Пограничник - Мамонтов Павел Александрович - Страница 31

– Грррауу, граам, – это проревел лев.

В двухстах шагах левее он забрался на валун, выпрямился на четырёх лапах, гордый, величественный. Красив, зараза. Даже издали угадывалось, что серая короткая грива, обрамлявшая шею, была жёсткой, когтем и клыком не вдруг пробьёшь.

Василиск от его рёва напрягся. Я погладил скакуна по шее. Тихо, брат. На Внешней Земле льва, как я слышал, называли царём зверей, но в нашем мире его любой молодой тур лихо подымет на рога.

Тут я заметил неподалёку от нас леопарда. Он стелился в траве, видимо подкрадываясь к клыкастой свинье, рывшей землю в полусотне метров от него. Двигался он бесшумно, пластично, было хорошо видно, как под его зеленоватой в синих пятнах шкурой перекатывались стальные мускулы. Ах, какая красота, какая сила! Леопарды в наших краях – большая редкость. Всё-таки большие кошки выглядят намного благороднее, чем волки, пусть и размером с небольшую лошадь. Хотя и леопард перед нами был немаленьких размеров.

Сопровождавшие рейтары, Мамай и Свистун, довольно щерились и ждали, пока «из лесу вышедшие» зелёные насмотрятся на степь, а потом указали направо, туда, где у сухого деревца топтался здоровенный тур. На спине его шевелился в такт дыханию огромный облезший горб. В буквальном смысле – гора мышц. И рога его были, если не в руку длиной, то больше полуметра точно.

– Берём? – азартно предложил Викинг.

– Угу.

– Кто?

– Инициатива дрючит инициатора.

– Ну дело твоё. Ха!

Викинг погнал свою лошадь прямо к туру. Я за ним.

Он остановился метрах в шестидесяти от быка, с подветренной стороны.

– Кстати, надо бы того волка разделать правильно да нарост тот продать в Администрацию. На Внешнюю Землю его не отправят: Проход только недавно случился, но всё равно можем неплохие бабки выручить, – спокойным тоном сообщил Викинг, будто картошку чистить собрался.

Я его реплику проигнорировал. Коля тем временем отстегнул от седла тонкое лёгкое копьё длиной в полтора метра, с противоположной стороны у него было приторочено другое, раза в два длиннее и толще. Викинг взвесил на руке дротик, разбежался и запустил его в воздух. Копьецо описало в воздухе идеальную дугу и через пятьдесят метров окончило свой путь в облезлой холке тура.

Здоровенный бык взревел скорее удивлённо, чем взбешённо, вмиг развернулся на месте и с ходу погнал галопом на своего обидчика.

Коля к этому моменту уже запрыгнул в седло, подхватил пику и понёсся навстречу туру. Я скакал рядом – страховал. Мой Василиск на тура внимание не слишком обращал – вышколен, как и конь Викинга. В руках у меня лежала двустволка с надрезанными гильзами. Когда стреляешь таким патроном, гильза целиком вылетает из ствола вместе с картечью. Такой заряд способен в лоб остановить бегущего кабана, а пара патронов уж как-нибудь завалит тура. Скорее всего…

Викинг держался в седле, оставив узду и держа пику двумя руками, закрепив её под правой подмышкой. Пара секунд дикой скачки – я только успел заметить позу Коли – и они сошлись с туром.

Глухой удар, будто мешок с мокрой шерстью разрубил. Я проскакал вперёд, осадил коня и развернул его.

Викинг и тур замерли в напряжённом противостоянии. Копьё Коли до половины погрузилось в нутро быка, но тур продолжал подгребать передними копытами с каким-то утробным вибрирующим рыком, от которого внутри возникала неприятная пустота. Его рога почти коснулись морды лошади. Скакун Викинга занервничал. Я вскинул ружьё, прицелился в рогатую башку. Адреналин адреналином, но калечить друга я не дам. Заодно и подъехал поближе. Надрезанный патрон – очень мощный, но летит максимум восемь – десять метров.

Лошадь Викинга замотала головой, отступила на шаг. Я почти выдавил слабину спускового крючка.

Коля резко бросил копьё вправо и пришпорил коня. Тот резко отпрыгнул в бок (ну не на рога тура же), а сам тур проскакал вперёд и, потеряв противника, замотал башкой. Из-за торчавшего в груди копья он как раз походил на трёхрогого динозавра из книжек. Как же он назывался, а… без разницы.

Коля тем временем подъехал к туру сзади, спрыгнул с коня, оббежал опешившего быка справа, дёрнул вниз торчавшую из туши пику и одним росчерком кривого ножа вспорол мохнатое горло.

Тур глухо заревел-забулькал и дёрнулся вперёд, но, не сделав и пяти шагов, повалился на траву.

– Ну как? – спросил тяжело дышавший, с горящими от кайфа глазами Викинг.

– Отли-ично. Только как мы его к стоянке потащим?

– Никак. Печень съедим, рога отпилим, остальное пусть тут останется. Мясо у быков жёсткое.

И с этими словами Коля принялся ловко вспарывать турье нутро.

– А как же свежее мясо? – спросил я, подъезжая ближе.

– По пути подстрелим того, у кого мясо понежнее. Антилопку какую-нибудь. Лови, – Коля бросил мне шмат дымившейся турьей печёнки.

Я поймал её на лету. Кусок отдавал кровью и железом. Откусил. М-да… пища для настоящих мужчин. Вернее, охотников.

– Ты-то сам охотиться будешь? – подначил меня Коля.

– Разумеется, ну как… – Мои слова утонули в грозном топоте.

Животные разом сорвались и помчались прочь от водопоя. Я приказал Василиску замереть, а сам встал ногами на седло. Огромные стада, словно взбесившийся рой, растекались по степи.

Справа от меня в чистом небе возникло синее кучевое облако, периодически освещавшееся изнутри голубыми вспышками. Облако двигалось к нам. Загрохотал гром.

Василиск дёрнулся так, что я чуть не свалился с него. Вовремя схватился за узду и прыгнул в седло.

– Что это? Прокол?! – Ко мне подъехал Свистун, круглоголовый бритый парень с маленькими глазами.

– Скорее всего, – честно ответил я.

– Бежать надо.

– Куда? – спросил Мамай, круглощёкий здоровяк с крупным мясистым носом.

В его словах был резон. Где точно откроется Прокол, не угадаешь. Мы запросто могли заехать в самый эпицентр.

– Едем к своим, – распорядился я. – Если уж засосёт в другой Мир или куда ещё, то хотя бы вместе со своими. А если нет, то так Бог положит.

И мы погнали лошадей к курганам. Через пару минут понукать их уже не требовалось. Скакуны сами неслись так, что метёлки травы под ногами сливались в сплошной ковёр. Приникнув к шее коня, чтобы ему легче было бежать, я решился обернуться. И ошалел.

В небе зависло озеро. Мгновением позже я сообразил, что озеро осталось на месте, просто отражалось в полупрозрачном веществе, окутавшем, как огромный пузырь, поляну вокруг него.

Этот пузырь вдруг засиял тусклым синим светом (отражение озера в нём смазалось) и схлопнулся в чёрную точку. Я почувствовал, как что-то в ландшафте и в самой природе изменилось, но, что именно, я не смог понять, затем меня накрыл раскатистый гром, от которого я едва не оглох.

– Живы всё-таки, – выдохнул Загорный, встречая нас.

– А ты как думал? – отозвался я, спрыгивая с седла. Я молча обнялся с Сашей, потом он сжал в объятиях Викинга.

– Видели, что случилось?

– А как же, Сэнсэй сказал собираться.

– Не понял? Может быть, ещё один Проход?

– Не знаю, он сказал лишь, что нам надо срочно уезжать.

– Даже так? Погоди, дай я с ним поговорю.

Мой наставник что-то втолковывал Кириллу, тот согласно кивал.

– Сэнсэй, можно тебя на пару минут?

– Можно. Отойдём.

– Говори сразу начистоту, что ты знаешь, – потребовал я, когда мы отошли подальше от остальных.

– Ты о чём?

– О том, почему мы должны уехать сейчас?

– Я не могу знать точно.

– Сэнсэй всегда прав.

– Ну хорошо, сам подумай. Помнишь, я говорил о том, что Демон-вирус мог попасть на Внешнюю Землю?

Я кивнул.

– А теперь скажи мне, от чего происходят Проколы?

– Иногда сами собой, иногда от того, что не соблюли одинаковую массу грузов во время Прохода на Внешней Земле и в нашем Мире.

– И вот происходит Прокол, подобных которому я ещё не видел, а Проколов я повидал достаточно. К чему бы это?

– Ты намекаешь, что Земля прислала к нам карательный корпус? Да ну, это бред. С чего бы им тогда снимать эмбарго?