысленно восстановить картину прошлого.

— Я хочу понять, что произошло. Много раз я размышлял над этим. Даже во сне снилось. Но что-то было не так, а что — не могу сказать, не знаю.

— Вы почуяли это внутренним чутьем?

— Наверное, да. Что-нибудь еще?

— Нет, пожалуй, все.

— Я считал, мистер Берк, что это дело уже закрыто.

— Судя по тому, что сдано в архив — да. Но иногда уже законченные дела не мешают начинаться новым.

— Такова жизнь, — кивнул Корриган, попрощался и вышел.

Сержант Шнайдер, находившийся на дежурстве, проводил Берка в архив и нашел ему нужный документ-пакет. Высыпав содержимое на стол, он сказал:

— Вот здесь. Немного, конечно, но нам много и не требуется.

Он рыгнул, покопался в бумагах, протянул фотографии трех пуль, оборвавших жизнь, и указал на характерные черты, например, на утолщение, свидетельствовавшие, что все они выпущены из одного ствола, затем еще фотографию с изображением канала ствола, из которого были произведены выстрелы.

— Если бы все было так же просто, — произнес он.

Берк взял фотографию с отпечатками пальцев на оружии. Они явно совпадали с теми, что сняли у Проктора.

— Нам повезло, — заявил Шнайдер, — что вместо обычной накатки на рукоятке использовали гладкий пластик. С него и взяли такие четкие отпечатки. Остальные были смазаны, но нам хватило и этого. Да и пистолет был прямо под ним, когда он свалился.

Берк затушил в пепельнице окурок и, постукивая по карточке, поинтересовался:

— Скажи, Эл, что здесь не так?

Шнайдер внимательно посмотрел на фотографию и вернул ее Джилу.

— Все так. Отличный снимок.

— Здесь что-то не так.

— Ерунда.

— Или мы просто отупели...

— Меня в тупости не обвинить, — отозвался Шнайдер. — Что тебе еще нужно?

— Если бы я знал.

— Что ты мучаешься, Джил?

— Не хочется думать, что я тупица.

Джил взглянул на часы. Время приближалось к двум пополудни.

Вошел Трент с цветными фотографиями размером 6х10 и протянул их Шнайдеру, чтобы тот подшил к делу.

— Хотите полюбоваться? Тот самый парень, которого нашли в Проспект-парке.

Сержант Шнайдер ничего не имел против черно-белых фотографий, но проклятые цветные, которые получал теперь, ему совершенно не нравились, особенно снимки кишок, рваного носа, болтающихся сухожилий. Он хмыкнул и с радостью протянул снимки Берку, когда тот попросил посмотреть.

— Кто занимается этим делом? — спросил Берк Трента после внимательного изучения фотографий.

— Петерсон.

Берк обвел на фотографии место, где на животе трупа зияла страшная рана.

— Передай ему, пусть посмотрит досье Миннеаполиса и Денвера на М.О., примерно десятилетней давности. Двое шутов Каприни из Чикаго были убиты человеком, любящим вырывать куски мяса из живота.

— Зачем он это делал? — удивился Трент.

— Может, он их ел, — ответил Берк.

Шнайдер хихикнул. Джил рассмеялся и вышел.

Ему передали, что звонил мистер Вилли Армстронг, который не оставил номера. Джил поблагодарил оператора, повесил трубку, достал еще одну десятицентовую монету, опустил ее в автомат и набрал номер квартиры на Ленокс-авеню. Услышав низкий голос, он сразу же начал:

— Юнец, это Джил. Передали, что ты звонил мне.

— Где ты?

— В таксофоне. Что у тебя?

— Если тебе нужен Генри Кэмпбелл, можешь поговорить с ним, но это будет стоить...

— И все?

— Я гарантировал ему, что бояться нечего.

— Правильно.

— Он не мальчик, босс, за него можно взяться. Если он откажется от денег, их приму я.

— Юнец, мне ужасно хочется, чтобы твоя черная задница приняла от меня хороший пинок.

Было слышно, как его друг рассмеялся.

— Виноват, дружище. Много времени утекло с тех пор, как мы вместе сидели в одной норе.

— Ты, мартышка, забудь об этом. Где встретимся?

— Помнишь, где Перри Чонс получил свое в последний раз?

— Мозги у меня еще не высохли.

— Вот там в десять вечера. — Армстронг снова рассмеялся. — Гляди в оба, парень. Не изображай великого белого охотника на негров. Ты на земле «Черных пантер».

— Рехнулся, старый, — рассмеялся Джил.

Перри Чонс, уже давно покойный, был торговцем наркотиками. Как-то отец двух подростков застал его на крыше пятиэтажного здания, когда он пытался ввести его чад в сказочный мир героина.

Отец ударил его кулаком всего один раз, но так, что торговец полетел с крыши на мостовую. Двоюродный брат папаши оказался другом следователя по этому делу и падение было расценено, как самоубийство. Подростки узнали, что такое ремень по голой заднице, и прониклись уважением к своему отцу, которого прежде считали слюнтяем, и даже к полицейскому, который держал их во время знакомства с ремнем.

Улица нисколько не изменилась, дома стояли такие же мрачные, прохожие смотрели с тем же подозрением. Для белого человека появиться здесь, а тем более одному, значило быть настолько могущественным, что лучше его не трогать. Он запер машину и пробежал по ступенькам мимо двух парней в беретах. В здании было тихо, не то, что когда-то. Он довольно часто бывал в таких помещениях и знал, куда идти.

Еще двое парней расступились перед ним на площадке первого этажа, и еще трое были на четвертом. Один юнец попытался загородить дорогу.

— Вы, кажется, спешите, мистер? — спросил он, но, встретив решительный взгляд Берка, ответившего: «Спешу», пропустил его наверх. Генри Кэмпбелл был старым — старым молодым человеком, который за свои годы прожил дюжину жизней и пришел в упадок. У него не хватало волос для прически в стиле «афро», его любимой. Он похудел, лишился переднего зуба и розоватого цвета ладоней.

— Здорово, Генри!

— Оставьте фамильярность. Для вас я мистер Кэмпбелл. — У него был отличный нью-йоркский выговор.

— Брось кочевряжиться. Ты меня знаешь, — проронил Берк.