Прозрачные воды южных морей (СИ) - Прядильщик Артур Иванович - Страница 142

   Я пожал плечами и забросил рюкзак за спину. Взял в руки АК-74, на котором настоял Горбунов...

   - Потопали?

   - Ага...

   Йонг, разумеется, промолчала, пристроившись в хвост нашей длинной - классические восемь метров дистанции между участниками - колонны.

   - ... И вообще, жить надо своим умом, братец! - Громко, так, чтобы я услышал, проговорила сзади Рита. - Впрочем, у тебя пока получается. Вполне. Не без читтерства, правда.

   - Хоть кто-то в нашей семье пользуется головой, онээ-сан! - Столь же громко крикнула сзади Йонг, вызвав веселое фырканье старшей сестры.

   - На правду ведь не принято обижаться, да? - Уже гораздо тише отреагировала та.

   - Если пользоваться головой, то нет - не принято. - Я пнул с края ущелья мелкий камешек в речушку, бегущую в одиннадцати метрах внизу.

***

   В здании аэропорта Кветта было тихо. Несмотря на то, что это международный аэропорт. Так что приходилось говорить вполголоса, чтобы не привлекать лишнего внимания.

   - Да, крошка. Конечно. Постоянно о тебе думаю! Обязательно. Я тебя - тоже. Крепко-крепко! Не скучай, котик!

   Я выключил мобильный, вытащил из него сим-карту, отправив ее в карман, а сам мобильный выкинул в ближайшую урну. И встретился с востороженными глазами старшей сестры.

   - Ну, нихрена ж себе! - Ответила она на мой вопросительный взгляд. - Вот это вы с ней воркуете!

   - Конспирация... - Я, к своему удивлению, смутился.

   - Ага-ага... - Довольно покивала она и пихнула локтем Йонг. - Не ревнуешь? Уйдет же!

   Та обреченным возведением глазок к небу показала свое отношение к фамильярности:

   - Он взрослый. И умный. Аппетит нагуляет - кушать все равно домой прибежит.

   Рита хотела рассмеяться, но неожиданно запнулась и о чем-то задумалась. Последние дни она часто так "выпадала" - все еще переживает гибель своей группы. Но "острая стадия", слава богу, пройдена - истерик не закатывает, но и не замыкается... лишь вот так "зависает" время от времени. Наверно, это лучше, чем одно из крайних состояний - нарочитая радость или глубокая депрессия?

   - Дальнейшие твои действия. - Я решил вернуть разговор в конструктивное русло. - Давай, я все-таки расскажу. Или у тебя уже все распланировано?

   Та молча помотала головой. Не стоило удивляться этой покладистости - произошедшее неслабо выбило из нее легкомыслие и безалаберность. Если б легкомыслие можно было измерять в килограммах, то тонны полторы из нее в Афганистане высыпалось.

   - У тебя есть предположения, куда я направлюсь и где на дно залягу? - спросила она.

   Я удивился вопросу и Рита пояснила:

   - Во-первых, ты единственный, кто ответит мне честно. Во-вторых, я буду себе представлять, как мои дальнейшие действия видит профессионал... ну, какой-никакой, а профессионал, да.

   - Не советую: Балалайка... - Кажется, лицо Риты под хиджабом от упоминания этого имени дернулось, будто от пощечины. - Балалайка знает тебя куда лучше, чем я. Но - как хочешь. В порядке приоритета - Россия, Германия, скандинавские страны... Израиль.

   Рита даже, кажется, рот приоткрыла от удивления. Удивилась искренне:

   - Ну, родина-матушка - понятно - она тупо большая. Германия и "скандинавы" - тоже - там все беленкие. А Израиль-то то с какого боку?!

   - Как самый бредовый вариант: всем известно, что ни иврита, ни идиша Маргарита Вайс не знает, среди местных семитов ей, белокожей красивой немке-блондинке, затеряться тяжело и вряд ли комфортно... по исторически-идейным соображениям. Страна небольшая и слишком упорядоченная для того, чтобы там прятататься. А еще там национальный вид спорта - постоянная ловля терорристов, а это тоже нелегальному положению не способствует. Если б надо было задавать примерное направление для твоих поисков, я бы смотрел в сторону этой страны, считая, что ты выберешь ее именно из-за абурдности предположения там прятататься... Ну, и я - молодым глупым был - тоже в ту сторону посматривал на предмет уйти из бизнеса по-английски...

   - Да-а-а. - Рита звучно клацнула зубками, захлопнув рот, и покачала головой. - Экая каша у вас, профессионалов, в голове, адони! Ладно, Йоган, тода раба - буду думать... Надо ж... на Землю Обетованную... да-а-а... Особенно, после обучения у уважаемого Мухаммеда в лагере смертников "Аль Вешахи"... Охренеть! Умеешь ты настроение поднимать, однако!

   (идиш: адони - господин, тода раба - благодарю)

   Здесь, в международном аэропорту Кветта, нужда в слишком скрупулезной конспирации отпала, но девушки по-прежнему были в хиджабах. Йонг - понятно, а вот Ритка, у которой в ходе подготовки к этой операции чуть ли не истерика была из-за необходимости одеваться "как Гульчатай-открой-личико какая-нибудь" - теперь носила хиджаб абсолютно спокойно. И не свой любимый цветастый, а невзрачный коричневый балахон безо всяких украшений... Ну, я ж говорю - поменялась сильно.

   А насчет Израиля... неужели думает, что я пошутил?

***

   - Рок! Рок! Подъем-на! - Реви бесцеременно сорвала со спящих тоненькую простынку и несильно, но чувствиельно ткнула носком в чью-то розовую ягодицу.

   Разумеется, предварительно она осторожно отпинала пистолеты обоих в угол комнаты, чтобы исключить всяческие неприятные эксцессы.

   - Ты чё творишь, грешница... - Невнятно возмутилась голая Эда, пытаясь укрыться единственным, что находилось в пределах досягаемости кроме подушек - таким же голым Роком. - Не гневи Бога, гнусная еретичка...

   Рок по старой привычке спал на полу. Сегодняшней ночью это оказалось как нельзя кстати - было достаточным бросить рядом еще один матрац и - пожалуйста! - двуспальное уютное гнездышко готово! Просторное, нескрипучее, удобное... особенно, для реализации некоторых нездоровых фантазий монашек с очень богатой и нездоровой фантазией.

   - Это тебе своего начальства бояться надо, блудница бесстыжая! - Во все лицо улыбалась Реви. - Рок! Встал! Искупался! Почистил зубы! Сделал разминку! Пистолет в зу... в руки - и на тренировку! Через три часа отчаливаем! А нам еще порубать надо!

   - Так ведь техобслуживание у нас сегодня. - Удивился еще не совсем проснувшийся Рок, руки которого (к его собственному удивлению) совершенно естественно обнаружились на груди и между ног Эды.

   - Ро-о-ок... - Простонала та, изгибаясь. - Ты такой... такой... м-м-м... смелый... м-м-м... с утра... чуть-чуть выше... о-о-о...

   - У нас работенка нарисовалась. - Скалилась Македонская, наблюдая за происходящим. - Срочная.

   - О-о-о... да-а-а... - Не слушая ее, металась Эда. - Не останавливайся, касатик! Не останавливайся, и царствие божие откроется...!

   - Реви, слушай... может, зубы и душ - как-нибудь в другой раз? Заметь, про разминку и тренировку я даже не заикаюсь!

   Реви несколько секунд рассматривала перекошенное лицо невнятно мычащей Эды, пустившей даже слюнку изо рта, и кивнула:

   - Идет! Меняем план! Быстренько заканчивай с этой Барби, и чтоб через двадцать минут был на нашем стрельбище! И мои пистолеты чистишь неделю!

   Рок наконец смог продрать глаза и осмотрел Македонскую - свежая, умытая, веселая. Возмутительно энергичная:

   - Вайс звонил? - Легко угадал он. Реви довольно кивнула. - Ясно. Вот чего ты такая... Скоро буду.

   - И резинку надеть не забудь! А то надолго выведешь Церковь Насилия из строя, ха-ха-ха! Матушка Иоланда, мать ее, спасибо тебе за это не скажет, ха-ха-ха! И тогда исповедываться ей будешь, муа-ха-ха!

   Македонская уже выбегала из подъезда на улицу, когда с верхних этажей донеслись громкие женские стоны, однозначно свидетельствующие о несколько своеобразных взглядах одной религиозной конфессии на вопросы проведения таких таинств, как исповедь и последующее причастие.