Целуй меня страстно - Спиллейн Микки - Страница 28

— Договорились...

Повесив трубку, я подошел к столу дежурного.

— Номер, сэр? — улыбнулся тот.

— Нет, благодарю. Я хотел бы поговорить с управляющим.

— Боюсь, из этого ничего не получится. Он же уходит по вечерам. Видите ли...

— Он живет здесь?

— Да, сэр... но... — замялся он.

Я дал ему ассигнацию. Парень был прилично одет, но навряд ли ему хорошо платили на этой должности, а десятка тоже деньги.

— Не волнуйтесь, все будет в порядке, я лишь поговорю с ним. Он ничего не узнает.

— Номер 101. — Он указал пальцем направление. — Поднимитесь по той лестнице, так будет быстрее.

Я остановился у номера 101 и нажал кнопку звонка. " Дверь мне открыл средних лет латиноамериканец. На его губах заиграла профессиональная улыбка, он склонил голову набок, и кончики его усов чуть приподнялись вверх в знак того, что он готов выслушать мою просьбу. Мистер Кармен Триваго от всей души надеялся, что я буду краток, поскольку он опаздывал на важную встречу.

Я втолкнул его обратно в номер, и улыбка мгновенно исчезла с его губ. Войдя следом, я закрыл дверь. За несколько секунд он успел овладеть собой, и лицо его, на миг исказившееся ненавистью и страхом, приняло недоуменное выражение.

— Что это значит?

— Заходи в комнату.

— Но...

Я заехал ему в зубы так, что он отлетел к стене, и из горла его вырвалось несколько булькающих звуков. После этого я втолкнул его в гостиную. Больше он не пытался сопротивляться — теперь казалось, что он сделан из пластилина.

— Повернись и посмотри на меня! — приказал я, и он мгновенно повиновался. — Я пришел сюда, чтобы задать тебе несколько вопросов, и ты должен ответить на них честно. Если ты думаешь, что меня можно обмануть, посмотри мне в глаза. Посмотри внимательно — и ты поймешь, что лучше этого не делать. Одна маленькая ложь — и от тебя останется мокрое место. Я не шучу, имей это в виду.

Кармен Триваго рухнул на стул и уставился перед собой невидящим взглядом.

— Я... нет, что вы... — пробормотал он.

— Его настоящее имя — Николае Раймондо. С “о” на конце. Ты единственный это знал. Так?

Он открыл рот, пытаясь заговорить, но не смог выдавить из себя ни слова, а только тупо кивнул.

— Откуда он брал деньги?

Управляющий умоляюще сложил руки и заявил, что ничего не знает, но прежде, чем он успел опомниться, я влепил ему звонкую пощечину. Его голова дернулась, и он жалобно застонал:

— Пожалуйста, не надо... Я скажу вам все, пожалуйста...

— Ну?

— У него было свое дело. Он ввозил из-за границы...

— Это мне известно. Но его бизнес никак не мог покрыть всех его расходов.

— Да, да, это правда. Но он никогда не говорил на эту тему. Он болтал о многом, но об этом никогда...

— Он был бабником.

По глазам Кармена Триваго я видел, что он не понимает, куда я клоню.

— Как и ты, — продолжал я. — Вы оба любите женщин, и оба их убивали. Ты знаешь его настоящее имя. А это значит, что ты знаешь еще очень многое. Иначе не бывает. Даю тебе минуту на размышление. Ровно одну минуту.

Казалось, его шея с трудом удерживала голову.

— Это правда... у него действительно были деньги... Достаточно денег... Он тратил их на всякие глупости. И их у него должно было стать еще больше. Так он говорил. Сперва я подумал, что он просто хвастает, но нет, он сказал это серьезно. Больше он мне ничего не объяснял.

Я медленно шагнул к нему и он поднял руки, пытаясь защититься.

— Это правда. Клянусь, это правда. Эти деньги... Несколько раз он говорил мне, когда был в хорошем настроении... Он спрашивал, как бы я посмотрел на то, чтобы у меня было два миллиона долларов. Раймондо... О, они у него были, я знаю это... Говорю вам — это были грязные деньги. Я ведь знал, что рано или поздно, но это обязательно случится. Я знал, что это случится... я знал...

— Откуда?

На этот раз он посмотрел не на меня. Он окинул взглядом комнату, словно боясь увидеть здесь кого-то еще.

— Перед его смертью здесь были люди. И я знаю их.

— Назови, кто они.

— Мафия... — прохрипел он.

— Раймондо знал, что за ним следят?

— Не думаю.

— Ты не сказал ему?

Он посмотрел на меня как на психа.

— Ты ведь никогда не верил, что он погиб случайно? Управляющий испуганно заморгал.

— Но ты боялся.

— Пожалуйста... — начал он.

— Ты ублюдок, Триваго! Многие люди умерли из-за тебя.

— Но я...

— Кончай! Ты можешь назвать тех, кого знаешь?

— Нет! — Он вскочил. — Я их знаю, знаю еще по Европе. Но кто я такой, чтобы выступать против них! Вы же не понимаете, какие это страшные люди. Вы...

Я двинул его в челюсть так, что он, повалив стул, рухнул на пол.

Глаза его не мигая смотрели в потолок, а слюна, сочившаяся изо рта, стала розовой. Он напоминал муху, застрявшую в паутине.

Кармен Триваго уже никогда не будет таким, как раньше.

В вестибюле я снова воспользовался телефоном. Я позвонил к себе на квартиру, трубку сняла жена управляющего. Я не предупредил ее, чтобы она этого не делала, и это оказалось к лучшему. Назвавшись, я поинтересовался, все ли в порядке. Она ответила, что все хорошо, что Лили сейчас спит, закрывшись в спальне, но она слышит ее ровное дыхание. Ее муж присматривает за порядком, попутно занимаясь какими-то делами в холле. Она сообщила, что мне уже трижды звонили. Одним из звонивших был капитан Чамберс, и он хотел немедленно меня видеть. Я поблагодарил ее и повесил трубку.

Подняв воротник пальто, я вышел под дождь. Ветер гнал его почти горизонтально, залепляя окна домов и лобовые стекла машин, так что лица водителей можно было увидеть лишь мимоходом, в те секунды, когда работающие “дворники” на миг стирали со стекла капли.

Поймав такси, я назвал адрес и, спокойно откинувшись на сиденье, закурил. А ведь где-то на этот дождь смотрит Вельда. Смотрит и сходит с ума от страха, не в состоянии о чем-либо думать. Они ведь, конечно, не будут с ней любезничать. Ей остается только ждать и надеяться.

Правда, и тем, в чьих руках она оказалась, наверняка тоже есть о чем подумать. Например, о длинной череде убийств и о двух последних трупах, спрятанных в тупике.

Да, теперь им придется задумываться, прежде чем что-нибудь предпринять, и так будет до тех пор, пока они не убьют меня. Но потом они сделают с ней все, что захотят.

Я не полицейский и не сотрудник ФБР. Я одиночка, но я, и только я, могу нагнать на них такой страх. Они боятся меня, поскольку знают, что того, кто однажды убивал, трудно остановить. За моей спиной уже немало трупов. И никто из них не хочет оказаться следующим.

Пат был у себя в кабинете. Мне пришлось долго всматриваться в его лицо, прежде чем я убедился, что он не спит, — глаза его поблескивали из-под полуприкрытых век, а губы время от времени посасывали погасшую трубочку.

Я положил шляпу на стол и сел. Он молчал, тогда я достал сигарету и закурил. Пат по-прежнему не говорил ни слова, но у меня не было времени ждать.

— Что случилось, старина?

— Ты ведешь нечестную игру, Майк.

— Вот, значит, как, — разозлился я. — Значит, это я сижу и молчу как пень, когда друг пришел ко мне по делу! Выкладывай, что случилось, или я ухожу отсюда к черту!

— Послушай, Майк! За это дело взялись две могущественные организации. ФБР и полиция работают день и ночь, пытаясь распутать клубок, и вдруг выясняется, что у тебя, оказывается, есть ключ и ты пытаешься его продать.

Я откинулся на стуле и глубоко затянулся.

— Благодарю за комплимент. — Губы мои скривились в усмешке. — Вот уж не думал, что это сработает так быстро. Откуда у тебя эти сведения?

— Здесь и у стен есть уши. За что ты продаешь свою тайну?

— Эти ублюдки захватили Вельду... Она заманила Эла Аффию в ловушку, но ее хитрость не сработала, и она сама оказалась в западне. Она играла слишком рискованно и попала к ним в лапы.

В кабинете воцарилась мертвая тишина. Только часы монотонно тикали на стене и на улице хлестал дождь.