Пограничник - Мамонтов Павел Александрович - Страница 46

В результате очень интенсивной и непредсказуемой жизни в нашей Колонии Профсоюз магов и Союз военных остались без руководства. Сейчас всем заправляли временные председатели: Алексей Бахрушев и Анатолий Голубев. Интересно, кто из них додумался одобрить этот дебильный приказ Администрации?

Негативное отношение солдат к этому приказу можно было передать фразой: хрен им, а не огнестрел.

Мы с Сэнсэем прошли в штаб. Там было на удивление пусто: ни адъютантов, ни связистов. Только Голубев, Бахрушев и – приятная неожиданность – Виталик.

– Вернулись, наконец, – проворчал Голубев. – Я пойду там буянов утихомирю.

Он вышел из блиндажа, и через мгновение снаружи донёсся его рык.

– Располагайтесь, – предложил Бахрушев, который сам сидел за столом, на котором обычно расстилали штабные карты.

Как оказалось, предложение предназначалось только для нас с Виталиком. Сэнсэй остался стоять.

– Друзья, – начал Алексей, слегка потупившись: он вообще выглядел каким-то смущённым, – я хочу объявить, что во властной структуре нашей Колонии произойдут небольшие изменения. Вы знаете, что раньше военный префект считался главенствующим среди других префектов в Администрации. Мы решили отменить это и ввести новую должность – магистра Колонии, перед которым теперь будут отвечать и префекты, и главы Советов и Союзов. Но права смещать или назначать их у него не будет.

– И кто же будет этим магистром? – поинтересовался Осипов.

– Я, – сказал Бахрушев, взглянув на нас.

– Интер-р-ресно, – протянул я. – И кто принял это решение?

– Оно было принято коллегиально.

– Ну хорошо, товарищ магистр, – язвительно произнёс я. – Бахрушева передёрнуло от этого обращения. – Против вас я ничего не имею. Но почему ты? Именно маг? Не Голубев, не Азаров, не кто-нибудь из чиновников Администрации? Почему, в конце концов, не ты, Сэнсэй?!

Я обернулся.

– Потому что он лучшая кандидатура сейчас. Он тот, кто примирит магов, чиновников и военных и не допустит вражды между ними.

– Виктор, если тебя это интересует, то я больше не лидер Профсоюза магов. Более того, если Борисов придёт в себя, то он не вернётся на свой пост. Так решил Профсоюз.

Я окинул мага взглядом далеко не тёплым.

– А что вы от нас хотите? – поинтересовался Виталик.

– Чтобы вы поддержали Алексея, – сказал Сэнсэй.

– Что? – Я не выдержал и засмеялся. – Вы уже всё обговорили с Бахрушевым. Как я понимаю, и Голубев, и ты, Сэнсэй, его поддержали. Зачем мы-то вам?

– Я, как ты знаешь, всё время в странствиях и далёк от молодых солдат. Каскадёр тоже ушёл во власть, сейчас простые бойцы могут не поверить ему. Но вы – другое дело. Вы – живые легенды. Вас любят и уважают. К вам прислушиваются. Вы не должны допустить разжигания вражды в армии, как это пытаются сделать сейчас. Поддержите Бахрушева ради Колонии.

Мы с Виталиком переглянулись.

– Поддержим, – произнесли мы хором.

– Тогда следуйте за мной. И ты, Алексей, тоже.

Мы выбрались из блиндажа. Встали перед уже притихшей толпой. Голубев обернулся и тоже присоединился к солдатам. Впереди стоял Сэнсэй, я по правую руку от него, Виталик – по левую. Бахрушев остановился за нашими спинами.

– Братья, – Сэнсэй произнёс это вроде бы негромко, но его голос докатился до задних рядов, – несколько часов назад Общий Совет Колонии принял решение. Теперь в Администрации будет введена новая должность – магистра. Перед ним будут отчитываться не только префекты, но даже главы Советов и Союзов. Я имею честь представить вам первого магистра Зелёного Города, – Сэнсэй отошёл в сторону, – Алексея Бахрушева.

Солдаты уставились на Бахрушева в полном молчании. Наёмники и разведчики были просто в шоке. Над лагерем повисла нехорошая тишина.

– Как же так? – вдруг пробормотал кто-то в первом ряду. – Сэнсэй, он же маг…

– А ты кто такой, чтобы вопросы задавать? – осадил я говоруна.

Остальные же пока молчали.

– Разведчики, воины, ученики, – громко проговорил Сэнсэй, вскинув кулак, – те, кого я учил в Спортзале и с кем бок о бок воевал в первые годы Колонии. Я знаю, о чём вы думаете, в чём сомневаетесь, но поверьте мне, вашему наставнику и брату. Или мы поддерживаем человека, который знает что такое честь и отвага, который будет отстаивать наши интересы. Или продолжаем следовать приказам жирных, трусливых чинуш из Администрации, которые сдадут и предадут нас при любой возможности. Бахрушев – лучший магистр, который может быть у Зелёного Города. Это благо для вас и для всей Колонии. Вы верите мне?!

Секунда молчания, а затем:

– ДА!!! – слитно полилось в ответ.

И кто-то начал скандировать:

– А-лек-сей, А-лек-сей!!!

Бахрушев, поражённый их реакцией, стоял, не зная, как реагировать. Я его понимал: сам не ожидал такой поддержки от солдат. Сэнсэй повернулся, сказал несколько слов магу. Бахрушев скинул оцепенение, вышел вперёд и вскинул руку, призывая к тишине. Крики постепенно смолкли. Все ждали слов магистра Зелёного Города. И Алексей заговорил. Он клялся отстаивать и соблюдать права всех граждан Колонии, защищать интересы и привилегии членов Союза военных. Клялся быть честным и непредвзятым. Верно служить Зелёному Городу. Всё это походило на присягу.

Я наклонился к Сэнсэю и шёпотом спросил:

– А что после этой присяги делать будем?

– Каскадёр хотел тебя и Виталика на совещание позвать, какие-то вопросы решить. Но это не скоро. Видишь, как парни радуются?

– Тогда, когда поутихнет, я сбегаю в госпиталь своих бойцов проведать?

– Давай.

Армейский госпиталь, где лежал Коля, был обустроен выше всяких похвал. И не скажешь, что под землёй вырыли. Успели за несколько недель вкопаться как следует. По подземным, но хорошо вентилируемым коридорам, освящённым торфяными лампами, я прошёл в палату Викинга. Она была на четверых, но Коля лежал в ней один. Сейчас рядом с ним сидела Игла – плевать она хотела на всякие там митинги. Девушка гладила Викинга по волосам, а тот водил рукой по её ножке, вернее, не совсем по ножке.

– Привет разведчикам! – крикнул я.

– Здравствуй, командир, – слитно отозвалась парочка.

– Как здоровье?

– Нормально, – приподнимаясь, сказал Викинг. – Скоро буду в строю.

Его плечо было полностью загипсовано, но никаких железок я не заметил.

– Сняли их только сегодня, – ответил Викинг на незаданный вопрос. – Врачи прописали лежачий режим минимум на две недели, только потом можно будет начать восстановительные тренировки.

– А он уже в рейд рвётся. Прямо упрашивай врачей, чтоб ему ещё куда-нибудь железки вставили, – вмешалась Инга.

– Ну, в одном месте у него железяка уже есть, – я многозначительно улыбнулся.

– Это точно! – засмеялась снайперша.

– Ага, и эту железяку зовут Игла, – поправил Викинг.

Тут мы втроём засмеялись.

– Командир, раз пациент такой бодрый, может, мы ему пропишем что-нибудь успокоительное. Я знаю хорошие средства.

– Не поверишь, Игла, а я знаю хорошие вещества, после которых Коля надолго выпадет из реальности.

– Хорош. Я, между прочим, всё слышу, – заметил Коля деланно грозным тоном. – Не возьмут меня никакие вещества. Максимум небольшой кайф от грибов могу получить.

– А грибы не вещества, что ли? – спросила Игла.

– Молчи, женщина, грибы – это грибы. Командир, ты лучше скажи, куда вас направляют? Как бы мне с этим, – Викинг щёлкнул пальцами здоровой руки по гипсу, – всё веселье не пропустить.

– Ты бы о здоровье лучше думал. Я серьёзно, нашей группе ты нужен целый и невредимый, так что лечись до победного. А куда – хрен её знает, всё меняется. Слышал, Бахрушева магистром назначили?

– Слышал-слышал, маг Зелёным Городом будет руководить. Докатились.

– Кстати, о магах. Ты с Гавриком виделся? Как он? Наверное, покоя ему не даёшь, зовёшь на подвиги?

– Не угадал, командир. Гаврика здесь вообще нет.

– А где он?

– А ты угадай.

– Вот сука, – произнёс я после секунды раздумий. – Неужели на полосе препятствий?