Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Цветаева Марина Ивановна

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Вчера еще в глаза глядел (сборник) - Цветаева Марина Ивановна - Страница 12

Изменить размер шрифта:

15. «Без зова, без слова…»

Без зова, без слова, –

Как кровельщик падает с крыш.

А может быть, снова

Пришел, – в колыбели лежишь?

Горишь и не меркнешь,

Светильник немногих недель…

Какая из смертных

Качает твою колыбель?

Блаженная тяжесть!

Пророческий певчий камыш!

О, кто мне расскажет,

В какой колыбели лежишь?

«Покамест не продан!»

Лишь с ревностью этой в уме

Великим обходом

Пойду по российской земле.

Полночные страны

Пройду из конца и в конец.

Где рот-его-рана,

Очей синеватый свинец?

Схватить его! Крепче!

Любить и любить его лишь!

О, кто мне нашепчет,

В какой колыбели лежишь?

Жемчужные зерна,

Кисейная сонная сень.

Не лавром, а терном –

Чепца острозубая тень.

Не полог, а птица

Раскрыла два белых крыла!

– И снова родиться,

Чтоб снова метель замела?!

Рвануть его! Выше!

Держать! Не отдать его лишь!

О, кто мне надышит,

В какой колыбели лежишь?

А может быть, ложен

Мой подвиг, и даром – труды.

Как в землю положен,

Быть может, – проспишь до трубы.

Огромную впалость

Висков твоих – вижу опять.

Такую усталость –

Ее и трубой не поднять!

Державная пажить,

Надежная, ржавая тишь.

Мне сторож покажет,

В какой колыбели лежишь.

22 ноября 1921

16. «Как сонный, как пьяный…»

Как сонный, как пьяный,

Врасплох, не готовясь.

Височные ямы:

Бессонная совесть.

Пустые глазницы:

Мертво и светло.

Сновидца, всевидца

Пустое стекло.

Не ты ли

Ее шелестящей хламиды

Не вынес –

Обратным ущельем Аида?

Не эта ль,

Серебряным звоном полна,

Вдоль сонного Гебра

Плыла голова?

25 ноября 1921

17. «Так, Господи! И мой обол…»

Так, Господи! И мой обол

Прими на утвержденье храма.

Не свой любовный произвол

Пою – своей отчизны рану.

Не скаредника ржавый ларь –

Гранит, коленами протертый.

Всем отданы герой и царь,

Всем – праведник – певец – и мертвый.

Днепром разламывая лед,

Гробовым не смущаясь тесом,

Русь – Пасхою к тебе плывет,

Разливом тысячеголосым.

Так, сердце, плачь и славословь!

Пусть вопль твой – тысяча который? –

Ревнует смертная любовь.

Другая – радуется хору.

2 декабря 1921

«Много тобой пройдено…»

Много тобой пройдено

Русских дорог глухих.

Ныне же вся родина

Причащается тайн твоих.

Все мы твои причастники,

Смилуйся, допусти! –

Кровью своей причастны мы

Крестному твоему пути.

Чаша сия – полная,

– Причастимся Св<ятых> даров! –

Слезы сии солоны,

– Причастимся Св<ятых> даров! –

Тянут к тебе матери

Кровную кровь свою.

Я же – слепец на паперти –

Имя твое пою.

2 мая 1916

Ахматовой

1. «О, Муза плача, прекраснейшая из муз!..»

О, Муза плача, прекраснейшая из муз!

О ты, шальное исчадие ночи белой!

Ты черную насылаешь метель на Русь,

И вопли твои вонзаются в нас, как стрелы.

И мы шарахаемся и глухое: ох! –

Стотысячное – тебе присягает: Анна

Ахматова! Это имя – огромный вздох,

И в глубь он падает, которая безымянна.

Мы коронованы тем, что одну с тобой

Мы землю топчем, что небо над нами – то же!

И тот, кто ранен смертельной твоей судьбой,

Уже бессмертным на смертное сходит ложе.

В певучем граде моем купола горят,

И Спаса светлого славит слепец бродячий…

И я дарю тебе свой колокольный град,

– Ахматова! – и сердце свое в придачу.

19 июня 1916

2. «Охватила голову и стою…»

Охватила голову и стою,

– Что людские козни! –

Охватила голову и пою

На заре на поздней.

Ах, неистовая меня волна

Подняла на гребень!

Я тебя пою, что у нас – одна,

Как луна на небе!

Что, на сердце вороном налетев,

В облака вонзилась.

Горбоносую, чей смертелен гнев

И смертельна – милость.

Что и над червонным моим Кремлем

Свою ночь простерла,

Что певучей негою, как ремнем,

Мне стянула горло.

Ах, я счастлива! Никогда заря

Не сгорала чище.

Ах, я счастлива, что тебя даря,

Удаляюсь – нищей,

Что тебя, чей голос – о глубь, о мгла! –

Мне дыханье сузил,

Я впервые именем назвала

Царскосельской Музы.

22 июня 1916